Временные трудности - Максим Томилко

вручать награды от имени Верховного Совета и вручение производить непосредственно в частях и соединениях.

Затем началось награждение.

Медали «За боевые заслуги» и «За отвагу» сыпались словно из рога изобилия. Ими была награждена добрая половина отряда.

Вацлав и лейтенант Волков получили ордена Красной Звезды.

Егор даже сначала удивился подобной щедрости командования, но, когда очередь дошла до него, так и вовсе даже растерялся.

Ему объявили, что он награжден орденом Красного Знамени, но ничего не дали, пояснив, что вручение будет происходить в Москве.

То же самое сказали и Георгу.

А потом Иван Иванович, сделав театральную паузу, ошарашил всех:

— За образцовое выполнение заданий Командования на фронте борьбы с германским фашизмом и за личные заслуги перед Советским государством, связанные с совершением геройского подвига присвоить звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали Золотая Звезда старшему лейтенанту государственной безопасности Клочковой Юлии Андреевне.

Поляна взорвалась радостными криками, но Юля стояла спокойно, и лицо её было непроницаемо.

— Поздравляю Вас, товарищ старший лейтенант! — Иван Иванович пытливо смотрел ей прямо в глаза каким-то холодным мертвым взглядом, — Теперь вам троим в Москву надо. Что-то вы не рады… Или мне показалось?

— Рада, — спокойно ответила Юля, — Если надо, то поедем в Москву.

— Вот и хорошо. Передайте командование отрядом надежному человеку, и завтра — в дорогу, — улыбнулся Иван Иванович, но взгляд его был по-прежнему холодным и безжизненным.

Юля снова кивнула и собиралась ещё что-то сказать, но возникший рядом с ними Волков сразу вклинился в паузу:

— Товарищ старший лейтенант, тут разведка вернулась. Докладывают, что наткнулись на полицаев. Совсем недалеко от нас. Буквально в трёх-четырёх километрах.

— Какие ещё полицаи? Чё им тут делать? А ну, зови их сюда.

Подошли двое ребят, ещё не успевших снять свои маскхалаты, и молча замерли, ожидая вопросов.

— Докладывайте, — мрачно бросила Юля.

— Мы возвращались из разведки, а тут эти двое. Тут совсем рядом. Ну, мы их придавили по-тихому.

— Где они?

— Так там они остались. Мы их ветками да листьями присыпали немного.

— Почему живыми не взяли хотя бы одного?

— Не вышло, — пожал плечами бывший танкист, и его обезображенное ожогами лицо исказила нехорошая ухмылка.

— Понятно. Свободны.

Юля несколько секунд молча смотрела им вслед, а затем развернулась и сказала:

— Интересно. Очень интересно. Нечего им тут делать. Береженного, как говорится… — она тронула стоящего рядом Георга за рукав, — Ты берёшь с собой Соммера, Ивана Громова и эвакуируешь наш лазарет в первый лагерь. И в хорошем темпе. Подводу возьми для медикаментов и неходячих. Там теперь госпиталь будет. Старшина пусть разбирает здесь всё и за вами дует. Он в курсе, что брать. Волков, организуй самых опытных разведчиков: пусть прочешут округу на всякий случай. А сам бери пару человек и в охранение к раненым.

Смоленск.

Штандартенфюрер СС Альфред Зикс не любил орать на подчиненных, но сегодня не мог себя сдерживать и говорил гораздо громче обычного. Сказывалось нервное напряжение последних дней.

— Объясните мне, штурмбаннфюрер, что я должен буду докладывать сегодня генералу фон Шенкендорфу? А ведь мне придётся ему звонить и что-то говорить… Как мне объяснить, что мы потеряли за один день два взвода? И это не на передовой, а здесь в тылу! Где хоть один труп русского?

— Осмелюсь доложить, гер штандартенфюрер, что мы впервые столкнулись со столь высоким уровнем подготовки русских. Никто из взвода лейтенанта Лехнера даже не успел выстрелить в ответ. А взвод лейтенанта Йорга, вообще, был почти полностью уничтожен всего одним человеком.

— Я не верю в это, Меинхард. И мне никто не поверит. Я не могу это докладывать! Все посчитают это ложью и оправданием нашей некомпетентности. Я должен сказать, что эти русские уничтожены и диверсии теперь прекратятся. Хотя бы на какое-то время.

— Осмелюсь доложить, гер Зикс, среди этих диверсантов есть по меньшей мере двое чистокровных немцев. Возможно, вся группа состоит из наших военнопленных, завербованных русскими. И их документы неотличимы от настоящих.

— Это всё отговорки, Ригер! Какие меры предприняты? И когда будет хоть какой-нибудь результат?

— Мною был разработан план ловли «на живца». Сброд, из состава вспомогательной полиции, разбит на пары и отправлен в район предполагаемой дислокации русских диверсантов. Это лакомые цели для русских. Они ненавидят этих предателей. Мои люди следуют за ними в отдалении. Когда русские проявят себя, мои люди не станут им мешать, а проследят за ними до самого логова.

— Хорошо. Это может сработать. Что ещё?

— Также по этому району и в самом Смоленске ездят три открытых автомобиля практически без охраны. В каждом из них находится переодетый в старшего офицера вермахта заключенный из местного концлагеря. К его рукам пристёгнут наручниками портфель. В качестве охранников используются люди из вспомогательной полиции, переодетые в форму войск СС. Все они набраны из состава подразделений Витебска. За ними осуществляется негласное наблюдение.

— Неплохо, Меинхард. Это тоже может сработать. Это всё?

— Не совсем, гер Зикс. С помощью осведомителей гауптштурмфюрера Тилля, проведена дезинформация, о сосредоточении большого количества оружия и взрывчатки на одном из складов на окраине города. Охрана там поставлена из рук вон плохо. Личный состав постоянно злоупотребляет алкоголем. Даже приводят туда девиц легкого поведения. На местном рынке продаются продукты и медикаменты, якобы украденные оттуда.

— Хорошо, Ригер. Будем ждать и надеяться, что русские заглотнут хотя бы одну наживку. У вас достаточно сил, чтобы держать всё это под контролем?

— Все мои люди задействованы до последнего человека. Для ликвидации этой группы понадобятся дополнительные силы. Я хотел бы просить у Вас содействия для улучшения взаимодействия с