В гнезде Орла - Николай Никишин

в этих коридорах незаконно. Благо, подкупленная охрана сегодня смотрит футбол вместо наблюдения за камерами.

Кругом пахло сыростью и плесенью. От едкого запаха которой свербело в носу.

— Всё должно выглядеть максимально естественно, — Харм остановился и брал руки в карманы своего мундира. — Ты всё понял?

— Да, герр Келлер, — Юргена трясло от того, что он должен сделать. Но если всё получится, он откроет себе путь к вершинам, о которых недавно даже не мог мечтать. — Никакого оружия. Только яд или передозировка лекарствами.

— Верно. Я не могу гарантировать, что никто из близких к Гиммлеру журналистов не пронюхает то, что нам не надо. Пулю у его во лбу будет весьма сложно скрыть.

— А если он умрёт без видимых причин, то никто, даже если захочет, нам ничего не скажет.

Харм довольно улыбнулся. Часы показывали семь часов утра. Сейчас он с Юргеном находился под рейхсканцелярией. Через час парнишка должен быть в кабинете Гиммлера. Если рейхсканцлер сегодня умрёт, то сразу будет объявлен траур, а под контролем депутатов, министров и чиновников назначат временным главой Оливера. Дальше будет не трудно сделать коллегу и друга полноценным лидером страны, который назначит всех своих друзей на заранее обговорённые посты. Осталось только исполнить задуманное. Юрген справится. Иначе всем им конец.

— Сделай то, что должен, — Харм огляделся, словно боясь, что их пустом туннеле кто-то может услышать. — Мы ставим на тебя.

— Я всё сделаю, — Юрген был в себе уверен. — Хайль Рейх.

— Хайль Рейх.

Они оба отсалютовали и разошлись в разные сторону. Харм направился к выходу, а Юрген к лестнице, что вела в рейхсканцелярию.

Жизнь простого офицера скоро изменится. Весь мир упадёт к его ногам. Он сам практически станет фюрером. Все его будут бояться.

Именно с такими мыслями Юрген поднялся к кабинету Гиммлера. Постоял минуту, собрался с мыслями, постучал в дверь и вошёл.

— Хайль Гиммлер! — отсалютовал Юрген своему фюреру.

— Зигл Хайль! — спокойно ответил Гиммлер. — Герр Кац, вы опоздали на две минуты, — он поправил своё пенсне.

— Прошу прощения, мой фюрер. Сегодня на дорогах ужасные пробки.

Гиммлер ничего не ответил. Еле слышно усмехнулся и продолжил рассматривать какие-то документы. Он был одет в белый парадный мундир, который носил последнее время, желая выделяться на фоне своих подчинённых.

На его столе по обыкновению стояли вазы со свежими цветами. Моментами Генрих отрывался от листов и подносил к одной из вас нос, вдыхая приятный аромат. От агронома до фюрера. На это ушло каких-то пятьдесят лет.

Когда нацисты в тридцать четвёртом пришли к власти, Гиммлер оказался обделён вниманием фюрера. Он оставался всего лишь главой СС, насчитывающей на тот момент всего несколько тысяч человек. В прочем всё быстро стало меняться. Гитлер начал перекраивать традиционную немецкую систему управления. Ранее все земли имели свою полицию, но со сменой власти появился единый орган, подчинённый Берлину и находящийся под контролем СС.

Гиммлер быстро стал фактически вторым человеком после фюрера. Он очень тщательно следил за кадрами в СС, постоянно проводил чистки, изгоняя, по его мнению, по его «высокого звания». Он собрал настоящую элитную армию, имел всё, чтобы занять место Гитлера, но у него не могло возникнуть даже подобной мысли. Генрих боялся фюрера, между ними не было равного общения, он его боялся. Борман и Шпеер были всегда ближе к Гитлеру. Впрочем, Генрих никогда из-за этого не комплексовал, он даже уступил Геббельсу пост рейхсканцлера после смерти фюрера. Всё-таки с каждым годом здоровья начало сильно его подводить, больной желудок постоянно ему напоминал о себе.

— Юрген, достань из сейфа мои таблетки, — попросил Гиммлер.

Юрген, сидевший с ним рядом за соседним столом среди нетронутых папок с документами, которые ему следовало разобрать и предоставить полный отчёт, с неохотой поднялся со стула и подошёл к сейфу. Он, наверное, был единственным, после его владельца кто знал код. Открыв сейф, Юрген увидел лежащие на полках папки с документами, какие-то странные мистические побрякушки, таблетки от желудка и кой что ещё. Внимание парня приковала деревянная шкатулка. Гиммлер как-то рассказывал, что был готов умереть, лишь бы не попасть в плен. В шкатулке лежала ампула с цианистым калием. Юрген незаметно открыл её, взял содержимое и стараясь не выдать волнение повернулся к Генриху.

Гиммлер продолжал читать свои документы. Не глядя, наполнил водой из графина стакан и вытянул левую руку в ожидании таблеток.

— Что так долго? — боль в желудке становилась всё более вызывающей. — Они на первой полке.

— Несу, мой фюрер, — Юрген в последний раз произнёс данные слова. Он подошёл к Гиммлеру и злобно на него посмотрел.

Генриху надоело держать протянутую руку. Он перевёл взгляд на помощника, как в тот же момент Юрген буквально всунул что-то ампулу ему в рот.

— Давай, тварь. Жуй! — прокричал Юрген.

Он вставил ампулу в зубы Гиммлера и попытался сжать его челюсти. Генрих пытался вырваться, упал на пол, однако ампула всё-таки раскололась. Он начал кашлять, изо рта пошла пена, и вскоре его тело перестало подавать признаки жизни.

Юрген, весь дрожащий от страха, поднялся на ноги. Его бросало в дрожь, биение сердца было настолько громким, что он не слышал ничего вокруг. Он метался по кабинету из стороны строну, то и дело поглядывая на бездыханное тело Гиммлера, лежащие среди опрокинутой вазы с цветами. К торжественным похоронам готов. Нужно только всё убрать, сделать так, словно у фюрера