Антология современной британской драматургии - Кэрил Черчил

РОБЕРТ. Да. Друг мой, ты всех нас давно достал, так что прошу на свободу! Мха-ха-ха. Иди. Свободен.

Пауза.

Мха-ха-ха. Понимаешь?

Пауза.

Я пытаюсь тебе помочь.

КРИСТОФЕР. Я читал его мысли?

РОБЕРТ. Я же сказал, забудь.

КРИСТОФЕР. Он хочет от меня избавиться?

РОБЕРТ. Я пошутил! Это шутка!

КРИСТОФЕР. Апельсины синие.

Молчание.

Помнишь, он спросил меня, какого цвета апельсины?

РОБЕРТ. М-м.

КРИСТОФЕР. А я сказал, синие. Так и было. Я видел.

Пауза.

Ярко-синие. Светились просто.

РОБЕРТ. У тебя был психотический эпизод. Пока все кажется тебе немножко странным. Ничего страшного.

КРИСТОФЕР. «Немножко странным»? Они синие были!

РОБЕРТ. Мы выпишем тебе от этого лекарство.

КРИСТОФЕР. У меня глюки.

РОБЕРТ. Нет-нет-нет, слушай. Нет их у тебя.

КРИСТОФЕР. Что?

РОБЕРТ. Нет у тебя никаких… галлюцинаций. Я думаю… ладно… я думаю, ты подсознательно так сильно хотел здесь остаться, что выдумал, будто у тебя галлюцинации, или сказал, что у тебя галлюцинации…

КРИСТОФЕР. По-твоему, я соврал? Да?!

РОБЕРТ. Н… По-моему, ты соврал. Да.

КРИСТОФЕР. Сам ты врешь!

РОБЕРТ. Потому что ты хотел остаться. Но ты понимаешь, если ты останешься, если мы переведем тебя в третье отделение, то неизвестно, когда ты отсюда выйдешь.

КРИСТОФЕР. Как это?

РОБЕРТ. Мы тебя сможем полгода здесь продержать. Практически сколько захотим.

Пауза.

КРИСТОФЕР. Наверно, никакой ты не врач.

РОБЕРТ. Ну… нхе… могу тебя заверить, Крис, я очень даже «какой» врач.

КРИСТОФЕР. Докажи.

РОБЕРТ. Я ничего не должен доказывать.

КРИСТОФЕР. Это же нечестно! У меня же работа! Понял — нет? На работу надо ходить! Фруктовая лавка. На рынке. Я апельсинами торгую.

Пауза.

РОБЕРТ. Ты торгуешь апельсинами? (Я и не знал…)

КРИСТОФЕР. Да. И что я скажу покупателям? Как же я могу ими торговать, понял — нет? Говорю же, не готов я.

Пауза.

РОБЕРТ. Ну. Хорошо. Насколько я помню, поправь, если что не так: доктор Флаэрти сказал, что апельсины не оранжевые.

Он сказал тебе: «это не оранжевый апельсин».

О чем это говорит?

О том, что ты выдал первую попавшуюся ассоциацию. Мог бы и красным его назвать.

Это ерунда.

КРИСТОФЕР. Все это неспроста.

РОБЕРТ. Что неспроста?

КРИСТОФЕР. Это знак. Мне никто не верит — вот вам, пожалуйста.

Он любит апельсины. Каждый день посылка из Найроби. Я это доказал. Стоило сюда войти, и первое, что я вижу, — апельсины! Они посинели. Знак!

Пауза.

РОБЕРТ. Так, слушай… нам сейчас не надо об этом волноваться.

КРИСТОФЕР. Да я и не волнуюсь. Я боюсь.

РОБЕРТ. Тебе нечего бояться.

КРИСТОФЕР. Много ты знаешь.

РОБЕРТ. О, я много знаю, да. Потому что. Две причины. Я их назову, а ты больше не дергайся, хорошо?

Первое: все это можно решить, когда ты вернешься домой. Нечестно тебя здесь задерживать, пока мы разбираемся с этими проблемами.

Угрозы для жизни нет.

Это не опасно.

Ты для себя не опасен.

Мы будем регулярно видеться, с тобой ничего не случится, поэтому забудь пока обо всем этом.

КРИСТОФЕР. Мы будем видеться?

РОБЕРТ. Если я лично тобой займусь, то да. Возможно.

КРИСТОФЕР. Чего мне с тобой видеться?

РОБЕРТ. Так будет лучше. Потому что… иначе плохо будет.

КРИСТОФЕР. Но я хочу ходить к доктору Флаэрти.

РОБЕРТ. Лучше ко мне.

КРИСТОФЕР. Угу.

Пауза.

А второе что? Ты сказал, что две причины.

РОБЕРТ. Второе…

Пауза.

Доктор Флаэрти…

БРЮС. …у него слегка нетрадиционный подход. Видишь ли, ты должен понять, его предложение оставить тебя здесь довольно необычно. Как правило, мы этого не делаем. Мы хотим тебя выписать.

Вернуть тебя домой. Понимаешь?

КРИСТОФЕР. Да, но он же просто волнуется за меня.

РОБЕРТ. Знаю, и это потому, что, видишь ли, Брюс, Брюс, понимаешь, Брюс немножко, как тут у нас говорится, Немножко Нытик и Малость Слабак.

Пауза.

Он Слишком Нервный.

Пауза.

Хе-хе. Шучу, конечно. Но он… понимаешь, я — Заведующий Отделением. Я — Главный. Я Тут Шишка.

Пауза.

Главная Шишка На Этой Еже.

Пауза.

В общем, это дело тонкое. Случай у тебя редкий. Но это область моего научного исследования, я про это книгу пишу, между прочим.

КРИСТОФЕР. Ты книгу пишешь? Че, правда? Правда, пишешь?

РОБЕРТ. Ну… должен признаться, я краснею с головы до пят, но…

КРИСТОФЕР. А про чего?

РОБЕРТ. Ну… она про… О психиатрических диагнозах. У людей… таких, как ты.

КРИСТОФЕР. Да ну, прям про таких?!

РОБЕРТ. Видишь ли, существует когнитивная терапия, которой возможно заменить паллиативные препараты.

Мой тезис такой:

Некоторые твои очевидно бредовые идеи определяются культурными особенностями твоего мышления.

Некоторые из них определены культурным прошлым.

«Культурные особенности и культурное прошлое или шизофрения».

Понял? «Или шизофрения». Не «и». Такое вот название.

Пауза.

КРИСТОФЕР. Что доктор Флаэрти об этом думает?

РОБЕРТ. Ну… он… еще не читал.

КРИСТОФЕР. Я о том, что я к тебе ходить буду.

РОБЕРТ. Ну… Да… ну дело в том… понимаешь…

Пауза.

Доктор Флаэрти пока не в курсе.

КРИСТОФЕР. Почему?

РОБЕРТ. Потому что не он тут старший. Я тут старший. А он — нет.

Пауза.

Потому что некоторые вещи, которые ты делаешь и в которые ты веришь, в его культуре можно принять только за безумие.

Пауза.

На мой личный взгляд, это довольно ограниченный подход… некоторые называют это «культурными притеснениями».

КРИСТОФЕР. Безумие…

РОБЕРТ. Это значит, что он не учитывает твои культурные особенности, по крайней мере в наших с ним разговорах.

Пауза.

Это не страшно… обычное дело… небольшой просчет, только и всего. Предмет довольно сложный. В нем многие путаются.

КРИСТОФЕР. Что он сказал?

РОБЕРТ. Пойми меня правильно, вряд ли он хотел тебя обидеть… я почти уверен, что нет. Просто у него некоторый пробел в знаниях, и я пытаюсь его восполнить.

КРИСТОФЕР. Что он сказал?

РОБЕРТ. Ну… ну… раз ты спросил… он боится, что… назначая тебе курс лечения, мы исходили из цвета твоей кожи. Я-то считаю, что мы это правильно, этот фактор нельзя недооценивать. Иначе в заведениях, подобных нашему, развивается так называемый «этноцентризм». Обычно вреда от него нет, но в некоторых случаях от него недалеко до… мнэ… он приводит к «культурным притеснениям», которые, а это, в свою очередь, влечет за собой «узаконенный расизм».

КРИСТОФЕР. Расизм?

РОБЕРТ. Да. Опасность в том, что в итоге тебя «наказывают» за цвет кожи. (Короткая пауза.) За твою этническую принадлежность и особенности культуры. (Короткая пауза.) Тебя насильно сюда привели и заперли, хотя оснований для этого не было. (Короткая пауза.) Потому что ты черный.

Молчание.

КРИСТОФЕР. Меня наказывают?

РОБЕРТ. Наверное, это слишком сильное слово, но-но-но…

КРИСТОФЕР. За то, что я черный?

РОБЕРТ. Понимаешь, система несовершенна. Представители этнических меньшинств обделены общественным вниманием, это известный факт. Я только выразился немножко неуклюже…

КРИСТОФЕР. Он так сказал? Я тут сижу в дурке, потому что черный?