Вторжение - Р. Артемьев

Действия подчиненного Хаффа я посчитал игрой на нервах. В самом деле, никакого вреда разговор с Призраком им причинить не мог, в худшем случае всю компанию выслали бы из страны пребывания. В ответ газеты покричали бы о произволе властей, и все успокоилось бы. Но на всякий случай я установил вокруг лагеря барьер, заодно поместив внутрь Свету. Боевые маги бывают двух типов — осторожные и мертвые.

Паранойя нас спасла. Ровно в полночь я ощутил обрыв привязанных к Хаффу и второму псиону меток и сильное завихрение в ментале, какой-то дух шел на призыв. Глупо, очень глупо. А может, и нет, если они не знают о моей второй специализации.

Духи неудобные противники. Не сложные, а именно неудобные. Они способны игнорировать атаки, построенные на использовании стихий этого мира — огня, воды, воздуха, камня, металла. Под стихией в нашей среде понимают несколько отличающиеся друг от друга по структуре виды энергии. При этом нужно учитывать, что стихийные духи, например, подпитываются энергией своей стихии, и звереют от враждебной. Урон наносится с помощью заклинаний на основе светлых (положительных) и темных (отрицательных) энергий, источником которых служит либо ментал, либо собственное сознание.

Ни один из моих бойцов прежде не сталкивался с духами, я сделал себе зарубку в памяти позднее исправить этот недостаток. В отличие от них, благодаря Адскому Псу у меня практики хватало. Победа над призванной хунганом (а этот тип явно принадлежал к школе вуду, слишком характерный почерк) сущностью не вызывала сомнений, я был раздражен необходимостью отвлекаться от поисков сбежавшей парочки.

Пришедший на призыв лоа ничем меня поразить не смог. Да, сильный дух, да, прекрасная способность воздействовать на разум. Созданные им иллюзии были настолько удивительны, что я потратил некоторое время на копирование и запоминание самых интересных моментов. После чего изгнал сущность обратно в ментал.

Потребовалось довольно много времени, чтобы нащупать след сбежавшей парочки. Помогли уроки Призрака, спасибо ему большое. К моему удивлению, вместе с псионами шли три человека из числа поселковых.

Меня заметили и попытались оторваться. Когда это не удалось, все развернулись и вся компания дружно начала окружать себя щитами. Увиденное повергло меня в шок, получалось, что в поселке было еще три псиона, которых я, я не заметил. Слава богу, ярость на собственную глупость сменилась пониманием, когда стали видны контролирующие нити, тянущиеся от хунгана к людям. Обычный контроль разума, ничего нового. Хунган сформировал знаки из оболочки людей, тем самым, выпивая их силы и приводя на грань гибели. Будь это зомби, я постарался бы взять хунгана с подопечными живыми, Покойнику было бы интересно повозиться с любопытным материалом, а так… Необходимости не было.

Поэтому я пробил выставленную защиту Мечом Света, после чего ударом сложенной копьем руки убил негра. Сразу после его смерти контролируемые люди опустились без сознания на песок. Думаю, их еще можно привести в обычное состояние, срок воздействия невелик.

Хафф пытался сопротивляться, поэтому пришлось погрузить его в транс. Перекинув его на плечо и подцепив телекинезом остальных людей, я вернулся в лагерь. Поместив Хаффа под стражу, остаток ночи мне пришлось заниматься пострадавшими.

Уставший и злой, утром я нашел прекрасный объект для выражения своего недовольства. Им стал прилетевший Призрак, который должен был предупредить меня о своих подозрениях насчет Хаффа. Как выяснилось, этот тип успел ранее отметиться в некоторых очень неприятных для нашей разведки ситуациях, но до сего дня ему удавалось уходить. Странно, особого впечатления на меня он не произвел.

Скандала не вышло, Призрак улыбался и на мои упреки кивал головой. Может, оно и к лучшему.

Хорошее настроение Фролов не потерял и по приезде в Ашхабад. Операция закончилась, отряды разъезжались по своим базам. Я решил задержаться на пару дней, переговорить с Коробком насчет Светы. Кроме того, хотелось узнать, как Вася справляется со своими новыми обязанностями, посмотреть на туркменских коллег, поговорить с еще несколькими людьми. Подумав, я не стал торопиться и самолет в Иркутск улетел без меня.

Моисей Львович встретил меня как любимое, но сильно провинившееся дитя. Он вообще очень трепетно относился к любой возможности пошарить в Гнезде, хотя побывал, наверное, не в одном десятке. Поэтому уничтоженный трехъярусник мне простят еще не скоро.

— Ты ошибаешься, Витя, если думаешь, что раз уровней мало, то ничего интересного нет. И вот тебе живой пример! Неделю назад в таком же, как ты уничтожил, Гнезде, нашли артефакт. Угадай, что он делает?

— Не стану.

— Да ты просто не можешь! — Коробок захихикал — Он запоминает знаки, любого уровня сложности. Ну как тебе?

Новость действительно была потрясающей. Носителей, способных верно зафиксировать имеющийся знак, не существовало. До сих пор имеющиеся заклинания хранились двумя способами. Первый заключался в передаче «из уст в уста», когда псион, первым скопировавшим знак, обучал ему остальных. Но что делать, если, например, Злобный в одиночку сумел запомнить знак четвертого уровня? Он в Салехарде, я в Иркутске, а больше никто не сумеет запомнить и повторить знак.

Для таких ситуаций существовала специальная методика, когда в мозг слабого псиона загружался один знак. Только один. Можно сказать, что он «вплетался» в его ауру, навсегда становясь ее частью. В результате довольно сложного ритуала псион получал возможность оперировать заклинанием более высокого уровня, лишь бы оболочки хватало. Но была и оборотная сторона медали.

Психика носителя изменялась. Медленно, почти незаметно, но изменялась. Заранее предсказать, в какую сторону, было невозможно. Обычный служащий мог внезапно пойти учится играть на скрипке, а мог взять в руки нож и пойти резать людей по подворотням. Конечно, я утрирую, никто бы ему не позволил этого, но повышенная агрессивность не считалась редкостью.

Поэтому если найденный артефакт действительно обладает возможностью запоминать существующие знаки, он сильно упростит нашу работу. А если удастся понять принцип его действия (задача сложная, но выполнимая), последствия скажутся во всех областях деятельности псионов. Так что у Коробка были все основания торжествовать.

— Хорошая новость. В самом деле, хорошая. А что с моей просьбой?

— Ты о девочке? Да все с ней нормально, самый обычный псион. Ты с такими вопросами не ко мне, а к своему дружку Данилу обращайся, пусть смотрит развитие маленькой волшебницы. В его клинике как раз это изучают, правда, настолько маленьких детей вроде нет.