Новый Мир ( № 3 2013) - Новый Мир Новый Мир

21 июня , понедельник.

«…оказаться внезапно на этой трибуне — большая неловкость и испытание» (Нобелевская речь Бродского). А ведь он хорошо знает, что данное (да и любое) награждение такого рода — результат многолетнего лоббирования, денег, влияний, политиканства и проч. Но всегда поражала меня искренность этой неправды; до сих пор ее природа мне не ясна: либо небожитель сам себя убедил, причем так, что в этом совершенно уверился, либо нас держит за простаков. Фальшь мифа о внезапности с самого начала мешала мне радоваться за Иосифа от души: оценен и награжден неожиданно для него самого. И не совестно утверждать такое. Эта неправда еще хуже, чем кажется на первый взгляд: мол, в наши дни в отношении поэтического явления может вдруг, внезапно восторжествовать культурная справедливость.

Валерия Новодворская («оппозиционный» портал Грани.ru): «Именно Самодурова и Ерофеева Христос пригласил бы к себе в апостолы»… (т. е. организаторов выставки «Осторожно, религия»).

29 июня.

В переделкинском Доме творчества в закуте, где был прежде медпункт, поселился русский парень, бежавший откуда-то с Кавказа, говорит, что массажист и любит поэзию. Увидит меня в окошко, выскочит здороваться, а потом обязательно провожает до дому. И однажды доверительно поделился:

— У меня две мечты. Сделать массаж дяде Саше Розенбауму. И съездить в Бари на могилку к Николаю-угоднику.

(Окончание следует.)

Великий шанс великого человека

Из какого сора и мусора растут стихи, известно всем и каждому. А вот из какой мелкой и несерьезной безделицы и совершенной чепухи порою родятся мысли — этот аспект всемирной ерундистики, кажется, исследован не в полной мере и не с должной серьезностью. По этой-то простой причине кажется, что любой живой пример науке о человеческой природе ценен и полезен.

Итак…

Компания Abe Books (читается «Эйб букс» и расшифровывается как «усовершенствованный книгообмен» — Advanced Book Exchange ), старейшее (сайт функционирует с 1996 года) интернет-объединение книготорговцев Старого и Нового Света с год тому назад запустила регулярную рассылку новостей из мира онлайн букинистики. Милая штука. Между делом, не выходя из собственного электронного почтового ящика, можно узнать, что книжку с дарственной надписью Салмана Рушди может себе позволить обыкновенный менеджер по продаже межкомнатных дверей, а вот книжку с собственноручными каракулями Джеймса Джойса на обложке — ну если только великовозрастный сын владельца всей сети розничных продаж бытовых улучшений. Запивая домашний бутерброд офисным чаем в благословенный час обеда, можно внимательно рассмотреть редкое немецкое издание книги Уильяма Берроуза в пупырчатых комбинированных корочках из кож млекопитающих и пресмыкающихся — питона и козла. А чуть-чуть задержавшись после гудка на выход, спокойно и без спешки изучить тематическую подборку разноязычных книг «Врачи в литературе», в которую самым добросовестным и честным образом подшито все так или иначе имеющее отношение к ланцету и пинцету от «Джека Потрошителя» до «Доктора Живаго». Да, ресурс романо-германский по своей природе, но русские книги и имена мелькают. Довольно часто. Впрочем, набор вполне академический ( Leo Tolstoy, Fyodor Dostoevsky, Nikolai Gogol, Ivan Bunin ) с вполне ожидаемыми и понятными вкраплениями ( Varlam Shalamov — Kolyma Tales, Andrei Platonov — The Foundation Pit) . Взгляд лишь скользит привычно, мозг не задействован. Все на своих местах, горизонтальное положение вещей. Тем поразительнее эффект неожиданности — избыточное, ненужное и даже лишнее, внезапно порождающее желаемое и необходимое. Мысль. Нечаянное откровение, употребляя слово из лексикона иных измерений.

Письмо в череде прочих свалившихся за ночь с заглавием «The Author Who Saved Britain» («Писатель, который спас Британию»). Email, как email. Два дня не открываешь. Думаешь, про Джоан Роулинг, наверное, и кризис зоны евро, купированный в одной отдельно взятой стране ЕС одним отдельно взятым очкариком посредством дирижерской палочки. Воображаешь какую-нибудь забавную нелепость, маркетинговый ход и прочие оптимистические фигли-мигли веселой игры слов. Но не стираешь. Зачем-то держишь, вылеживаешь, паришь, и вдруг — щелк по ссылке, ну так, для чистоты эксперимента, и попадаешь в мир множащихся параллелей и ассоциаций, надолго оставляющих в печали и задумчивости. Но с ясным до болезненности пониманием связи людей, событий и идей.

Писатель, спасший Британию, — это Уинстон Черчилль. О том, что содержал себя этот поразительный человек в первую очередь потогонным литературным трудом, конечно, помнится, но ряд за рядом обложек на эйбебуковской информационной странице абстрактное представление об этом делает очень и очень конкретным. Начало — 1898 год — «История Малакандского полевого корпуса» (The Story of the Malakand Field Force), первая книга двадцатичетырехлетнего кавалерийского офицера, триста восемьдесят три полновесные страницы оригинального издания; 1899 год — «Нильская война» («The River War»), еще триста пятьдесят три страницы уже военного корреспондента; в том же году первый и последний роман «Саврола» («Savrola»), еще три сотни страниц наследия, а дальше, начиная с 1900-го, книги по совместительству великого политика уже идут циклами и томами — опять история, на сей раз, войны с бурами — «От Лондона до Ледисмита через Преторию» (London to Ladysmith via Pretoria) и сиквел «Марш Йена Гамильтона» (Ian Hamilton’s March) , через шесть лет, в 1906-м, первая биография, жизнь отца в двух томах «Лорд Рэндолф Черчилль» (Lord Randolph Churchill), за которой немедленно следует дебютный сборник речей «За свободную торговлю» (For Free Trade) . В 1908-м проба пера в новом жанре травелога «Мое африканское путешествие» (My African Journey) и возвращение к коньку, историческим запискам «Мировой кризис» (The World Crisis) , пять томов и шесть частей, посвященных Первой мировой, целое десятилетие трудов, 1923 — 1931 гг., на излете которых, как бы между прочим, рождаются и первые сотни страниц автобиографии «Начало жизни: Неопределенные полномочия» (My Early Life: A Roving Commission, 1930).

Обложки, обложки, издательские и выходные данные, том первый, том второй. Том третий в двух частях. Какой-то колокольчик начинает издалека будить сознание, и искорки, первые светлячки, еще не вполне ясных, но нарождающихся как будто в мозгу ассоциаций, уже роятся. Кадровый офицер, необычайной личной храбрости, полный благородной любви к родине командир и вождь, волей судьбы ставший крупным политиком, исторической личностью, спасителем страны и чести. Но главное, конечно же, — писатель. Писатель, историк, мемуарист, оставивший потомкам свидетельства участника и очевидца. Творца истории, ее баловня и жертвы. Ну же. Давай. Но нет, пока еще уводят в сторону детали. Какие-то движения эфира у поверхности, банальные воспоминания. Всплывают в памяти давно забытые фрагменты первых военных репортажей Черчилля, прочитанные, впрочем, в урезанных и сокращенных современных вариантах. Сто лет неизменной тактики пуштунских племен и меткость рабовладельцев-буров.

Еще один инструмент рассеяния и отвлечения, Гугл, немедленно находит по искаженным и временем и памятью обрывкам фразы точную цитату из «Начала жизни». Слова офицера и джентльмена:

«And here I say to parents, and especially to wealthy parents, Don’t give your son money. As far as you can afford it, give him horses. No one ever came to grief — except honorable grief — through riding horses. No hour of life is lost that is spent in the saddle. Young men have often been ruined through owning horses, or through backing horses, but never through riding them; unless of course they break their necks, which, taken at a gallop, is a very good death to die».

«И вот что я бы посоветовал родителям, особенно родителям со средствами. Никогда не давайте вашему сыну денег. Давайте, покуда можете себе это позволить, лошадей. Никого еще не посещало сожаление — кроме самого благородного сожаления — вследствие верховой езды. Ни один час жизни из проведенных в седле напрасно не потрачен. Молодые люди часто губят свою жизнь, став собственниками лошадей или ставя на лошадей, но никогда это не происходит из-за самой езды верхом, не считая, конечно, случаев сломанной шеи, впрочем, если сломать ее, галопируя на коне, — это лучшая из смертей, которую только можно найти».