Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

Ишше тры года служыл да я ф приключьничьках.

Ишше есь у короля да фсё две дочери.

А одна дочи — Настасья-королевнична;

Та — злая поленица, приюдалая:

165. Не училасе Настасьюшка не ткать, не престь,

Да училасе Настасьюшка луком стрелять,

Да уциласе Настасьюшка конём владеть.

А да фторая доць — Опраксея-королевницьна;

Та станом-де статна да полновозросна,

170. Походочька у ей да фсё павиная,

Тиха речь ю ей да лебединая,

Оци ясны ю ей — как у ясново сокола,

Брови черны ю ей — как у черново соболя,

Та стано(м)-де статна да полнавозросна!»

175. Говорыл-де Владимер стольнокиевский:

«Уш ты ой еси, Дунай да сын Ивановичь!

Ты бери-тко, Дунаюшко, силы-армии,

Ты бери-тко, Дунаюшко, золотой казны,

Ты бери-тко, Дунаюшко, зелена вина,

180. Ты бери-тко, Дунаюшко, красных девушок, —

Поежжай к королю да ляховиньцскому,

Привези мне Опраксию-королевьничну!»

Говорыл-де Дунай да сын Ивановичь:

«Уш ты ой еси, Владимер стольнокиевский!

185. Ишше силой мне армией не воёватисе,

Золотою казной не откупатися,

Зеленым мне вином не опиватися,

А да со красныма дефками да не забавлятися!

Только дай мне-ка братёлка названово

190. Да названого братёлка крестовово,

По имени Добрынюшку Микитица, —

Поедём-де мы да во чисто полё

Ко тому-де королю дя ляховиньцскому

А да за тою Опраксией-королевницьней!»

195. Говорыл-де Владимер стольнекиевский:

«Уш ты ой еси, Добрынюшка Нит(к)итиц млад!

Поежжай-ко ты з Дунаюшком Ивановичом,

Поежжай-ко к королю да ляховиньцкому;

Вы везите мне Опраксию-королевничьну!»

200. Да не много-де ребята да розговарывали:

Скакали ребятушка на добрых коней,

Отправлялисе ребятушка во чисто полё.

Только видели посяську[58] да молодецкую,

А не видели поески богатырцкою;

205. Только видят: во чистом поли курева стоит,

Курева-де стоит, да дым столбом валит.

Ишше едут-де ребятушка по чисту полю,

Ишше едут-де ребята трои суточьки.

Подъежжают к королю к ляховиньцкому;

210. Ишше едут не путём да не дорогою,

Церес те же церес стены да городовыя,

Церес круглыя башни наугольныя;

Подъежжают ко двору ко княженецкому,

Соскакивают ребята да со добрых коней.

215. Говорыл-де Дунай да сын Ивановиц:

«Уш ты ой еси, мой братёлка крестовыи,

По имени Добрьшюшка Никитиц млад!

Когда сабелька у мня да запошумливат,

А колецюшко у сабельки запобрякиват,

220. Ты бежи-тко-се тогда да на шырокой двор,

Выручай меня с Опраксией-королевничьней!»

Побежал-де Дунай да сын Ивановичь,

Побежал-де Дунаюшко ко красну крыльцю.

Не по-старому приехал, не по-прежному:

225. У ворот он не спрашывал прыворотничкоф,

Пробегал-де Дунаюшко по новым сеням

У дверей ён не спрашывал прыдверьничькоф.

Забегал-де Дунаюшко во светлу грыдьню

Ко той же к Опраксеи-королевничьны.

230. А да Опраксея сидела за красеньцями.

Ишше брал-де Дунаюшко за праву руку,

Да повёл-де Дунаюшко вон из горёнки.

Увидал королишшо да лях(о)виньскоё, —

Начял в роги трубить да во цюлпа́ны*[59] бить.

235. А на то же дворышшо да на шырокоё

Да сбежалосе пановьей-тотаровьей —

Да хватают-де Дунаюшка Ивановича.

Да выхватывал Дунайко да саблю вострую,

Начял бить-де, рубить да силу й армию;

240. Куда-де он махнёт — да и тут улиця,

А назать-от махнёт — да переюлочёк.

Тогда сабелька у Дунаюшка запошумливала,

А да колечюшко й-у сабельки запобрякивало.

Услыхал-де Добрынюшка Никитиц млад,

245. Побежал-де Добрынюшка на шырокой двор

Да навстречю Дунаюшку Ивановичю,

Да выхватывал Добрынюшка саблю вострую.

Начели бить-рубить да силу й армию;

Фсю прибили-прирубили да сил й армию.

250. Говорыл королишшо да ляховиньцкоё:

«Уш ты ой еси, Дунайко со товаришшом!

Отпустите вы, ребятуш(к)а, ретивы серця,

Вы остафьте мне тотарушок на семена!»

Отпустили-де ребята да ретивы серця;

255. Пошли ребятушка со шырока двора,

Увели-де Ёпраксию-королевьницьну,

Садили-де Ёпраксию на добра коня.

Да скакали-де ребятушка на добрых коней, —

Поехали ребятушка во чисто полё.

260. А Настасьюшки дома да не случилосе.

Как из далечя-далеченька ис чиста поля

Приежжаёт Настасья да королевничьня;

Ишше тут королишшо да фсё росплакалсэ

А Настасьюшки своей да фсё розжалилсэ:

265. «Приежжал-де Дунайко со товаришшом,

Не по-старому приехал да не по-прежному,

Фсю прибил-прирубил да силушку-ярмию

Да увёз-де Опраксию-королевницьну!»

А Настасьюшка много не розговарыват:

270. Скакала-де Настасьюшка на добра коня, —

Отправляласе Настасьюшка во сугон ззади,

А поехала Настасья да во чисто полё.

Да наехала Настасьюшка добрых молоццоф, —

Выхватыват Настасья да саблю вострую,

275. Да ударила Дунаюшку в буйну голову,

Как россекла у Дунаюшка стальной шышак*.

Ише тут-де Дунай да сын Ивановичь

Ише передал Опраксию-королевьничьну

Ко тому-де Добрынюшки Нит(к)итичю

280. Да выхватывал Дунаюшко саблю вострую.

Рубилисе ёни да саблеми вострыма, —

Ишше востры-ти сабли да исшорбалисе:

Некоторой некоторово не ранили,

К ретивым-де серцам раны не придали.

285. Кололисе копьями долгомерныма. —

По насадочькам копья да извернулисе:

Некоторой некоторово не ранили,

К ретивым-де серцам раны не придали.

А да билисе палками буёвыма, —

290. В руковатоцьках палки да изломалисе:

Некоторой некоторово не ранили,

К ретивым-де серцам раны не прыдали.

Тянулись церес грывы лошадиныя, —

Некоторой некоторово не вытянул.

295. Скакали-де ёни да со добрых коней,

А да схватилисе ёни да фсё в-охабочьку.

Ишше водяцсе они да день до вечора:

Некоторой некоторово не бросили.

Говорыт-де Добрынюшка Никитиц млад:

300. «Уш ты ой еси, Дунай да сын Ивановиць!

Надо бить бабу по пелькам, пинать под жопу;

Ише та-де раночька — кровавая!..»

Начял бить Дунай по пелькам, пинать под жопу, —

Тогда тут-де Настасьюшка росплакалась

305. Да Дунаюшку тогда да прирозжалилась.

Помирилисе они да со Дунаюшком,

Да поехали они да ф красён Киёв-град

Играть-де ёни да чесну свадёпку

Ко тому-де ко князю