Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

class="v">«А уш ты ой еси, Добрынюш(к)а Микитич млад!

А поежжай-ко, Добрынюш(к)а, в стольне Киев-грат».

А-й да уехал тут Михайло да из виду веть нонь,

А-й да уехал тут Михайло да во манастыри

225. И ко своёму-де батюшку родимому.

А приежжал-де Добрынюшка в стольне Киев-град

А-й ко тому же ко князю да стольнекиевскому;

А-й говорыл-де Добрынюшка таково слово:

«А-й да подъехал Михайло к камню Латырю

230. А-й да поднял ево да единой рукой;

А-й вынимал нонь он платье да сибе цветное,

А-й вынимал себе платьё да богатырскоё,

А-й одевалсэ Михайло да нонь скорэшенько;

А-й седлал-де, уздал свойво коня доброво;

235. А-й да садилсэ Михайло да на добра коня;

А да сказал мне Михайло да таково слово:

“А поежжай ты, Добрынюш(к)а, в стольне Киев-грат!” —

А да и столько я Михайла ноньче видял тут:

А да и скрылсэ Михайла да фсё из глас<з> от меня».

240. А-й приежжал-де Михайло да во манастыри,

А подъежжал он к ограды да фсё высокое,

А-й да крыкнул он голосом высокием:

«А-й уш ты здрастуй, мой батюшко радимые!

А-й да дай мне бласловленьичё великоё

245. А-й да и ехать мне нонече во рать-силу

А-й да воёватцса мне с тотаринами проклятыми!»

А-й услыхал тут Данило да сын Игнатьевич,

А-й да открыл он веть форточку нонь маленьку,

А-й говорыл-де Данило да таково слово:

250. «А-й поежжай ты, дитя моё родимоё,

А-й поежжай ты, дитя; да веть Господь с тобой.

А-й да подъедёш ко силы да ты ко армии,

А-й да руби эту силу да ты веть с краю фсю!

А-й не заежжай ты во силу да фсё ф серёдочьку:

255. А-й во серётки накопаны рвы глубокие,

А-й провалиссе ты с конём да в эти рвы глубокия, —

А-й да и схватят тибя прокляты тотарины!»

А-й да закрыл-де Данило да свою форточку.

А-й да поехал тут Михайло да в стольне Киев-град

260. А-й да во ту же во силу ноньче во армею.

А-й да подъехал тут Михайло да к силы-армеи,

А-й да стоит ноньче силы дак ровно темной лес.

А-й да начал-де Михайло да розъежжати нонь;

А-й да розъехал тут Михайло да по чисту полю,

265. А-й да подъехал тут Михайло да к силы-армеи;

А-й да начал тут Михайлушко розмахивать:

А-й што на ту руку махнёт — дак лежит улица;

А-й на другу руку махнет — дак переулками, —

А-й да рубил-де, косил дак трои суточьки.

270. А-й говорыл ему конь да таково слово:

«А-й уш ты ой еси, Михайло да сын Данильевиць!

А-й отъежжай ты, Михайло, да во чисто полё,

А да дай мне поисть травы шолковой,

А да дай мне попить воды ключевое!»

275. А-й говорил-де Михайло да таково слово:

«А уш ты ой еси, конь дак лошадь добрая!

А-й твоя во(л)чья нонь сыть да травяной мешок:

А-й россердись-ко ты, конь, дак пушше старово!»

А начинали тут опять рубить да силу-армею.

280. А-й россердилсе нонь конь да пушше старово.

А-й да рубил-де, косил опять трои суточьки.

А-й говорил ему конь да во фторой након:

«А-й отъежжай-ко, Михайло, во чисто полё,

А-й да и дай мне поисть травы шолковой,

285. А-й да попить мне коню воды ключевоей!» —

«А-й уш ты ой еси, конь мой, лошадь добрая!

А твоя ноньче сыть да травяной мешок:

А-й розсердись-ко нонь, конь, да пушше старово!»

А-й розсердилсэ веть конь да пушше старово;

290. А-й поскакали тут опять дак в силу-армию,

А-й да заехали они да во серёдочьку...

А-й провалилсэ его конь дак лошадь добрая,

А-й провалилсэ во укопы фсё глубокие.

А-й да схватили тут Михайла сына Данильёва,

295. А-й повели тут ево да ко тотарыну

(А-й да запутали в опутины во крепкие!), —

А-й привели тут ево да ко тотарину.

А-й говорыл-де тотарын да роспроклятые:

«А-й уш ты, — ах, ты мальчишко! — да ровно бестия!

300. А да попал ты теперице в мои руки;

А-й да и зделайте скоре да ноньче виселичю, —

А-й да повесим мы ево да на чистом поли!»

А-й да и зделали тут виселицю скорёшенько,

А-й повели-де Михайлушка на виселичю.

305. «А уш ой еси, Бох да ноньче Милослив!

Да за що я нонь да погибать буду?..»

А-й розвёрнул тут Михайло да руку правую —

А-й оборвал-де опутины нонь крепкие;

А-й ухватил-де тотарина нонь за ноги —

310. А-й да и начал помахивать во фсе стороны

А-й да и ровно он паличей буёвою.

А-й да добралса Михайло да до добра коня,

А-й закрычал-де Михайло да громким голосом:

«А-й уш ты ой еси, конь, моя лошадь добрая!

315. А-й да и выскочи, конь, да на сыру землю!»

А-й да и выскочил конь дак на сыру землю

А-й подбежал-де к Михайлу сыну Данильёву.

А-й заскочил-де Михайлушко на добра коня,

А-й поскакал-де Михайло да ко белу шатру —

320. А-й да схватил-де тотарина за русы власы,

А отрубил у тотарина буйну голову,

А-й да вздел эту главу да на востро копьё.

А да скричала тут фся сила да ноньче армея:

«А уш ты ой еси, удалой да доброй молодец!

325. А-й да куды нам прикажош нонь деватисе:

А-й нам здесь ле стоять, ли за тобой итти?..»

А-й говорил-де Михайло да сын Данильевичь:

«А-й отправляйтесь, тотары да роспроклятые,

А-й отправляйтесь, тотары, да во свою Орду!»

330. А-й да поехал Михайло да в стольне Киев-град.

А-й да и ехал он силой да цельни суточьки,

А-й да увидел там живого человека он:

А-й да и ходит, по туловишшам роицсэ.

А-й подъежжал-то Михайло фсё поближе к ему;

335. А-й да увидел