Моше и его тень. Пьесы для чтения - Константин Маркович Поповский

на мой?.. Я точно помню, что у меня все было записано в миллиграммах, тютелька в тютельку… Ну, как это нет, как это нет! Говорю же тебе, все было до миллиграмма… (Разочарованно). А ты, значит, на глазок сыпешь?.. Ну, понятно… Скажи мне тогда, хоть сколько примерно надо на глазок сыпать… (Оглядываясь на дверь, громким шепотом). Я говорю, сколько ты примерно на глазок сыпешь… Ну, на ведро, конечно… (Сорвав с головы бумажную пилотку, быстро записывает на ней). Понятно. Спасибо, Гриша. Сейчас пойду, попробую… (Понизив голос). А ты знаешь, что наш Воробьев свою виолончель пропил, так что к нам даже следователь два раза приезжал, и все репетиции отменили неизвестно даже до какого числа?.. Вот, знай теперь… А вот так. Взял и пропил. И футляр и инструмент, говорят, один смычок оставил, наверное, на память… Вот тебе и лауреат… Ну, все, Гриша, побегу. Спасибо, родной. Увидимся. (Повесив трубку, быстро исчезает в своей комнате, плотно прикрыв за собой дверь. Записная книжка остается лежать на ступеньках стремянки).

Почти сразу вслед за этим дверь противоположной комнаты распахивается и на ее пороге появляется Борис. Обе руки его заняты большим подносом с грязной посудой. Остановившись, он ногой придерживает открытую дверь, продолжая говорить.

Борис: Да, ничего я не выдумываю, Господи. Она целую неделю лежала в коме, а мы даже ни о чем не подозревали, – ну, что тут еще, по-твоему, можно выдумать?

Появившись на пороге, Наталья кладет на поднос, который держит Борис, еще несколько предметов и опять исчезает в комнате.

Знаешь, что это такое, когда человек лежит без сознания целую вечность, и никто даже толком не знает, что с ним в это время происходит?.. (Понизив голос). Может, она даже сюда приходила, чтобы нам пожаловаться, а мы в это время обедали или занимались черт знает чем.

Наталья (вновь появившись на пороге с ведром в руке): Пошли. (Пропускает Бориса вперед).

Борис (медленно идет на кухню, держа перед собой тяжелый поднос): Думаешь, это приятно, когда ты приходишь, а на тебя никто не обращает внимания?.. (Остановившись, поворачивается к Наталье). Нет, ты только представь, как она приходит и видит, как мы занимаемся среди этого чертова ремонта любовью или смотрим телевизор. Что она, по-твоему, скажет тогда, как ты думаешь?.. Она скажет: «Господи, какие же они все-таки идиоты, даже смотреть тошно».

Наталья: Ты сейчас все уронишь.

Борис (поворачиваясь): Да, ничего я не уроню. (Исчезает вместе с Натальей на кухне).

Пауза. Из кухни доносится звон посуды и едва слышные голоса Бориса и Натальи. Между тем, дверь в комнату, где идет ремонт, осторожно приоткрывается и из-за нее показывается голова Маляра. Помедлив несколько мгновений, он, осторожно ступая, идет к стремянке, затем, схватив свою записную книжку, быстро возвращается назад и аккуратно закрывает за собой дверь. Спустя какое-то время, продолжая разговаривать, из кухни возвращаются Наталья и Борис.

(Продолжая разговор, громко). А я тебе скажу, почему, если тебе это интересно… Потому что у твоего Господа было в этот день плохое настроение и Ему было просто лень заниматься такими пустяками, как какая-то там Ольга из Гамбурга… (Сердито). Да если бы Он захотел, то у Него была целая куча времени, чтобы все исправить, не говоря уже про все остальное…

Наталья молча уходит в комнату, оставив дверь открытой.

(Взявшись за спинку одного из стульев). Вот тебе, пожалуйста, этот чертов грузовик. (Ставит стул ближе к левой кулисе). А вот она. (Подхватив второй стул, ставит его ближе к правой кулисе). Он едет, а она идет… (Двигает стул-грузовик по сцене, затем переходит к другому стулу и двигает его). Он едет… Она идет… Едет… Идет… Едет… Идет… Вышла из метро и теперь идет после работы домой… (Передвигая то один стул, то другой). Так… А теперь так… А теперь еще вот так… (Остановившись). А теперь посмотри, какая тут еще остается куча времени! (Раскинув руки, показывает расстояние между стульями). Да тут целая вечность без мыла влезет…

Наталья вновь появляется на пороге. Останавливается, прислонившись к косяку.

Нет, ты только посмотри, сколько тут еще возможностей-то, Господи!.. Можно зайти в кафе или встретить какую-нибудь знакомую дуру, чтобы поболтать с ней, пока этот проклятый грузовик не проедет мимо, да, мало ли, что! (Стуча стулом по полу). Но вместо этого она идет, идет, идет…(Стучит по полу другим стулом). А этот придурок едет, едет, едет… А милосердный Господь на все это смотрит, смотрит, смотрит… Потому что ему даже лень пошевелить языком. (Медленно двигает стулья навстречу друг другу, затем садится на один из стульев, глухо). Потому что у Него, видите ли, сегодня плохое настроение и Ему ни до чего нет дела. Он устал. (Согнувшись, прячет лицо в ладонях).

Наталья (опускаясь на соседний стул, негромко): Марина сказала, что было темно, и шел дождь.

Борис (из-под ладоней, упрямо): Тем более, надо было пойти куда-нибудь и выпить чашку кофе.

Наталья: Мне почему-то кажется, что если бы она о чем-нибудь догадывалась, Боря, то пошла бы и выпила чашку кофе и без твоих советов.

Борис (отняв ладони от лица и подняв голову): А я тебе говорю, что если бы Господь Бог был в этот вечер немного милостивее, чем обычно, то Он сказал бы ей: посмотри налево. Просто взял бы и сказал: посмотри налево, Грюнвальд, и больше ничего… Ведь не стеснялся же Он орать своим евреям, когда они болтались по пустыне, этого не делай, того не ешь, туда не ходи!.. А тут Он просто сидел и смотрел, как ее понесло под грузовик, хотя у Него была целая куча времени, чтобы все исправить!.. (Вскочив со стула). Да, посмотри сама! (Почти смахнув Наталью со стула, вновь берется за спинки двух стульев и медленно сближает их). Раз… Два… Три… Четыре… Целая вечность! (Почти соединив оба стула). И никто не мешает Ему развести их в разные стороны, остановить, заставить ее услышать, поднять глаза, отскочить в сторону… А что вместо этого? (Чуть помедлив, сталкивает два стула).

Короткая пауза. Стулья беспомощно повисают в руках Бориса в воздухе.

(Глухо). Все. (Толкает один из стульев и тот падает на бок).

Пауза. Несколько мгновений Наталья смотрит на упавший стул, затем, повернувшись, молча уходит в комнату. Борис опускается на второй стул. Вытянув ноги, едва слышно насвистывает какую-то мелодию.

Неожиданно музыка становится громче и на пороге своей комнаты появляется Маляр. Кашляет, предупреждая о своем появлении. Насвистывая, Борис делает вид, что ничего не слышит.

Маляр (подходя и останавливаясь позади сидящего Бориса): Не желаете на колерок взглянуть?.. Что-то мне от него как-то тревожно. (Поднимая лежащий на полу стул). Не ровен час, опять Наталье-то