Тайны Кипеллена. Дело о благих намерениях - Ольга Васильченко

— Растащили все твои поводы, — вздохнул я. — Лучше скажи мне прямо…

За белой шторой хлопнула форточка, и Ремиц натянул одеяло до подбородка, замотав головой.

— Нельзя, — протянул он. — Кругом чужие глаза и уши.

Мне снова, как в далёкие студенческие времена, захотелось залепить ему затрещину. Вот только, как и тогда, это вряд ли бы что-нибудь изменило. Легче отнять у тролля жезл Первопредка, чем уговорить Габриэля изменить своё мнение. Поэтому оставалось только подняться и уйти, ведь меня ждали дела и поважнее, но мой безумный друг при первой же попытке подняться вцепился в мою руку.

— Подожди, — попросил он. — Повод всегда найдётся. Давай договоримся заранее.

— Хорошо, — не стал усугублять его временное помешательство я. — Если одному из нас понадобится расставить ловушку для стукача, ему будет достаточно упомянуть нашего приятеля Радинбраната Табора и второй сразу же начнёт подыгрывать. Этого достаточно?

Ремиц шмыгнул носом, но мою руку всё же выпустил.

— Достаточно, — эхом откликнулся он.

— Тогда выздоравливай! И так уже задержался. А в Ночной страже настоящий хаос.

Выскочив из палаты Ремица, я наткнулся на Люсинду и даже не успел извиниться до того, как она припечатала меня своим резким, злобным:

— Ты за это ещё ответишь!

Каждое слово, да что там, каждая буква могла убить наповал пару-тройку отъявленных головорезов, но капитана Ночной стражи Кипеллена, к счастью, только ранила.

— За что? — на мгновение потеряв самообладание, просипел я.

— За всё! — добила пани Бряк и затопала прочь по длинному коридору.

Когда она проходила мимо старинных бронзовых канделябров, огонь свечей тускнел. На стенах сжимались образа четырёх богинь, а несчастная этажная послушница случайно попавшая под «горячую руку» чуть не поседела раньше времени.

Люсинда остановилась у самой лестницы и прошипела:

— Если с Мареком что-нибудь случится…

Пояснять она не стала. Старый лазарет при храме Четырех Пресветлых и так содрогнулся от одной лишь догадки.

Из рассказа Аланы де Керси, хозяйки книжной лавки «У моста»

Я задумчиво рассматривала на просвет маленький угловатый пузырек из темного стекла, решая хлебнуть ли ещё жаропонижающего, или хватит того, что уже плещется в моем организме. Что там на этикетке? «Не больше десяти капель в день»? А сколько уже приняла ваша покорная слуга? Для верности посчитав на пальцах, пришла к выводу, что достаточно — вон в бутыльке только остатки на донце.

— Ты поставишь эту алхимическую гадость обратно в шкаф, или нам с Асей поднатужиться и отобрать стекляшку силой? — недовольно проскрипел Врочек, выныривая будто куць из табакерки прямо у меня перед носом.

— Да ставлю, ставлю... — поспешно вернув бутылочку на полку, показала Францу пустые руки. — Довольны?

— Конечно, — к нему присоединилась Ася. — Эх, молодость… Сначала «все болячки нипочем, жизнь активно бьет ключом», а потом «позовите некроманта, мне пришла сегодня амба».

Криво усмехнувшись в ответ, я принялась наводить в лавке порядок. За день у меня побывало изрядно народу. Не только покупателей, но и пожарных, и стражников. На взрыв под мостом сползлись зеваки со всех окрестных кварталов. И через пару часов стали известны все фантастические версии произошедшего. Из которых наиболее правдоподобной была та, где сама Зарница соизволила спросить пива для опохмела, а его не оказалось. Вот богиня и взбеленилась, шарахнув молнией по нерадивому хозяину.

Из стражников, заглянувших в лавку, я никого не знала. Надежде, что среди них окажется сержант Бырь, сбыться было не суждено. А фея, поначалу вертевшаяся перед глазами, затерялась в шуме-гаме рабочего дня и куда-то улепетнула. Видно, докладывать обстановку Ремицу. Записку Балту передать не вышло, а заезжать в Управление после случая с Мареком, я не решилась. Тем более, что у моего бравого чародея и так сейчас забот выше крыши. Если не увижусь до прощания с Адель, то заскочу после прямо к нему домой. Хоть через Проньку передам, чтобы заглянул в лавку. Все же тот странный посыльный от Мнишеков не давал мне покоя, да и вообще на душе скребли кошки.

Чутье редко меня подводило — что-то назревало, это факт. Возможно, усевшись голова к голове, мы с Балтом и расставим все по полочкам. И почему-то мне казалось, что поспешный отъезд Румпеля и Дельки он не одобрит. Так что, может и к лучшему, что ему пока ничего неизвестно.

Закончив расставлять книги на полках, я пересчитала выручку, записала в гроссбух и глянула на часы, монотонно тикавшие на стене. Начало шестого. За окном уже царили плотные зимние сумерки. Накинула свитку, закуталась шарфом, махнула отиравшемуся между стеллажей Врочеку:

— Пан Франц! Если Балт до шести заглянет, скажите, чтобы подъехал на почтовую станцию.

— Да скажу уж, никуда не денусь, — тяжело вздохнул призрак, явно не одобряя моего решения по темени тащиться к куцю на рога.

Я ещё раз оглянулась на торговый зал и решительно вышла на улицу. Ну, да поможет нам всем Крин!

Нанятый неподалеку от лавки экипаж катился по темным улицам, переползая из одного пятна фонарного света в другое. В квартале от почтовой станции я попросила кучера остановиться и вышла. Хотя мы сговаривались, что он довезет меня прямиком до станционной площади. Рассчиталась и поспешно направилась прочь. Часы на башне станции, подсвеченные изнутри показывали без пятнадцати шесть.

На улице холодало. Влажный ветер с залива становился ещё и мерзким. Хлюпнув носом (эх, надо было хоть капли от насморка с собой взять), ваша покорная слуга нырнула внутрь и, потолкавшись среди немногочисленных ожидающих вечерний дилижанс в Ривас, выскользнула через дальние двери.

Адель писала, что они будут ждать меня у почтовых конюшен.

Фонарями на задворках, конечно, никто не озаботился. Конюхи, если были поблизости, предпочитали прятаться от промозглого ветра в сторожке с другой стороны длинного темного здания.

Я застыла на пороге, не решаясь шагнуть в густую темноту, что после освещенного станционного зала казалась непроглядной.

Из проулка вынырнула пара теней, и крадучись двинулась навстречу.

— Аля! — вполголоса окликнули меня.

Глаза наконец-то привыкли к темноте, и я различила Румпеля и… Адель. В неброской мужской одежде, с убранными под картуз волосами она больше походила на мальчишку, чем на всегдашнюю светскую красавицу, к чьим ногам падали шляхтичи Кипеллена. Подруга была бледна и решительна. Тролль насторожен и собран, на перевязи болталась