Временные трудности - Максим Томилко

— Постараюсь что-нибудь сделать для вас, но ничего обещать не могу. У нас не фронт, и наши заявки Люфтваффе исполняет в последнюю очередь. То есть, практически никогда, — грустно добавил Зикс, — Могу предложить вам использовать силы из состава 335-го охранного батальона. Он полностью сформирован из русских предателей. Их совсем не жалко.

Окрестности Смоленска.

Юля без стука вошла в землянку, где жили «посвященные». Егор с Вацлавом уже полураздетые готовились ко сну. Не говоря ни слова, она поставила на стол пыльную бутылку какого-то без сомнения старого коньяка и три банки мясных консервов.

— Где ты его только берёшь? — не удержался Егор и, взяв свою кружку, подсел к столу.

Она в ответ лишь улыбнулась и сноровисто откупорила бутылку.

— Обмыть надо награды, да и пошептаться хотела.

Вацлав непроизвольно взглянул на вход, но она успокоила его.

— Нормально там всё, я побеспокоилась. Давайте, парни, — она подняла свою кружку и молча выпила.

Выпили и они.

— Вацлав, мы завтра в Москву. И вряд ли вернёмся.

— Это я уже и сам понял. Может когда-нибудь и свидимся…

— Ты на нас зла не держи. На меня, то есть.

— И не думаю. Жаль, конечно, что ты… ну ты понял.

— Да понял, — она разлила еще понемногу.

— В общем, принимай командование отрядом.

— Я⁈ — удивился Вацлав.

— Ну а че? Думаешь не потянешь? У тебя теперь подготовка — дай Бог каждому.

— Так я ж званием не вышел. Вон Кравец — капитан получается. Его и так сегодня с орденами обошли — ходит весь день, как с креста снятый. А теперь ещё и это…

— Я подавала его тоже на Красную Звезду, но че-то не дали. И старшину нашего прокинули… а насчет звания, так это здесь не важно. Главное умение. А ты знаешь и умеешь гораздо больше.

— Нет. Какой из меня командир? Ты извини, Юрий Андреевич, не хочу я. Не хочу, чтоб от моих решений зависели судьбы других. Я лучше буду хорошим бойцом, чем плохим командиром.

— Ты очень изменился, Вацлав. Мужчиной стал. Давай за тебя!

Они сдвинули кружки, а когда выпили, Егор увидел небольшой мешочек из черной замши, лежащий перед Вацлавом.

— Это тебе, Вацлав, на память.

Вацлав развязал мешочек и высыпал на ладонь десятка два крупных прозрачных камешков, которые сразу заискрились в неярком свете керосиновой лампы.

— Бриллианты! Крупные, — уважительно сказал Вацлав, — Это ж целое состояние! Откуда?

— Долго рассказывать, но ты не переживай — крови на них нет. Владей спокойно. Ты их честно заслужил.

Вацлав ссыпал камни в мешочек и спрятал на груди. Потом повозился немного где-то в складках одежды и положил перед Юлей уже знакомый им перстень с большим красным камнем.

— Это тебе на память, — сказал Вацлав улыбаясь.

— Не в огорчение, Вацлав, но я не могу это принять.

Вацлав с легкой усмешкой сгреб перстень со стола и сунул в карман. А потом полез в свой мешок и достал два затейливо украшенных немецких кинжала и положил перед ними.

— Ну, тогда, хотя бы это возьмите.

— Это — другое дело, — обрадовалась Юля, разглядывая подарок.

Егор тоже не остался в долгу, презентовав Вацлаву наручные часы и офицерский парабеллум. Ничего более ценного у него не оказалось.

Засиделись они допоздна. Юля принесла ещё одну такую же бутылку, и они полночи проговорили…

На утреннем построении Юля объявила, что командование отрядом принимает военюрист 3-го ранга Кравец Василий Николаевич, а его заместителем назначается сержант Государственной Безопасности Вацлав Косинский. Все восприняли это как должное. Поинтересовались только, почему у Вацлава нет отчества.

Егор уже собрал свой нехитрый скарб и поджидал Юлю у входа в её землянку. Она что-то обсуждала там с Иваном Ивановичем, и он не хотел им мешать. Когда они появились, она сунула ему позвякивающий чем-то стеклянным сидор и подмигнула. Егор закинул его на плечо, и собрался уже было прокомментировать этот её поступок, как вдруг где-то совсем рядом нестройным залпом ухнули минометы.

Он не успел ещё толком осознать это, а Юля уже опрокинула Ивана Ивановича подсечкой на землю, и по-борцовски пройдя Егору в ноги, оторвала его от земли, и прыгнула вместе с ним в свою землянку. Несмотря на то, что Юля, буквально на руках внесла его в свои хоромы, Егор приземлился очень больно. Он упал на спину, Юля сверху, но сила инерции сорвала с него её легкое тело и перекатила куда-то дальше вглубь небольшой комнаты. Висевший за спиной рюкзак в какой-то мере смягчил падение, но лежавшие там твердые предметы больно врезались в позвоночник. Близкие взрывы сотрясли землю. С потолка посыпалось что-то мелкое прямо в глаза. Егор зажмурился и явственно ощутил резкий спиртовой запах. Её коньяк не пережил совместного падения двух тел. Егор попробовал встать. И тут мина взорвалась прямо у них над головой. Их сильно оглушило, но двойной накат из бревен выдержал и спас им жизнь.

На какое-то время Егор потерял сознание, но очередной взрыв привел его в чувство. Он открыл глаза. Всё вокруг было каким-то нечетким и размытым. Очень болела голова, а в ушах громко звенело. Звуки взрывов пробивались сквозь этот звон, но были гораздо тише. Он снова попытался встать, но не смог. Получилось только перевернуться на бок. Прямо перед собой он увидел залитое кровью лицо Юли. Она не шевелилась.

Какая-то нечеловеческая, бешеная ярость захлестнула его. Рыча как зверь от собственного бессилия, он протянул к ней руку и попытался вытереть кровь с лица. Получилось только размазать. Он уперся руками в пол и встал