Возлюбленный мой - Дж. Уорд

Комната Куина была первой на пути, но Блэй настоял на своей, думая, что должно же хоть что-то, наконец, выйти так, как хочет он.

Широко распахнув  дверь, он оставил ее как есть, проигнорировав мягкий щелчок, когда Куин ее закрыл.

В ванной комнате, Блэй подошел к раковине, повернул кран и, наклонившись,  сбрызнул лицо водой. Он вытирал его полотенцем, когда почувствовал запах корицы и понял, что пришла Лэйла.

Положив руки на мраморную поверхность, Блэй оперся на них и поник. В своей комнате, он слышал их голоса, низкий и высокий время от времени сменяли друг друга.

Отбросив полотенце, он повернулся, и перед его глазами предстала картина: Куин лежал на кровати, прислонившись к спинке, скрестив ноги в лодыжках, обхватив ладонью свою мощную шею, и улыбался Избранной. Покрасневшая Лэйла стояла рядом с ним, опустив взгляд на ковер, скрестив перед собой свои маленькие изящные ручки.

Когда вошел Блэй, они оба посмотрел на него. Выражение лица Лэйлы не изменилось. У Куина же оно стало непроницаемым.

– Кто первый? – спросил Блэй, приближаясь к ним.

– Ты, – пробормотал Куин. – Ты первый.

Блэй не собирался садиться на кровать, так что подошел к кушетке и сел на край. Лэйла подплыла к нему и опустилась перед ним на колени.

– Господин, – сказала она, предлагая свое запястье.

Загорелся экран телевизора, и замелькали каналы, когда Куин нажал на пульт. Он остановился на Спайке[58]и показе UFC 63 Хьюз против Пенна.

– Господин? – спросила Лэйла.

– Извини. – Блей наклонился, обхватив тонкую руку своей большой ладонью, твердо, но без особого давления. – Я благодарю тебя за этот дар.

Он укусил ее так нежно, как только мог, и вздрогнул, когда она немного дернулась. Он хотел вынуть клыки из ее запястья, чтобы извиниться, но тогда потребовался бы еще один укус, чтобы вернуться к прерванному занятию.

Пока он кормился, его взгляд упал на кровать. Куин с головой ушел в МMA[59]на экране, подняв правую руку и сжав кулак.

– Гребаный Эй, – пробормотал парень. – Ну, вот, что я говорил!

Блэй сосредоточился на своем занятии и быстро закончил. Отпустив вену, он посмотрел на красивое лицо Лэйлы.

– Ты была так любезна, как и всегда.

Ее улыбка сияла.

– Господин... Мне как всегда в радость служить Вам.

Он протянул ладонь и помог ей подняться, еще раз убеждаясь в ее природном изяществе. И Боже, сила, которую она давала, была истинным чудом. Он чувствовал, как она питает его прямо сейчас, туман в голове рассеивался, а тело сосредотачивалось на том, что он только что получил.

Что дала ему Лэйла.

Куин был еще увлечен боями, его клыки обнажены, но не для Лэйлы, а для тех, кто проигрывал. Или побеждал. Или еще на что-то.

Выражение лица Лэйлы потускнело, и Блэй слииишком хорошо знал, что она чувствует.

Блэй нахмурился.

– Куин. Ты собираешься кормиться?

Разноцветные глаза Куина не отрывались от экрана, пока рефери объявлял следующий раунд, а затем сине-зеленый взгляд скользнули на Лэйлу. Чувственным движением, парень переместился на кровати, освобождая место для нее.

– Подойди ко мне, Избранная.

Эти четыре слова, подкрепляемые взглядом из-под опущенных век, были для Блэя как пинок под зад – но проблема в том, что Куин вел себя так не специально для Лэйлы. Он всегда был таким.

Секс в каждом вдохе, каждом движении, каждом ударе.

Лэйла, казалось, чувствовала тоже самое, потому что ее руки запорхали вокруг одеяния, одна опустилась на ленту на шее, вторая на воротник.

Каким-то образом, впервые за все время Блэй понял, что она была полностью обнаженной под своими белыми одеждами.

Куин протянул руку, и дрожащая ладонь Лэйлы опустилась в его ладонь.

– Тебе холодно? – Спросил он, садясь. Футболка сразу обтянула кубики пресса.

Когда она покачала головой, Блэй ушел в ванную комнату, закрыл дверь и включил душ. Раздевшись, он шагнул под струи и постарался забыть обо всем, что происходило на его кровати.

Что удалось ему лишь частично, ведь из воображения удалось убрать только Лэйлу.

Блэй представлял, как он и Куин лежат на кровати, рты прижаты к горлу друг друга, клыки впиваются в поверхность бархатной кожи, тела...

Это было довольно распространенным явлением, что после кормления у мужчин вставал. Особенно, если они думали о всякой обнаженке. И мыло здесь далеко не  помогало.

Как и фантазии о том, что произойдет после того, как они прокусят друг другу вены.

Блэй положил одну ладонь на скользкий мрамор, а другую на свой твердый член.

То, что он делал, было быстрым и приносило удовлетворения ровно столько, сколько мог принести кусок холодной пиццы: неплохо, но даже близко не сравнится с настоящей едой.

Вторая попытка не улучшила ситуацию, и он отказался давать телу третий шанс. Потому что, если честно, это отвратительно. Куин и Лэйла занимаются важным делом, а по другую сторону двери, он изображает из себя Джонни Мнемоника[60] в горячей воде. Буэ.

Выйдя из душа, он вытер тело, надел халат и понял, что  не принес с собой ничего, во что мог бы переодеться. Поворачивая ручку двери, он молился, чтобы все было так, как было, когда он уходил.

Да, спасибо тебе, Дева-Летописеца: рот Куина прижимался к другому запястью Лэйлы, и он делал то, что должен был, пока Избранная стояла перед ним на коленях.

Ничего сексуального.

Облегчение, что наполнило грудь Блэя, заставило его осознать, насколько же он стал злым, и не только из-за происходящего – а вообще из-за всего, что касалось Куина.

Это нездорово. Для кого угодно.

И, более того, если мыслить обо всем здраво, виноват ли Куин в том, что чувствует? Невозможно выбирать, кто тебе нравится... а кто нет.

Блэй подошел к шкафу и достал рубашку с черными тренировочными штанами. Когда он повернулся, чтобы направиться в ванную комнату, Куин как раз отнял рот от вены Лэйлы.

Мужчина издал сытый стон и провел ​​языком по ранкам, которые нанес своими клыками. Когда мелькнуло серебро, брови Блэя взлетели вверх. Пирсинг был новым, и он подумал о том, кто же его сделал.

Возможно Вишес. Они проводили много времени вместе, вот как они достали чернила для татуировки Джона – Куин умыкнул пузырек.

Язык Куина гулял по коже Избранной, металл подмигивал при каждом движении.

– Спасибо, Лэйла. Ты была к нам очень добра.

Он быстро улыбнулся ей, а затем спустил ноги с кровати, явно собираясь уходить. Лэйла же не двигалась. Вместо того, чтобы последовать его примеру, она опустила голову вниз, и ее взгляд застыл на собственных коленях.