Пыль и сталь (СИ) - Карпов Илья Витальевич

Драм и знаменосец подбежали к камню. Наёмник осторожно раскрыл один глаз.

— Мы погибли все вместе, да? — спросил он.

— Живы мы. Спасибо Игнату, — Драм помог Таринору подняться. — Хватай копьё, ждём следующего выдоха!

— Меть в брюхо! — добавил знаменосец. — Только так можно его убить!

— Это ещё что за советчик? — наёмник презрительно окинул взглядом красно-золотые одежды юноши. — Ай, к чёрту. Игнат! Сколько ты ещё можешь удерживать его?

— О! Теперь… — маг повернул голову и Таринор увидел, как из его глаз вырываются языки пламени, — …я могу всё!

С этими словами он перехватил посох поудобнее и сделал шаг навстречу чудовищу. Дракон попятился назад, громко шипя и рыча.

— Страшно тебе? — громко сказал Игнат с вызовом. — Думал поживиться жареным магом? Ну уж теперь получишь сполна!

С этими словами маг взревел и выставил посох вперёд, словно копьё, метя прямо в драконью морду. В ту же секунду из посоха вырвался конус ослепительного пламени, заставив чудище оглушительно взвыть и вновь замотать головой.

— Не нравится горячее? Ты ещё основного блюда не попробовал! — прорычал Игнат и новая порция огня попала прямо в драконьи глаза. Ящер оглушительно взревел и едва не повалился на бок, попытавшись прикрыться крылом.

— Он его сейчас только разозлит, но какова картина! — Таринор нервно усмехнулся. — Копья. Хватайте копья! Хорошо, что не все у пещеры растыкали. Эй, ты! Как, говоришь, его одолеть?

— Когда он снова соберётся дышать огнём, — ответил за знаменосца Драм, — вонзим копья в живот!

— Ага. Понял. Игнат! Игнат, чтоб тебя! — маг хоть и не сразу, но обернулся на голос Таринора. — Убирай свою палку, иди к нам!

Наёмник упёр копьё в землю позади себя, и остальные последовали его примеру. Магическое пламя Игната сожгло дракону глаза, и теперь ослепшее чудовище в ярости металось из стороны в сторону, клацая зубами и размахивая когтями.

— Сюда, тварюга! Ну же! — гаркнул Таринор. — По моей команде вонзайте копья ему в брюхо! А потом сразу сигайте в сторону!

Дракон на мгновение замер, но всё ещё не решался сойти с места. Примеру наёмника последовал Бьорн, а потом и остальные, и только тогда ящер определил, откуда шёл голос.

Глядя на осторожно подползающее чудовище, Таринор опасался лишь того, что дракон осознает бесполезность огненного дыхания и решит наброситься на них. Тогда их точно ждёт судьба магистра ордена Светлой Надежды, даже несмотря на копья. К счастью, ящер остановился в нескольких ярдах от них и начало глубокий вдох.

— Ждём…

Голос наёмника звучал уверенно, будто он несколько минут назад не попрощался с жизнью, вжавшись в этот самый злополучный камень. Ящер, тем временем уже вздыбил спину.

— Ждём.

Дракон выгнул шею коромыслом, приподнявшись на передних лапах. Сожжённые глаза не видели замерших перед ним людей, но чудище было полно решимости сжечь их дотла в последней отчаянной атаке.

— Ждём! Под когти не попадите!

Дракон оторвал лапы от земли, расправив крылья и надув грудь.

— Сейчас! — прокричал наёмник, рванувшись с места.

Короткий рывок, и копьё на четверть вошло в мягкое брюхо. Мгновение спустя там же оказались и остальные. Дракон взревел, издал громкий булькающий звук, а из его пасти вырвалось несколько языков пламени. Ящер попытался сохранить равновесие, опустившись на передние лапы, но тем самым лишь ещё глубже вогнал в себя копья. Раздался треск дерева. Дракон метался из стороны в сторону, ревел и шипел, а хвост хлестал с такой силой и скоростью, что мог бы, несомненно, перерубить надвое любого попавшего под удар.

Наконец, обессиливший ящер рухнул на землю и захрипел. Всё, что ему теперь оставалось — это щёлкать челюстями в отчаянной ярости и обдавать наёмника и остальных зловонным дыханием. Таринор подобрал меч и уверенным движением рубанул по чешуйчатой шее, но лезвие не пробило чешую. Второй удар тоже оказался бессилен. Лишь когда наёмник глубоко вонзил клинок в выжженную глазницу ящера, шипение и рёв прекратились. Дракон вздрогнул всем телом и испустил последний дух.

Воздух пропитался едкой гарью и металлическим запахом крови. Таринор сел на землю, положил меч на колени и утёр лицо рукавом.

— Больше я на такое не подпишусь, — он обернулся к остальным, лицо его озаряла улыбка. — Помяните моё слово.

— Да и я староват для такого становлюсь, — вздохнул Бьорн, присаживаясь рядом, — Но безумно рад, что прошёл через это с тобой, дружище. Теперь мне даже дочка лорда Харвела нипочём.

— Думаю, эта тварь заткнёт за пояс с десяток таких дочек… — наёмник взглянул на неподвижную пасть, от которой всё ещё исходил жар. — Чёрт! До сих пор не верится.

— Да уж, такого в караулах не увидишь. Будет, что внукам рассказать, — командующий стражей улыбнулся. — Как окажемся в Талотренде, сразу же велю отцовскому книжнику записать всё в точности. И о вас, парни, упомянуть не забуду. А знаете? Поехали все в Талотренд! Но сначала вернёмся в Дракенталь и как следует напьёмся!

Глаза Игната вновь приняли обычный вид, как и его посох. Он подошёл к драконьей голове и с силой пнул её, отчего изнутри чудища донёсся глухой хрип. Таринор тут же вскочил, сжимая меч, а маг выставил посох перед собой и отошёл на шаг. Хрип нарастал и, наконец, из драконьей пасти с шипением вырвался зловонный поток воздуха, а Игната окатило брызгами крови.

— Ай! Да чтоб тебя черти драли! — воскликнул маг.

Он сел на камень и принялся тщетно оттирать с одежды красные пятна.

— Устоял против пламени, но драконьей отрыжки избежать не сумел, — продекламировал Таринор. — Ладно, пойду осмотрю пещеру. Вдруг сказки не врут, и там найдутся сокровища.

— Ага, и похищенная принцесса в придачу, — проворчал Игнат. — Теперь эту пакость ничем не оттереть…

— Дракон терзал крестьян, так что ждать тебя там будут кости несчастных овец, — с сомнением заметил Бьорн. — Самое большее — сломанные вилы и мотыги.

— Овечьи кости, говоришь? — Таринор задумчиво почесал подбородок. — Драм, осмотри-ка пещеру, у тебя это выйдет лучше остальных. Ты, Игнат, перевяжи руку белобрысому, а я пока посмотрю, что можно сделать с тушей. Когда до неё доберутся люди лорда, мы её больше не увидим. Хочется отрезать что-нибудь на память.

Игнат нехотя поднялся на ноги и огляделся.

— Вон знамя лежит, может, его на бинты пустим? — спросил он.

— Священное знамя ордена Святой Надежды?! На бинты?! — воскликнул было юноша, но тут же застонал от боли. — Ладно, пускай. Всё равно ордена больше нет.

— Это почему же? — маг взял красно-жёлтое полотно и принялся рвать его на лоскуты.

— Великий магистр мёртв. Рыцари мертвы. А те, что выжили, запятнали себя позорным бегством. О, Сильмарет… — знаменосец стиснул зубы, когда Игнат поднял его руку, продевая под ней лоскут. — Сильмарет не одобряет бегства с поля боя. Так что я — последний из ордена.

— Как звать-то тебя?

— Эрниваль. Эрниваль из Дорема.

— Это где вообще?

— Где-то в Ригене. На самом деле, я там никогда не был. Вырос здесь, а из тех краёв у меня дед по отцу. Сюда перебрались давно, ещё до моего рождения. Матушку прибрала лихорадка одной холодной зимой, а отец… Когда мы виделись в последний раз, он жил в столице, в Энгатаре.

— Ого, в самом Энгатаре, — задумчиво проговорил Игнат, не отвлекаясь от дела. — А чего ж тебе там с ним не сиделось?

— Мы… Не особенно ладили. Я ушёл из дома и прибился к ордену оруженосцем. Магистр тогда всех подряд брал…

— И чем же ваш орден занимался? — вмешался в разговор Таринор, доставая нож.

Он решил отрубить драконий коготь и принялся резать палец, что венчал крыло. Можно было, конечно, забрать что-то более уникальное, но чешую ножом не прорезать, а выдрать драконий зуб у него просто не хватит сил. Пилить рог тоже было нечем, так что оставался только коготь.

— Сначала странствовали по Тимбермарку, — ответил Эрниваль. — Разоряли разбойничьи лагеря, защищали поселения и обозы от набегов эльфов. Спасали невинных и карали виновных, как и подобает рыцарскому ордену.