Selbstopfermänner: под крылом божественного ветра - Наталья Аверкиева

— Господи, ну твое-то какое дело?! — простонала она.

— Билл, тебе лучше уйти, — тихо предложил я, видя, как Мари все больше и больше заводится.

— Только после тебя! — огрызнулся он.

— Тебе лучше уйти, — повторил я медленно.

— На каком основании? — заорал. Алекс вздрогнул и повернулся на громкий голос, намереваясь зарыдать. Дэнни прижался ко мне, и я был вынужден присесть, чтобы обнять напуганного ребенка.

— На том основании, что это моя женщина, ты ее расстраиваешь, и я хочу, чтобы ты ушел из нашего дома.

— А ты… — Мари повернулась ко мне. Адреналин резко ударил мне в виски. Я опустился на одно колено — мне нужна дополнительная точка опоры. Близнецы обняли меня за шею, капризно пыхтя. — Ты… — Она задержала дыхание. Ноздри раздулись, в глазах боль и обида.

— Я все тебе объясню! — поторопился я предупредить ее.

— И мне тоже! — влез Билл.

— Я хотел сегодня все сказать…

— Да-да! Я очень хочу узнать, как ты посмел дотронуться до моей жены.

— Ты… — хмыкнула она, глядя мне в глаза. — У тебя было достаточно времени, чтобы все мне рассказать. В реальности ты гораздо хуже Билла. Он, по крайней мере, не лгал мне так подло и цинично.

— Мари, я объясню…

Она подошла и забрала у меня детей.

— Конечно. Когда-нибудь, — улыбнулась мягко.

— Пожалуйста, я хочу с тобой поговорить! Я все тебе объясню. — Я преградил ей путь.

— Объясни всё своему брату сначала. Дай я пройду.

— Мари, — схватил за плечи.

— Том, я не хочу сейчас ничего слышать. Давай поговорим завтра?

— Сегодня, — уперто сказал я. Торопливо достал кольцо из кармана. — Мы поговорим сегодня. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, матерью моих детей.

Мари смотрела на кольцо и не делала никаких попыток взять его. Билл прожигал меня взглядом, наверное, мысленно убив уже много раз самыми извращенными способами.

— Я правда хотел с тобой поговорить обо всем этом сегодня, — тихо сказал я, пытаясь поймать ее взгляд.

Мари болезненно поморщилась, словно решаясь.

— Давай завтра, — сдалась нехотя.

— Нет, я и так оттягивал этот разговор, как мог. Мы поговорим сегодня. Подожди меня на детской площадке. Пожалуйста. Я все тебе объясню.

— Хорошо. Я подожду тебя на детской площадке, — кивнула.

Я протянул ей кольцо. Уголки губ дрогнули. Она накрыла мою руку своей.

— Потом… — едва слышно.

— Иди. Я быстро. Я догоню тебя.

— Догоняй, — снова кивнула.

Ее рука почти невесомо прошлась по моей спине. Мари ткнулась лбом мне в плечо, и я тут же ухватился за тонкую кисть. Сжал ее и поцеловал в запястье.

— Я догоню. Я сейчас… Я быстро. Верь мне. Пожалуйста, только верь мне.

— Догоняй, — прошептала. — Я буду ждать.

Резко развернулась и ушла, уводя детей за собой.

Я подождал, пока входная дверь хлопнет и повернулся к брату. Нам надо поговорить. И я сделаю это здесь и сейчас.

— Билл, если помнишь, год назад я пытался помирить вас с Мари…

— Да, а еще я помню, как ты убеждал меня последние месяцы, чтобы я не совался к Мари! — бычился брат.

— Ты злился, бесился и орал. Ты орал, что она тебе больше не нужна. «Пользуйся, брат! Можешь забирать ее обратно! Эта старуха мне не нужна!» — вопил ты. Так вот, я ее забрал! — Меня передернуло от воспоминаний, как я бегал между ними и старался прочистить мозги, помирить — одна тут же начинала рыдать, второй начинал истерично визжать.

— Ты не имел права ее трогать! — он ударил меня основаниями ладоней по плечам. — Она всегда была моей! Что бы я тебе не говорил, она всегда была и будет моей! Я хочу, чтоб она вернулась!

Я коротко ударил его в живот. Билл охнул и согнулся пополам.

— Ты опоздал! Я забрал ее! И больше не отдам тебе! Ни тебе, никому не отдам! Я люблю ее и хочу, чтобы она была со мной!

В бок прилетел удар. Не сильный, но достаточно болезненный. Я отшатнулся к стене.

— Мне плевать, что ты там себе навыдумывал! Я хочу, чтобы она вернулась! И она вернется! Мари никогда не полюбит тебя! Ты достоин только жалости! Она не будет любить тебя! Жалость! Только жалость!

— Не в этот раз! — пнул я его.

Билл схватил стул и с разворота приложил его об меня. Руку прошила боль. Если бы не стена, я бы точно свалился.

— Урод! Ты слишком много на себя берешь!

Мы схватили друг друга за одежду.

— Я год выводил ее из депрессии, — шипел я ему в лицо. — Я год содержал и оберегал их. Я потратил четыре месяца, чтобы приручить ее и добиться взаимности. Я очень многое пережил с ней за этот год. И сейчас эта женщина будет моей женой. Моей законной женой. Потому что я люблю ее…

Билл рассмеялся. Его смех был подобен скрежету ножа по стеклу. Он пробирался под кожу, заставлял сердце холодеть и сжиматься.

— Это моя женщина, Том. Она всегда была моей. Она уходила, возвращалась. Она останется моей. Я даже прощу ей интрижку с тобой…

— Не утруждай себя.

— Она любит меня, а ты всего лишь ее нелепая месть мне. — Он резко оттолкнул меня от себя. — Она отлично знала, что делать, чтобы вернуть меня. Поэтому оставь Мари в покое. Все это лишь ее игра. Поверь, я знаю, что говорю. Я очень хорошо знаю эту женщину.

Я улыбнулся и покачал головой.

— Говори, что хочешь, это ничего не меняет. Я видел ее глаза. И я больше никому не отдам свою девочку. Даже тебе.

Я развернулся и спокойно пошел к выходу. Плечо невыносимо болело. Я сжал и разжал пальцы — только бы брат не сломал мне руку…

— Она вернется ко мне! — донеслось мне в спину. — Любая мать хочет, чтобы рядом с ее детьми был их отец!

— То-то наша мать до сих пор живет с нашим отцом. Извини, Билл. Не в этот раз, — крикнул я прежде, чем захлопнул дверь.

Трясло так, словно кто-то подключил меня к розетке. А что если Билл прав? Что если Мари действительно использовала меня, чтобы заставить его ревновать? Неееет, не может быть… Она бы раньше это сделала. Значительно раньше. Когда они только расстались. Я же помню ее взгляд в тот день, когда Билл женился, как она забилась на сидении в машине. Помню, что дед говорил ей. Я же видел ее слезы в те дни. Она бы раньше стала играть на ревности Билла. Тогда почему сейчас не взяла кольцо? Хотела отказать? Не захотела делать это при Билле? Черт, ну почему мой брат вечно все портит?!

На детской площадке Мари и мальчиков не было. Я обошел наш небольшой двор, потом обогнул дом — Мари нигде не было. Дошел до бульвара. Там была еще одна детская площадка, более оборудованная, они часто на ней гуляли. Я набрал ее номер. Вызов идет, но трубку никто не берет. Забыла телефон дома? В голову начинали лезть очень плохие мысли. Я остановился, глубоко вдохнул.

Догоняй…

Нет. Куда она с двумя детьми пойдет? Она же не больная, в самом деле… Да и зачем? Хотела бы уйти, давно бы ушла.

Я буду ждать…

Слишком легко согласилась. Нет… Да… Мари слишком легко… Я набрал номер мамы.

— Мари не звонила сейчас? — спросил я без долгих церемоний.

— Нет. Что-то случилось? — взволнованно спросила мама.

— Нет, все хорошо, — как можно беспечнее рассмеялся я. — Если она к тебе приедет, дай мне знать.

— Том, что случилось?

— Все хорошо, мама. Все очень хорошо, — пробормотал я.

— Вы приедете?

— Да… Обязательно… — Отсоединился. — Если я найду ее.

По спине гулял холодок. Я мысленно прокручивал в голове ее последние действия. Она слишком легко согласилась. Она очень агрессивно говорила с Биллом, а потом почему-то очень быстро согласилась в разговоре со мной. И это касание… Этот неожиданный тычок головой мне в руку… Судорожный вздох… Если она еще хоть раз попытается оставить меня, я привяжу ее к постели и подожгу дом!

— Ирина, добрый день. Мария не звонила сегодня?

— Нет, мы вчера с ней попрощались.

— Что сделали? — откуда-то издалека донесся мой голос.

— Попрощались. Она полностью рассчиталась со мной. Так жалко… Я очень полюбила ее и детей. Она была лучшей моей хозяйкой. Том, я хотела…

— В смысле попрощались?

Ирина осеклась.

— Она разве не сказала, что улетает? — вкрадчиво спросила.

— Куда?

— Домой.

— Когда?

— Да вот… У нее днем самолет… Она не говорила? Я хотела…

Мне подрубили ноги. Я рухнул на землю на колени.

Догоняй…

Я догоню. Догоню, черт бы тебя побрал!

Такси… Сколько времени я потерял? Дьявол! На хрена я ее отпустил? Сам отпустил! Лично! Идиот! Я несся к дороге, проклиная себя, на чем свет стоит. Сам! Лично! Идиот!!! Собственными руками! Я выскочил на шоссе, едва не угодив под колеса. Такси… Как назло не вижу ни одной машины. Хоть кто-нибудь, пожалуйста, остановитесь! Пожалуйста! Любые деньги, если мы ее догоним! Идиот! Какой же я идиот! Она же не успела уйти. Билл, сам того не зная, задержал ее. А я отпустил… Моя птичка улетела. Я сам открыл ей окно… Сам! Своими руками! Рядом остановилась машина.