Они делали плохие вещи - Лорен А. Форри

мгновение его глаза затуманились болью, но уже в следующее потускнели и стали безжизненными. Мэв никогда не думала, что переход может быть таким быстрым. Монтировка еще дрожала у Лорны в руке. Тело Холлиса задергалось, как будто с запозданием выключалась система. Так бывает, подумала Мэв, когда закрывают компьютер. Затем он упал лицом в грязь. Мэв представила, как он вдыхает грязь, потом моргнула и вспомнила, что это уже не имеет значения. Холлис больше не дышал.

— Мы должны отнести его обратно в дом.

Мэв сначала не сообразила, кто это сказал, но, почувствовав на языке вкус дождя, поняла, что это ее слова.

— Мы должны отнести его обратно в дом, — повторила она. — Пока Оливер и Элли не увидели тело. Лорна? Лорна.

Мэв коснулась ее руки, и Лорна наконец подняла голову.

— Это был первый шаг, помнишь? Мы сделали его. Шаг номер один.

— Мы сделали его, — эхом отозвалась Лорна.

— Шаг первый. За Каллума.

— За Каллума, — повторила Лорна.

Они смотрели на тело Холлиса. Вот бы оно могло утонуть в грязи, подумала Мэв. Погрузиться полностью в грязь и навсегда исчезнуть.

— Теперь нам предстоит довести дело до конца, — проговорила Лорна. — Мы не можем на этом остановиться.

Мэв положила руку на плечо Лорны.

— Последние девушки, помнишь?

— Мне жаль, — прошептала Лорна.

— Не стоит.

— А? — Лорна подняла голову.

— Ты сказала, что тебе жаль. Не надо ни о чем жалеть. Мы должны это Каллуму.

— Да, верно. — Лорна кивнула и сунула монтировку в куртку. Затем они поволокли Холлиса обратно в дом через оранжерею и салон, где их чуть не застукала Элли.

Элли зашла налить себе спиртного, и они едва успели спрятаться с телом Холлиса за барной стойкой. Сжались на резиновых ковриках — Холлис между ними, — слушая, как она что-то бормочет себе под нос. Мэв уже решила, что все кончено. Элли сейчас обойдет стойку, чтобы сделать себе коктейль, или просто бросит взгляд сверху и увидит их. Месяцы тщательного планирования пойдут прахом, как и многое другое, разрушенное этой гадиной. Но Элли прошла в оранжерею, не узнав об их присутствии.

Не заметила! Не заметила! Ликование вызвало прилив адреналина, и Мэв начала думать, что они все-таки смогут это сделать.

Лорна, однако, оставалась мрачной все время, пока они тащили тело наверх, и Мэв вспомнилась та угрюмая девушка, которую она впервые увидела двадцать лет назад. От нее не укрылись сомнения на лице Лорны, но она не знала, как ее подбодрить.

Они уложили Холлиса на кровать и засунули под него окровавленную монтировку.

— О’кей, о’кей, — вздыхала Мэв, стараясь не смотреть на тело Холлиса.

— Так, что теперь? У меня есть дело — раздолбать машины. А ты еще раз осмотри остальные комнаты.

— Каски отлично все устроил. Комната совсем как у Холлиса. Боже, у меня такое чувство, будто я на самом деле там. Просто не верится, что я сохранила столько фотографий Колдуэлл-стрит. Как думаешь, я потом смогу их забрать?

Лорна молча смотрела на тело. Взгляд Мэв тоже упал на него, и она передернулась, почувствовав в горле вкус рвоты.

— Это была его вина, точно так же, как и других. Вспомни всю эту выпивку. Ты сама говорила. Холлис сказал, что присмотрит за Каллумом. Он этого не сделал. Давай доделаем то, что наметили на сегодня, и ляжем спать. Завтра будет трудный день.

— Да, ты права, — Лорна кивнула. — Именно этого я хотела. Именно это планировала. Мы планировали.

Она сжала руку Мэв. Но когда Мэв повернулась, собираясь выйти из комнаты, снова подошла к телу. Мэв показалось, что она молится, но Лорна потянулась к карману куртки Холлиса и вытащила оттуда маленький блокнот.

— Что там? — спросила Мэв, глядя, как Лорна судорожно листает страницы.

Глаза Лорны округлились, она ахнула, потом выдернула пару страниц, разорвала пополам, быстро подошла к окну и открыла его.

— Ш-ш-ш! — зашипела Мэв, когда рама скрипнула. — Лорна!

Листочки, кружась, полетели вниз.

— Что ты делаешь, Лорна? Лорна! — Мэв схватила ее за запястье.

Лорна вздрогнула и немного расслабилась.

— Это на случай, если Оливер или Элли решат обыскать тело.

— Но если бы Оливер или Элли услышали? — Она кивнула на окно.

— Извини. — Лорна, оставив окно приоткрытым, задернула штору. — Я не подумала. Просто… не подумала. Извини.

— Нам обеим нужно отдохнуть. Пойдем. Закончим дела.

Перед тем как погасить свет, Мэв в последний раз оглядела комнату.

Когда они убили Холлиса, Мэв подумала, как все просто. Она справилась с этим без особого отвращения. Два быстрых удара монтировкой, и все было кончено.

Но теперь… Казалось, этому не будет конца. Элли продолжала наносить удары кирпичом, и вот уже исчезли карие глаза, которые когда-то приводили Мэв в такой восторг. И скулы, и подбородок… Больше не было зубов. Лицо превратилось в месиво. Вокруг головы образовалась красная лужица, смешанная с грязью. Мэв смотрела на руку, скрючившуюся в конвульсии, когда нервы получили последние импульсы от вытекающего вместе с кровью мозга.

Из ступора ее вывела Лорна.

— Бежим! — крикнула она, потянув Мэв за собой.

Стр. 98-120

Не хочу уводить вас в сторону, но, как вы поняли, на все это у меня ушли годы. Годы работы над их дневниками, годы поисков возможных свидетелей и тех, кто так или иначе соприкасался с ними. Я выуживала правду по каплям из них самих, пятерых. И собрала всё вместе, как смогла. Допускаю, что некоторые детали могут оказаться неверными, но ключевые факты, самые важные из них, я установила точно.

Так что давайте поговорим о ней. Об этой проклятой вечеринке.

На самом деле вечеринка не должна была отличаться от любой другой в этом доме. Воспоминания о буйных ночах настолько укоренились в памяти пропахших никотином стен дома номер 215 по Колдуэлл-стрит, что даже когда было тихо, чудился пульсирующий тяжелый ритм басов, под который пили, танцевали и курили травку. Иногда участники вечеринок сбегали в садик на заднем дворе, но потом все равно возвращались обратно, чтобы выпить еще пива, затянуться марихуаной, снова потискать кого-то в полумраке.

Так легко нарисовать в своем воображении ту ночь — ночь 1995 года! Она была теплой, и с раннего вечера все пабы были забиты до отказа, а счастливчикам удалось посидеть за столиками на открытом воздухе. Болтовня и смех людей разносились в воздухе. Но ближе к полуночи пабы стали закрываться, завсегдатаи поплелись домой или в клуб, а уставший персонал убирал липкие стаканы.

Те, кто выходили из паба «Байвэйс», наверняка слышали музыку, доносившуюся с Колдуэлл-стрит: басы грохотали даже