Разыскания о начале Руси. Вместо введения в русскую историю - Дмитрий Иванович Иловайский

с востока остановились в степях яицких и волжских, продолжали вести прежний кочевой образ жизни; они встречаются потом в истории под разными именами, преимущественно печенегов, узов и куманов (половцев). Печенеги сделались известны своими набегами на хазарское царство, основанное их соплеменниками.

Итак, хазарское царство основано собственно турецким племенем; в этом едва ли может быть сомнение. Но почему же оно стало называться хазарским? Было ли принесено это имя из Средней Азии турецкими завоевателями, или оно было туземное?

Если мы не ошибаемся, оно принадлежало не пришлым туркам, а туземному прикавказскому народу.

Не восходя ко временам более отдаленным, в которых можно найти это имя, укажем на двух писателей V в.: армянского историка Моисея Хоренского и греческого Приска. Моисей Хоренский упоминает о нашествии на армянские владения хазиров, народа, обитавшего на северной стороне Кавказских гор, и это нашествие относит к концу II или началу III в. по Р. Х. (см. в переводе Эмина. С. 134). Государя хазиров Моисей Хоренский называет хаканом, словом, которое вообще означает у него владыку (ibid. 309)[107]. Греческий современник армянского историка, Приск говорит о скифском народе акацирах или кацирах, обитавшем за Азовским морем около Кавказких гор. По его словам, этот народ управлялся многими князьями; старший из них, по имени Куридах, находясь в распре с другими, признал Аттилу судьей этих распрей и помог гуннам подчинить себе народ акацирский. Хотя зависимость эта окончилась при сыновьях Аттилы, но, подобно соседним болгарам, акациры с того времени причислялись византийскими писателями к народам гуннским. В своем описании скифии Иорнанд также упоминает храброе племя акациров, которых помещает соседями болгар, хотя, очевидно, не имеет точного представления об их географическом положении. По разным признакам кациры и казиры было одно из черкесских племен.

Около Каспийского моря византийские писатели помещают народ ефталитов, или белых гуннов, которые играли важную роль в войнах византийцев с персами, большею частью как союзники последних. По словам Прокопия, они отличались от других гуннов более белым цветом кожи и более красивой наружностью. По словам Менандра, какой-то знатный ефталит, по имени Катульф, мстя своему государю за бесчестие жены, предал своих соплеменников туркам. Это произошло в 560-х гг. Вслед за тем турки покорили некоторые прикавказские народы, между прочим принуждены были платить им дань и азовско-черноморские болгары или утургуры, ослабленные внутренними раздорами и удалением на запад значительной части своего племени. У византийских писателей VIII и IX в. завоеватели этих народов являются иногда под своим названием турок; но преимущественно они именуются Хазарами, то есть на них перешло имя покоренного ими черкесского народа хазаров. Следовательно, то, что мы привыкли разуметь под словом «хазары», в период приблизительно от VII до XI в. не представляло собственно одного определенного племени. Это было государство, составленное из разных народностей. Тут находились, во-первых, истые турки, пришедшие из-за Каспийского моря, потом племена мидосарматские или черкесские, некоторая часть восточнославянских народов и некоторые орды угорские, кочевавшие в степях Волги и Дона. Кроме того, в городах этого царства рассеяно было значительное количество еврейского населения. Довольно продолжительное существование турецко-хазарского государства способствовало, конечно, некоторому смешению этих народов и их языков; по всей вероятности, здесь зарождались новые, переходные типы. Но прочной и однородной национальности здесь не выработалось; это отчасти и объясняет нам, почему впоследствии хазарское государство сошло со сцены, не оставив никакого определенного этнографического типа в истории. Существование различных племен, не слившихся в один народ, объясняет нам и то замечательное разнообразие религий, которое мы встречаем здесь в эпоху процветания хазарского государства. По некоторому родству языков, по образу жизни и по характеру турецкие завоеватели, поселившиеся главным образом около Нижней Волги, по всей вероятности, наиболее тяготели к народам угорского племени. Но они неизбежно подверглись влиянию более одаренных и более развитых народностей славянских и особенно кавказских. Последний элемент, очевидно, взял верх над всеми другими с тех пор, как пришлые турки отделились от своих среднеазиатских соплеменников и составили особое государство. Посредством своих женщин хазарский или черкесский элемент повлиял смягчающим образом, конечно, и на сам внешний тип турецких завоевателей[108].

Одновременно с турко-хазарским государством выступает на историческое поприще другой народ-завоеватель, авары. Хотя народность и история хазар до сих пор остаются невыясненными и известия о них очень мало разработанными критически, однако на их счет европейская историография имеет уже довольно богатую литературу. Назовем труды Стриттера, Сума, Лерберга, Френа, Доссона, Языкова, Григорьева, Дорна, Вивьенде-сен-Мартена, Бруна, Хвольсона и др. Но что серьезного или достойного внимания, кроме извлечений Стриттера из византийских историков, имеем мы для истории и этнографии авар? Венелин в своей неоконченной (исходившей от предвзятой идеи) монографии об обрах справедливо заметил: «Если перелистаем каталог всем историческим исследованиям, то найдем, что обры или авары почти совершенно забыты, вместе с их империей, несмотря на то что почти всякий изыскатель или компилятор исторических сочинений больше или меньше спотыкается об аварскую империю или об Обрский народ. (Чтения Общества истории и древности. 1847 г. № 3). А между тем этот народ свирепствовал в Средней и Восточной Европе в продолжение 250 лет.

Не вдаваясь в особое исследование об аварах, мы предложим относительно их несколько своих замечаний и соображений, предоставляя будущему окончательное решение этого темного вопроса.

Об аварах существуют такие же разнообразные мнения, как о хазарах. Господствующим мнением доселе было то, которое относит их к племенам угорским и татарским. Мнение это основано на том, что часть византийских писателей иногда смешивает авар с гуннами: особенно же подобное смешение заметно у важнейших латинских или западноевропейских летописцев VI–VIII вв., каковы Григорий Турский, Фредегарий и Павел Диакон. Но так как средневековые историки этого периода вообще щедры на имя гуннов, то подобное доказательство требует еще подтверждения.

Первый из византийцев, упоминающий об аварах, был Приск, писатель V столетия. По поводу упомянутого нами выше движения закаспийских народов (турок) он говорит, что потесненные ими авары обрушились на савиров, а последние – на другие гуннские народы. Затем византийские известия молчат об аварах до второй половины VI в., то есть до завоевания турками стран, лежащих между Каспийским и Азовским морями. Тогда авары, не желая сносить турецкое иго, вступили в переговоры с императором Юстинианом I и просили у него земель для поселения, обещая охранять его империю от внешних врагов. Император, по-видимому, был доволен их предложением, надеясь посредством этих новых варваров сдерживать болгар, угнетавших северные провинции империи. Как бы то ни было, значительная часть аварского народа из-за Дона и Азовского моря перешла на северную сторону Дуная в Паннонию. Но тут скоро оказалось, что Византийская империя