Selbstopfermänner: под крылом божественного ветра - Наталья Аверкиева

— Вот и ответ на твой вопрос, почему она никуда сразу же не уехала, — мрачно выдал Билл. Мы курили около машины на автостоянке. — Она ждала визу. Видимо, в пятницу Мари ее получила, уволилась с работы и улетела при первой же возможности.

— Но ее не было в аэропорту! — цеплялся я за соломинку.

Билл пожал плечами и опустился на бордюр, глядя перед собой. Затянулся.

— Я говорил с ней вчера. Все было нормально!

— Том, все перестало быть нормальным в тот момент, когда она подстриглась. Я не удивлюсь, если она обкромсала сама себя. Скажи спасибо, что только волосы срезала.

— Это ты виноват! Если бы ты не пришел, она бы никуда не ушла! Она всегда от тебя сбегает! Всегда! Что ты ей сказал?!

— Да ничего я ей не сказал, — поморщился раздраженно. — Я пришел перед тобой. Сказал, что хочу, чтобы она вернулась, что постараюсь стать хорошим отцом. Сказал, что хочу, чтобы всё стало как прежде, что исправлю ошибки и не буду ее обижать. В общем, сказал всю ту муть, что так любят слышать женщины. Еще я предложил ей защиту от журналистов. А потом заявился ты…

Я затряс головой, закрыв лицо руками.

— Ты мне врешь… Ты специально мне врешь… Ты рассказал ей всё! Про Сьюзен, про группу, про контракт! Ты всё ей рассказал! Ты даже заявился к ней из ревности! Ты год у нее не появлялся, а после публикации наших фотографий вдруг воспылал большой любовью?!

— Не ори на всю улицу, — зашипел брат. — Я всегда ее любил. И сейчас, когда она по твоей милости оказалась по уши в дерьме, я предложил ей помощь!

— Какую помощь ты мог ей предложить? — заорал я на него. — Ты завидовал! Ты всегда мне завидовал! Ты всегда ревновал ее ко мне! Как же так?! Мари, которая тринадцать лет смотрела тебе в рот, выполняла любой твой каприз, тряслась над тобой, вдруг полюбила другого! Разве она может любить кого-то, кроме тебя? Разве ей это разрешено? Ты разрушил наши отношения! Всё то, что я с таким трудом построил! Ты специально это сделал! Из-за тебя она сбежала! Она бы никуда не уехала, если бы ты не пришел! Она всегда уходит от тебя! Ты просто не выносишь, когда рядом с тобой кто-то счастлив! Тебе всё всегда надо сломать и разрушить! Самолюбивое чмо!

Билл резко вскочил и подлетел ко мне. Но тут же отшатнулся. Лицо удивленно вытянулось.

— Ты плачешь что ли? — спросил пришибленно.

Я быстро вытер лицо ладонью:

— Пошел на хуй! Это дождь!

Он осторожно глянул на небо и пробормотал:

— Да, дождь… Кажется… — Рывком обнял меня и зашептал в ухо: — Мы найдем ее, слышишь? Найдем. Все будет хорошо, Том. Мы обязательно ее найдем.

— Я очень ее люблю, — признался я тихо.

— Я вижу. И мы найдем ее! Обещаю.

СПЕКТАКЛЬ ОКОНЧЕН

Часть 1. На сломанных крыльях

Я хочу запомнить, как смята постель,

Как ты одеваешься там, в темноте,

Как уходишь призраком молча, не прощаясь.

Дописали мы свой роман про любовь.

Не хватает лишь пары слов,

Посиди со мной, поговори со мной.

Я хочу запомнить, как падает снег,

Медленнее обычного падает снег,

Как душа по комнате бродит обнажённой.

Скоро зазвучит эхо нового дня,

Начинай его без меня,

Не буди меня, освободи меня!

Я буду такою, как ты не хотел,

Сделаю с другими, что ты не сумел,

Я порву последние нити между нами.

Мокрые глаза заслоняя рукой,

Я прошу тебя, бывший мой,

Посиди со мной, поговори со мной.

Спектакль окончен — гаснет свет,

И многоточий больше нет,

Останови музыку, спектакль окончен,

Happy end.

(с) Полина Гагарина

Она опустила босые ноги на пол и, зажмурившись, запустила руки в волосы. Хотелось тряхнуть головой и оказаться дома, в своей квартирке, в своей постельке.

— Куда ты? — спросил… Она поняла, что… забыла… То ли Джейсон, то ли Джексон… Неважно.

Сзади чиркнула зажигалка. Парень закурил. Она с отвращением сморщилась. Хорошо, что он не видит ее лица.

— Домой.

— Рано еще.

Он, смакуя, выпустил дым в потолок.

К горлу подкатил ком тошноты. Как же мерзко и противно. От себя самой.

— По-моему, достаточно поздно.

— Дорогуша, у нас вся ночь впереди, — потянулся он к ней. Накрыл ее руку своей. Она брезгливо дернулась, словно вляпалась во что-то. Поднялась, посмотрела на него насмешливо.

— Я получила, что хотела. Теперь мне пора домой. Тебе вызвать такси?

Молодой человек удивленно изогнул бровь. Пару часов назад ей это безумно нравилось. Сейчас раздражало. Всё было не то. Не то тело. Не тот запах. Не те движения. Не те поцелуи. Всё не то. Он даже бровь изгибал не так.

— На хер я тогда номер снимал на всю ночь? — раздосадовано буркнул парень.

Она пожала плечами, застегивая лифчик:

— Пойди потребуй деньги обратно. Скажешь, что матрас — полное дерьмо.

— На хер ты со мной тогда поперлась?

Майка, юбка, туфли, куртка. Сумка. Обернулась у дверей:

— Я была не слишком трезва, а ты напоминал моего бывшего. Сейчас я протрезвела и поняла, что ты ни черта на него не похож. Извини, что обманула твои ожидания. И… эм… Scheiße, wie Sie?[5].. Дорогой, не вздумай мне звонить. Секс не повод для знакомства. Пока-пока.

Коридор был таким же обшарпанным, как и сам маленький номер, со скрипучей кроватью и продавленным матрасом. Острый запах сырости и какой-то дряни. От этого тошнило еще больше. Практически выворачивало. Она прибавила шагу, стараясь как можно быстрее покинуть эту зловонную клоаку. Это был всего лишь секс. Простой, незамысловатый, одноразовый секс. Спуститься по узкой темной лестнице на первый этаж, не переломав ноги. Надо вызвать такси…

…Она увидела его на мероприятии в честь открытия какого-то очередного бутика. Молодой, красивый. Скорее всего, перспективный. «Он подает большие надежды», — шептала ей в ухо Ведьма Дженис, плотоядно облизывая взглядом прекрасное тело. Она тоже тянулась к нему взглядом. Отводила его, и тут же возвращалась. Глаза хотели его видеть. Дыхание сбивалось. Губы становились влажными. Такой знакомый, такой близкий, такой желанный. Так похожий на Него. Похожий до дрожи в коленях, до слез в глазах, до болезненного покалывания в груди. Мальчик раскрутился даже быстрее, чем она рассчитывала: пара долгих взглядов, игривых улыбок — и он уже готов на всё, везет ее в мотель, обещает луну, звезды и еще три кило удовольствия. Ей ничего не надо. Только тело. Тело, так похожее на Его. Полчаса удовольствия быть с Ним, принадлежать Ему, отдаваться Ему. Главное, не открывать глаза. Она открыла. И все испортила…

Район был стремный. Но это даже хорошо. Адреналин — это то, что сейчас ей нужно. Она всегда снимала боль адреналином. Каблуки весело стучали по разбитому асфальту. Глаза улавливали малейшее движение. Уши ловили все звуки. Нервы натянуты до предела. Здесь много черных. Она — в короткой юбке и на шпильках — очень лакомый кусок для местных обитателей. Ей бы добраться без приключений до Хьюстон-стрит, а там и до Манхеттена рукой подать, там она уже будет в безопасности. Только бы местная гопота не тронула…

Она прилетела в Нью-Йорк около девяти часов вечера, вымотанная донельзя. Дети орали всю дорогу, отчего она испытывала страстное желание выйти в ближайшее окно. Надо было лететь с пересадками, тогда было бы не так тяжело, хоть и дольше. В тот момент она боролась с искушением забыть детей где-нибудь на лавке, лишь бы уже не слышать их дружного воя. Да, она совершенно отвратная мать. Она ненавидит, когда дети орут. Она не ловит кайфа от общения с ними, а сюсюканья вообще за гранью ее понимания. Более того, разбалованная няней, которая вполне заменяла близнецам бабушку, она с ужасом смотрела в будущее. Надо было лететь с пересадками. Тогда бы она могла с полдороги вернуться домой. К Нему. А так… ее заперли в маленькой нанотехнологичной фигне, перекинули через океан и велели жить. Без Него. Одной. С бесконечной болью в груди.

— Моя курочка! — распахнул мужчина объятия. — Хороша! Ох, как же ты хороша! Ты продала душу Дьяволу в обмен на вечную молодость?

Она с удовольствием прижалась к нему, уткнувшись носом в грудь. Он ловко пробежал руками по тонкому телу. Обнял крепко-крепко. Поцеловал. Она позволяла себя тискать. Лишь бы он не смотрел в ее глаза.

— Я очень рад тебя видеть, моя курочка, — потрепал по голове и отстранил. Сел на корточки перед двумя мальчиками в коляске. — Потрясающе, — фыркнул, рассматривая близнецов. — Ксерокс отца. Две странички точнейших копий, четко под копирку. Привет, мужики! — потряс их ручки. — Добро пожаловать в Америку! Кто из них кто?

— Сашка в синих штанах, Данька — в желтой кепке.