Загадочная хозяйка Ноттингема - Инна Дворцова

духовенства перестали принимать участие в светском бизнесе, и миряне, особенно в городах и торговых центрах, начали брать на себя официальный характер и функции современного нотариуса общего права.

— В присутствии аббата Ноттингемского подпишем бумагу, в которой будет написано, что всё моё имущество в браке будет принадлежать мне.

Шериф нахмурился.

— Я всё понимаю, что существует вдовья доля, а если с тобой что-нибудь случится? Тогда меня твои родственнички типа Мэрион выбросят на улицу, — взываю я к голосу разума.

В «Третизе по законам и обычаям королевства Англия», или просто «Гланвилл», который являлся сводом законов двенадцатого века, говорилось о том, что вдовство женщины должно быть предусмотрено уже в день свадьбы.

Это значит, что муж был обязан обеспечить свою жену её «вдовьей долей» – третьей частью своего состояния на день свадьбы. Обычно «вдовьей долей» являлась земля, которая не теряла ценности.

Вдова также получала полные и неоспоримые права на свою долю, которые оставались за ней и в том случае, если она снова выходила замуж.

Считалось, что сам по себе брак – это, кроме прочего, и экономический союз тоже, в который жена вносит свой вклад работой.

И любая женщина что-то приносила из семьи в виде приданого, так что обмен был только справедлив. Был один момент, по которому жена могла потерять право на свою вдовью часть имущества: доказанная ситуация, в которой брак, по сути, не вступил в силу. Но в таком случае, как правило, и приданое в руки мужа не переходило. Как правило, потому что наверняка случалось всякое, особенно если речь шла об очень влиятельных персонах.

В случае любого вида развода жена получала свою «вдовью часть», если только развод не случился из-за её измены.

— Ты преувеличиваешь, Эмма.

— Я преуменьшаю, сэр Гай.

— Какое второе требование? — спрашивает он.

— Позволь мне навести порядок в замке.

— Принимаю, — кивает шериф. — Делай что хочешь, ты здесь хозяйка.

— Позволь мне ввести кое-какие реформы в городе, — наглею я.

— Расскажи, что хочешь сделать, и я подумаю, — обещает шериф, а я победно улыбнулась.

Баллада шестьдесят четвёртая о том, как мы обустраивали замок шерифа

Маленькая победа окрылила меня. Чёткого плана действий по введению санитарных правил не было. Но ковать железо, нужно, не отходя от кассы, чтобы у шерифа не нашлись более важные дела.

— Сэр Гай, не обижайся, но Ноттингем находится в ужасающем состоянии, отсюда все болезни, — начала разговор я. — Давно чума не заглядывала в город?

Шериф вздрогнул, а я продолжила.

— Опустим гнев господа на его рабов. Хотя нет, не опустим, — мне пришла в голову гениальная, но еретическая идея. Если меня за неё не сожгут на костре, можно сказать, повезло. — Господь создал нас по образу и подобию своему. Правильно?

Сэр Гай кивнул, не до конца понимая, куда я клоню.

— Так получается, вы оскорбляете господа нашего, живя в грязи.

Шериф, сощурив глаза молча смотрел на меня. Я ступила на тонкий лёд.

— Я предлагаю, заставить всех жителей Ноттингема убрать возле своих домов и вымыть брусчатку, где она есть. На задних двориках и вырыть выгребные ямы и закрыть их вот такими деревянными домиками, — я схематично нарисовала обычный надворный туалет, которые были фактически в каждом частном доме во времена моего детства. — Все нечистоты из горшков выливать в туалеты, а не на улицы. У кого перед домом будет грязно – штрафовать нещадно. Нет денег – отправлять на общественные работы – рыть сортиры на улицах Ноттингема, где это возможно.

В Средневековье пользовались популярностью комнатные горшки.

Я взглянула на шерифа. Он стоял с задумчивым видом. Слышит ли он меня?

— Кстати, сэр Гай, несколько таких туалетов поставить у нас во внутреннем дворе замка. А внутренние туалеты замка вычистить, чтобы не смердели.

В Средневековых замках туалеты были встроены в стену замка, нависая над землёй, или находилась ниже уровня воды. В некоторых даже были деревянные сиденья, но большинство было просто вырезано из камня.

Весьма неудобное сооружение, особенно зимой! Только некоторые туалетные комнаты отделялись дверью, большая же их часть оставались открытыми.

В некоторых замках в туалетное отверстие для нечистот сооружали спускные желоба, в которые помещали железные брусья, чтобы препятствовать входу через них солдатам нападавших армий. В качестве туалетной бумаги использовалась солома.

— Дальше, в замке необходимо провести генеральную уборку. Вымыть полы, стены и лестницы. Прокипятить в чанах во внутреннем дворе замка всю одежду, постельные принадлежности. Полностью заменить подушки и матрасы у всех жителей замка вплоть до поломойки.

— Это ещё зачем? — Наконец-то оживился шериф, пребывавший в ступоре от моего размаха.

— Чтобы избавиться от клопов, дорогой сэр Гай, — иронично заявила я. Шериф же не понял иронии, расцвёл и приободрился.

— Сегодня же прикажу всё сделать, — скрывая радость в голосе, согласился со мной шериф. — Теперь ты выйдешь за меня замуж, Эмма?

Кто о чём, а вшивый о бане. Кстати, о вшах, тоже нужно провести противопедикулёзные мероприятия. Дел за гланды. Так, быстро всё это не решится. Зато мне будет чем заняться в замке.

— Если ты не будешь заставлять бросать мой трактир и дашь простор для деятельности, то мой ответ: «да».

Шериф не обратил внимания на все эти "если". Он так сжал меня в объятиях, что я едва не задохнулась.

— Поднимемся к нам в комнату, — Одарив меня горящим от страсти взглядом, предложил шериф.

— Только не это, — с ужасом вскричала я, — ты хочешь, чтобы мне опять стало плохо?

— Как ты могла так подумать? — Он мотает головой.

— Предлагаю компромисс…

— Что предлагаешь? — Вздрогнул шериф.

— Решение, устраивающее нас двоих. Мы с тобой временно живём у меня в трактире, а замок моют. Я буду приходить сюда каждый день и следить, как продвигаются работы. Но прости, спать, пока он в таком состоянии, я не могу.

— Хорошо, я согласен с тобой

— Тогда зови сюда старших над поломойками, прачками и, конечно, же повара.

Шериф отправил за ними мальчишку.

— У тебя есть пасека, сэр Гай?

— Нет, а зачем мне она?

— Как это зачем? Сейчас замок освещается свечами, сделанными из жира, получаемого из коровьих почек, или бараньего жира. Так?

— Наверное, — пожал плечами сэр Гай, — я как-то не вникал,