Тайны Кипеллена. Дело о благих намерениях - Ольга Васильченко

Поспать не удалось. Как сказал часовой: «Всё Управление стояло на ушах». Действительно стояло. Ведь проклятый проверяющий, ещё недавно по ошибке помещенный мною в Полуночную бездну, устроил настоящий переполох. Пришёл себе спокойненько в Ночную стражу, и пока я выслушивал напутствия городского головы, забрался в мой кабинет и почистил стенной сейф, забрав книгу Редзяна, все припрятанные там припои и документы. Причём никому и в голову не пришло остановить мерзавца, когда он не таясь выносил всё это добро из Управления через парадный вход.

Меня до сих пор корёжило от злости. Каков наглец! В один момент лишил меня всех улик. Не таясь и не прячась! Чтобы подготовить все бумаги для ареста, я отправил запрос в столицу для установления его личности. А заодно навести справки о Колиостровиче, за которым поехали стражники во главе с Бырем, и остальных сомнительных личностях: Кривом, Крыле, Грымзе, Прытке и Весельчаке. Получалось, все они были заодно. И хоть шайка значительно поредела, оставалась почти так же опасна. Ведь подручных можно найти новых, если «мозги» остаются на свободе. А кто из них главарь шайки — Калиострович или Проверяющий, не так уж и важно. Брать надо обоих, причём в самые кратчайшие сроки.

Законопослушные граждане ещё нежились в своих постелях, а стражники уже вовсю рыскали по городу в поисках Феодория. Я же собирался заскочить домой, чтобы сменить костюм и снова взяться за допросы. Лжеалхимики должны петь на все голоса. И они запоют, ведь помимо методов убеждения в моём арсенале есть еще и припои. Наберу их кровушки… Правда, в последний раз и с проклятым даром творилось что-то чудное. После вмешательства Аланы в мой припойный кошмар, она будто как-то зацепилась за мои видения и теперь незримо присутствовала в каждом из них.

Не успел я войти в дверь, а домовой уже докладывал:

— Хозяин, фея эта сумасшедшая опять прилетала. Пан Ремиц вас желает срочно видеть. У него безотлагательное дело.

— Подождёт пан Ремиц, — отбрил я, с наслаждением снимая сапоги. — Без него проблем выше крыши.

— У вас их всегда под городскую колокольню, — проворчал Пронька, принимаясь вычищать подошву. — Только просили передать, что дело это службы вашей касается. Мол, пан Ремиц прознал кто у вас Радинбранат Табор.

Я застыл посреди лестницы с расстёгнутой рубахой и тупо переспросил.

— Табор у меня в Управлении?

— Ну типа того. Она пять раз говорила, и каждый раз по-новому. Сама не понимала, что несёт, — пожаловался домовой. — Пахло от неё, как от синяка припортового. Тоже мне. А ещё глазки строила, вертихвостка.

Мой задумчивый кивок остался незамеченным, Пронька самозабвенно продолжал костерить бестолковую фею и уже не замечал ничего вокруг. Даже своего озабоченного хозяина. Пришлось самому искать подходящий костюм и кидать в стирку ношенные вещи. Чуть не надел домашние махровые носки с красными полосками, так ошарашила меня новость. Когда мы еще учились с Габом в Школе, на нашем курсе обивался тот самый Радинбранат Табор. Неприметный юноша с прыщавым носом, который участвовал в любой компании, особенно когда речь заходила о преподавателях. Ругал он их самозабвенно и на все лады, а заодно запоминал всё, что говорили другие. Каждое словечко. Память у Радинбраната была отменная. И доносил кому надо. Из-за чего некоторые особенно словоохотливые студенты долго не могли сдать особенно злопамятным преподавателям некоторые предметы. С тех пор, мы с Габом всех стукачей называли Радинбранатами Таборами. А это значило, что навестить моего больного друга всё-таки придётся. Ведь если кто-то из моих стражников греет уши и докладывает всё тому же Мороку, мне его никогда не поймать.

Всё же переодевшись, я спустился на первый этаж, с дуру глотнул подсунутую домовым каву, и снова влез в надраенные до блеска сапоги.

— Всех пускать — никого не выпускать. Особенно Радинбранатов Таборов!

— И вы туда же, — всплеснул руками домовой. — Не от феи случаем дурью этой заразились?

— Поумничай мне ещё. У меня с феями разговор короткий.

Пронька только усмехнулся.

— Жаниться тебе надо, хозяин.

Всю дорогу до лазарета я не мог думать ни о ком другом, кроме проклятого предателя. Сказывалась усталость, мысли скакали как безумные, не желая останавливаться ни на чём конкретном. Если кто-то делился моими планами с шайкой, неудивительно, что она постоянно опережала меня на полголовы.

Уже второй раз за ночь я поднялся по обшарпанной старой лестнице и, уточнив у этажной послушницы, где лежит мой друг, заглянул в палату. Меня встретили пустая кровать, пустой стул и даже чуть торчащий подоконник прикрытого белой шторой окна. Вот только Габриэля нигде не было видно. А одинокая свеча на тумбочке очень подозрительно мигала, распространяя тусклый загадочный свет. Я уж хотел вернуться на пост сиделки, когда заметил торчащий из-под кровати тапок.

— И чтобы это значило? Надоело как всем нормальным людям спать в постели?

В ответ раздался чих и показалась припорошенная пылью голова.

— А это ты.

Ремиц выбрался из своего укрытия и снова чихнул.

— А ты думал кто? Радинбранат Табор?

— Не смешно, — надулся Габриэль, забираясь с ногами на одеяло.

Заёрзал, приставив к спинке подушку, и хмуро взглянул на меня.

— Что, сиделка злая? — предположил я.

— Как чмопсель, — согласился он, — но больше меня беспокоит фея. У меня от неё скоро заикание начнётся.

— А ещё надо мной смеялся. Говорил же, что от этих бестий одни беды. Колись давай, кого подозреваешь, а то отправлю её к тебе при первой встрече.

Ремиц открыл было рот, но дверь за моей спиной подозрительно скрипнула, и он замолчал так и не начав. Отряхнул пыль с волос и пробормотал:

— О некоторых вещах лучше помалкивать. По крайней мере, пока нет доказательств.

— А их видимо нет, — расстроившись протянул я. — Ты хоть представляешь, что творится у меня в Управлении? Но я бросаю всё и мчусь к тебе. А ты решил поделиться со мной сногсшибательной теорией?

— Это не теория, — надулся Габ. — У меня была куча времени, чтобы соотнести всё что происходило и найти совпадения. Сам знаешь: одно совпадение — это случайность, два совпадения — это совпадение, три совпадения — это происки врагов, а четыре — божественная кара...

— А пять закономерность!

— Именно! Мне удалось насчитать даже больше пяти. Поэтому, предлагаю расставить ловушку и ловить на живца. Есть у тебя на примете жирный повод для стукача?

Он