Временные трудности - Максим Томилко

— По машинам!

Вездеход развернулся и уехал в обратном направлении. Бронетранспортеры последовали за ним.

— Это что было, камрад? — обратился унтерофицер к фельдфебелю.

— Это был штурмбаннфюрер Ригель собственною персоною. Слышал, что его перевели к нам, но не думал, что доведется встретить его так быстро.

— Известная личность? — спросил унтер, доставая сигареты.

— Я б сказал — легендарная. А ты ещё молокосос, раз не слышал о нём. Поедем мы, пожалуй, и так столько времени с вами потеряли.

— Всего хорошего, гер фельдфебель.

Унтерофицер проводил жандармов взглядом, затем повернулся к своему спутнику и сказал уже по-русски:

— Артур, я чуть не обделался.

— А я думаешь нет? Надо уезжать — ракету видел?

— Видел. Давай собираем всё обратно.

— Это мы мигом. Тот эсэсовец сам осел, тут дел на пять минут. Только выглядит страшно.

Они повозились недолго с машиной, и не заметили, как в кузов забрался военюрист 3-ранга Кравец.

Глава 14

Смоленск.

Ригер стрелял из своей винтовки на полигоне, раз за разом всаживая пули в центр мишени, но делал он это не для повышения своей и без того высокой квалификации. Таким образом он пытался успокоиться и привести свои мысли в порядок.

Такого провала в его карьере ещё не было. Эти русские провели его как ребёнка. Прокручивая в голове сегодняшние события, он пытался понять, где же он так ошибся. Ловушка была расставлена правильно. В этом он был уверен. Его ребята нашли следы группы и начали преследование. Согласно докладу, диверсантов было совсем немного. Потом он поехал на шоссе и застрял там с этими олухами…

Ригер опустил винтовку и повернулся к стоящему позади него Карлу Тиллю.

— Запросите данные на всех, кого мы встретили на дороге.

— Слушаюсь, господин майор, — Тилль круто развернулся на месте и ушел.

Ригер перезарядил винтовку и продолжил стрелять.

А потом отряд лейтенанта Йорга перестал выходить на связь. Его группа, посланная на звуки боя, сумела отыскать живыми всего десяток человек, да то половина из них, наверняка, не выживет после ранений. Невредимых осталось всего пятеро. Только позорное бегство с поля боя позволило им всем уцелеть. Черт с ними. Но как могло получиться, что его дезинформировали? С Йорга уже не спросишь, да и радист убит…

Гюнтер с ребятами облазили весь лес и сказали, что стрелок был всего один. Но какой! Ригер был восхищен. Даже он, пожалуй, не смог бы повторить подобное. Это настоящий противник. Увел погоню на юг, в то время, как остальные диверсанты ушли на запад. Да ещё и сумел перестрелять почти всех, а потом уйти незамеченным. Мало того, он ухитрился раздеть мертвых солдат из его подразделения. Должно быть их камуфляж ему очень приглянулся.

А на западе тоже было тихо. Взвод Лехнера молчит. Даже о прибытии не доложили. Наверняка, мертвы. Хотя, если среди диверсантов есть хотя бы ещё один такой же специалист, то удивляться тут нечему. Скоро должен вернуться Гюнтер и привезти подробности. Но, в общем, и так понятно, что диверсанты ушли. Поэтому он даже не поехал туда, понимая всю бесполезность данного действия. Зато по приезду в Смоленск он сумел все-таки выпросить у Зикса дополнительные силы и организовать множество небольших передвижных патрулей, охвативших весь тот район широким бреднем. Надежда ещё оставалась, но вероятность встречи патрулей с диверсантами была крайне мала. Эти патрульные — смертники, конечно. Встречи с диверсантами они не переживут. Но их смерть будет не напрасной. Патрули должны периодически встречаться друг с другом, и если встреча не состоится, то это будет хорошим сигналом. Конечно, нельзя исключать различный форс-мажор, но куда ж без него-то…

— Гер Ригель, — раздался за спиной голос Тилля, — Разрешите доложить?

— Не томите, Карл!

— Фельдфебель Хрост, действительно служит в Фельджандармерии 388 и в данный момент находится в расположении своей роты. Данные на второго полицейского Вы так и не озвучили.

— Это уже неважно, — отмахнулся Ригер, — Что по остальным?

— Унтерофицер Вернер и старший стрелок Краузе погибли неделю назад. Их тела погребены на…

— Да плевать мне, где они. С этого надо было начинать доклад, гауптштурмфюрер. Вы ведь не зелёный лейтенант. Ладно. Значит, я всё рассчитал верно. Это погоня взвода Йорга заставила их изменить маршрут. Но это теперь не важно. Поздравляю вас, Карл, мы сражаемся с немцами.

— Согласен с вами, Меинхард, у обершутце Краузе был явный баварский говор, а унтер Вернер берлинец. Это предательство! Русские тоже вербуют диверсантов из военнопленных?

— Это тоже неважно, — отрезал Ригер, — Меня беспокоит другое. Их документы. Они были неотличимы! Фотокарточки так искусно состарены, словно их и правда сделали пару лет назад. Попробуйте потянуть за эту ниточку, Карл. За неделю документы не могли пересечь фронт и вернуться обратно. Их сделали здесь, в Смоленске.

Окрестности Смоленска.

Егор не находил себе места. Он привел отряд в лагерь без потерь, чем мог бы по праву гордиться, но гордиться не хотелось. Не было даже чувства удовлетворения за хорошо сделанную работу. Его переполняла тревога за Юлю. Скорее даже предчувствие чего-то непоправимо страшного. Разумом он понимал, что она приняла правильное решение, отправив его с отрядом. Наверное, он действительно был бы там для неё обузой. Егор реально оценивал свои боевые способности. Но, все равно, какое-то чувство вины не давало покоя, будто он сам бросил её там и трусливо сбежал.

Егор решил отправиться на её поиски. Он прочешет там каждый метр этого леса, но найдет её. Пусть даже мертвую. Хотя бы похоронит. Мысль, что немцы могли забрать её труп, чтобы продемонстрировать своему начальству, почему-то не приходила ему в голову.