Вне подозрений - Линда Ла Плант

Наконец они доехали до морга в Брайтоне. Анна была рада отдохнуть от болтовни шофера и с удовольствием вышла из машины.

Полиция Сассекса провела расследование, однако не добилась результатов и вернулась с пустыми руками. Кое-кто из полицейских предполагал, что жертва погибла две недели тому назад. Все это время она находилась в воде, и в ее крови обнаружили очень высокую дозу алкоголя, в пять раз превышающую нормальный уровень. И хотя ее труп был в ужасном состоянии, а лицо раздулось, Анна узнала Красную Кожу.

Никто не сообщил о ее исчезновении, и полиция даже понятия не имела, где она жила. Ее не опознали и не установили, что она делала ночью накануне смерти. Анна поделилась с коллегами некоторыми подробностями и дала им адрес в Лидсе, чтобы они связались с подругой убитой, а быть может, и отыскали каких-либо родственников. Они пообещали ей опубликовать информацию в местной прессе и позвонить, как только появятся новости.

Красная Кожа погибла от удушья, но признаки преступления — модус операнди — отличались от способа убийства их жертв: ее руки не были связаны, а нижнее белье не использовалось как удавка на шее или «ремешок» для заломленных за спину рук. Кстати, пояс с пряжкой оказался из числа самых дешевых и был женским, а не мужским. Возможно, его сняли с плаща.

Когда Анна возвратилась к разговорчивому шоферу, то устроилась на заднем сиденье и пояснила, что поздно легла спать. Так что сейчас, на обратном пути, она как следует вздремнет. Она позвонила по мобильному телефону Баролли и подтвердила, что это труп их второй свидетельницы, а затем разлеглась на сиденье. Было почти четыре часа. В полусне до нее доносился голос шофера, продолжавшего оживленно рассказывать о запасных частях, стоимости красок и о том, что для дорогих марок требуется четыре покрывала на сиденья, никак не меньше. О том, как он пользуется красками, растирает их, получает нужную смесь и доводит до блеска. Ему нравятся старые модели, и они дороже продаются, принося хорошую прибыль, но к ним трудно подыскать запасные части, особенно к старым «Мерседесам». Хотя знакомые дилеры добывают для него разные детали. И фары, и бамперы, а бывает, даже сиденья.

В это время Лангтон и Майк Льюис вышли из такси у отделения полиции Манчестера. Сначала дежурный сержант и служащий, занимавшийся арестантами, провели их в маленький кабинет и сообщили подробности задержания Макдоуэлла прошлым вечером. Теперь он находился в камере. Они узнали, что Макдоуэлл работал вышибалой в ирландском пабе и за это его крепко поили и платили гроши в конце каждой недели. Полицию вызвали поздно, почти в половине двенадцатого. Проститутку пытались выгнать из бара. Он, собственно, ее и выталкивал, но она и ее сутенер сопротивлялись и ввязались в драку с Макдоуэллом. Когда прибыла полиция, скандал перерос в настоящую потасовку. Макдоуэлл, уже изрядно захмелевший, набросился на полицейских, как разъяренный бык.

Он вырвался от них, но в конце концов троим копам удалось его скрутить, доставить в отделение и запереть в камере.

— Сколько же ему лет? — хмуро осведомился Лангтон, перелистывая отчеты с перечнем правонарушений Макдоуэлла.

— Пятьдесят два года.

В отчетах говорилось о дебошах, бытовом хулиганстве и мошенничестве, но Лангтона интересовало лишь одно — многолетние контакты Макдоуэлла с проститутками. Он набрал для ночного клуба целый выводок сексапильных девушек, и многие из них до сих пор были «в игре». Тогда его обвинили в аморальном способе заработка.

— А вам известны его адреса? Например, старый, на Шаллкотт-стрит?

Полицейские продемонстрировали Лангтону объемистую картотеку с адресами от «А» до «Z», то есть чуть ли не со всеми улицами Манчестера, но среди них не значился дом на Шаллкотт-стрит, где Энтони Даффи жил когда-то со своей матерью-проституткой. Любопытно, что Макдоуэлл постоянно переезжал с места на место.

— Сейчас он поселился в подвале старого дома, предназначенного на снос. Это рядом с телестудией «Гранада». — Сержант брезгливо тряхнул головой. — Ну и вонючая дыра. По-моему, он там только спит и вылезает на свет с утра пораньше. Он — алкоголик. В свое время ночной клуб его выручил, и он пошел в гору — телезвезды любили туда заходить и тусоваться. У него завелись денежки, но пить он не перестал, хотя зазнался, нос кверху и все такое. Возомнил, что женщины от него без ума.

— Ну а как его «Мерседес»?

— Он неделю простоял в загоне. Думаете, у него один такой? Как бы не так, набрал за годы пятьдесят дорогих марок и держит на парковке.

Лангтон кивнул.

— Ладно. Давайте мы с ним побеседуем. Можете его привести.

Им показали, где находится комната для допросов, и угостили кофе. Минут через десять до них донеслись гулкие шаги по коридору и сиплый громкий крик: «Какого хера?! Что я должен делать?! Куда вы дели эту суку?! Небось сразу выпустили из камеры, а я тут целый день торчу! Я хочу видеть своего адвоката, и вы не имеете права!»

Дверь открылась, и двое полицейских ввели в комнату Макдоуэлла. Даже после всего услышанного о нем Лангтон и Льюис обменялись удивленными взглядами. Внешность у задержанного и впрямь была колоритной, можно даже сказать, незабываемой. Он остановился перед ними, злобно сверкнув глазами, — высокий, массивный, не ниже шести футов трех дюймов, со спутанными, длинными, до плеч, светлыми волосами, успевшими заметно поредеть. Его ноги вываливались на ходу из ботинок без шнурков и язычка. Синий костюм с пиджаком в обтяжку и мешковатыми брюками казался сшитым в пятидесятые годы, а грязная, запятнанная рубашка распахнулась на шее. Плечи у него были широкие и покатые, словно у Роберта Митчема.

Увидев Лангтона и Льюиса, сидевших по другую сторону стола, Макдоуэлл немного растерялся.

— А вы кто такие?

Лангтон встал.

— Я главный инспектор Джеймс Лангтон из полиции Метрополитен, а это — сержант Льюис.

Когда Лангтон протянул ему руку, Макдоуэлл как будто сжал ее железными тисками своей громадной клешни. Лангтон поглядел на его ладонь с узлами вен, красной содранной кожей и мозолями.

— Мне бы хотелось с вами поговорить.

Макдоуэлл закрыл глаза.

— Вот блядь, ну не убивал я его, не убивал!

— Кого?

— Копа, которого я повалил на пол и обработал.

— Мы ведем совсем другое дело. Пожалуйста, садитесь.

— Не сяду, пока не узнаю, что вам от меня надо. — Макдоуэлл стоял, широко расставив ноги.

— Я расследую серию убийств, мистер Макдоуэлл. И желал бы задать вам несколько вопросов.

— Никаких гребаных вопросов. Мне нужен адвокат.

Лангтон вздохнул.

— Хорошо, мы это устроим.

Макдоуэлл сел и попросил сигарету. Лангтон порылся в кармане и достал пачку, предложив ему зажженную сигарету. Дежурный сержант отправился звонить адвокату, отмеченному в их списках, а когда вернулся, им пришлось еще долго сидеть и ждать приезда защитника. Макдоуэлл лениво покуривал.

— И вы меня ни в чем не обвиняете?

— Нам нужно задать вам ряд вопросов, чтобы вывести за рамки уголовного дела и исключить из числа подозреваемых.

— Который теперь час?

Льюис посмотрел на часы:

— Половина шестого.

— Из-за этого я лишусь своей чертовой работы. — Макдоуэлл тряхнул головой. — Они заперли меня здесь на шестнадцать часов. А я свои права знаю! — Он с шумом выдохнул воздух, дым заструился из его ноздрей, пока он разглядывал то Лангтона, то Льюиса. — Вот дерьмо, это что, так серьезно?

Анна вернулась в отделение, напечатала свой отчет о поездке в Брайтон и отдала его Баролли, поинтересовавшись:

— Дэниэлс уже был под наблюдением во время этого убийства?

— Нет, наблюдение установили позднее.

— Так что он мог свободно уехать в Брайтон, хоть на полдня?

— Но откуда он узнал, что она там?

Анна пожала плечами.

— Может быть, выспросил у вашего кубинского приятеля с Олд-Хэмптон-стрит. Или, вероятно, после допроса она догадалась, кто он такой, и позвонила ему либо где-то встретилась. Они вполне могли договориться.

— Я проверю. — Баролли зевнул и протер глаза.

Анна вновь села за стол и посмотрела на докладные записки, принесенные в ее отсутствие. Она спросила Джин:

— Мне сегодня надо работать допоздна?

— Да, ведь ни шефа, ни Льюиса пока нет на месте.

— Ладно. — Она поднялась. — Пойду-ка я в буфет и перекушу.

— Будь лапочкой и забери по дороге мои файлы.

Анна взяла приготовленные для Джин файлы, но перед тем как поставить их в архивный отсек, пробежала глазами отчет с информацией о Макдоуэлле. Она остановилась у кабинета и принялась читать медленнее, строку за строкой. Дошла до описания машины Макдоуэлла — кремового «Мерседеса-Бенц». И, немного поколебавшись, положила этот файл на полку. Открыла другой ящик и перебрала досье, пока не отыскала в одном из них подробно изложенную историю автомобильной аварии Алана Дэниэлса. И обнаружила в ней одно наименование, которое давно не давало ей покоя. Место, куда Алан Дэниэлс отправил свой «Мерседес», чтобы его разобрали на части, называлось «Аварийной компанией с ограниченной ответственностью».