Заговор патрициев, или Тени в бронзе - Линдсей Дэвис

— Возможно. Мой брат договорился встретиться с Криспом, чтобы арестовать Пертинакса. Я боюсь, что может произойти. Секст бывает импульсивным…

— Секст? О, твой брат! Я полагаю, Пертинакс ничего не знает о том, что они договорились на эту дружескую встречу? — Интересно, сделал ли Ауфидий Крисп свой выбор: сохранить расположение Веспасиана, выдав беглеца. А может, он просто скрывался за этой суматохой, прежде чем сам попытается претендовать на трон. При этом тут он, возможно, заблуждался: Эмилий Руф пытался схватить Пертинакса, чтобы можно было въехать в Рим в лучах славы… В этом великом проекте, как я заметил, никто не запланировал никакой активной роли для меня. — Эмилия Фауста, где они встречаются?

— На море. Мой брат еще до обеда уехал в Мизены.

Я нахмурился.

— Было бы умнее с его стороны не доверять морякам. У Криспа есть близкие союзники среди капитанов триер…

— Так же, — более сухо призналась Эмилия Фауста, — как и у моего брата!

— А! — сказал я.

Сменив тему, девушка резко спросила:

— Что я могу послать, чтобы помочь твоему другу и его семье?

— Ничего особенного. Спасибо, что предложила…

Как в большинстве случаев, Фауста, казалось, ожидала получить отказ.

— Ты думаешь, что это не мое дело.

— Правильно, — сказал я. Мне в голову пришла мысль, которую я отогнал, поскольку это было бы предательством по отношению к Петронию.

Я видел, что Эмилия Фауста относилась к тому типу людей, которые легко могли от страстной одержимости Криспом перейти к простодушному увлечению кемнибудь довольно глупым, чтобы выслушивать ее проблемы. Это не новый сценарий. Будучи крупным, терпеливым человеком, любящим посадить себе на колено чтонибудь изысканное и обнимать, мой сосед по палатке Петроний оставил в своей памяти много горячих молодых девушек, которые относились к нему как к своему спасителю по причинам, о которых я слишком стеснялся спросить. Они обычно оставались друзьями. Так что Петро не захотел бы, чтобы я поссорился с Фаустой от его имени.

Я предложил:

— На самом деле, в твоих силах коечто сделать. Сейчас Петроний мог бы пережить поездку; мне нужно отвезти его домой. Ты могла бы одолжить его семье пару приличных паланкинов, чтобы было удобно ехать? А еще лучше — убедить твоего брата предоставить вооруженную охрану? Он поймет зачем. Тогда я смогу и Елену Юстину отправить в город в безопасности… — Фауста благородно кивнула. — Теперь мне нужно идти. Ты сказала «на море». Ты не могла бы уточнить место их встречи?

— Ты пообещаешь, что Ауфидий Крисп будет в безопасности?

— Я никогда не даю обещания о том, что я не могу контролировать. Но моя работа — сохранить его для Рима… Так где состоится встреча?

— У Капри, — сказала Фауста. — Сегодня днем. Под императорской виллой Юпитера.

LXX

Мне нужен был корабль, быстро.

Я выбежал из дома. На улице Нерон, который ничего не стеснялся, знакомился с парой грязных дешевых мулов, которых оставили у портика в рое мух. Я знал этих мулов. Ларий прислонился к стене в тени, болтая с их наездниками: страшным громилой, которого стоило бояться на улице, и карликом со щетиной на хитром лице. Они оба были одеты в белые туники с зеленым поясом; я узнал это одеяние: управляющий Гордиана и его креветкоподобный приятель.

— Ларий, не разговаривай с незнакомыми людьми!

— Это Мило…

— Мило — это плохие новости. Пойдем; нам нужно ехать. Направь Нерона на набережную, чтобы я мог взять лодку…

— О, у Мило есть лодка на берегу…

— Это так? — Я заставил себя говорить вежливо.

Мило ухмыльнулся мне. Он был моей головной болью; единственным утешением являлось то, что это и наполовину не так плохо, какую головную боль я однажды вызвал у него куском порфира.

— Попробуй узнать! — пригрозил он с косым взглядом: снова кротонский этикет.

— Давай я попрошу вежливо: покажи мне свою лодку, и я обещаю не рассказывать Гордиану, что ты отказался помогать! Пойдем — сестра магистрата намекнула на местонахождение Пертинакса…

На южной окраине города волноломы, пронизанные мощными арками, были тем местом, где граждане Геркуланума по дороге в загородные термы могли походить по любому кораблю, соблюдавшему строгие морские правила, будучи живописно привязанным на пристани. Порт не был оснащен кранами и шкивами для разгрузки, но предоставлял место для прибывшего на время судна. Креветкообразный остался с Нероном и мулами.

— Он хорошо ладит с животными…

— Должно быть, поэтому он ходит с тобой!

Корабль, на который указал Мило, оказался коротким и толстым куском дерева под названием «Морской скорпион». Команда была начеку и видела, как мы приближались; как только мы с Ларием и Мило ступили на борт, матрос был готов затащить сходню.

На палубе ждала знакомая растрепанная массивная фигура Верховного жреца Гордиана, который прятал свои огромные, похожие на паутину уши в длинный плащ, словно со смерти своего брата он все никак не мог согреться. Он все еще был нездорового серого цвета, хотя его лысая кожа приобрела пятна розового загара.

Мы пожали друг другу руки, словно командующие армией посреди войны: такое же чувство, что с нашей последней встречи столько всего произошло, и тот же слабый оттенок подозрительности.

— Хорошо, что мы встретились, Фалько! Все в порядке?

— Я несколько раз сталкивался с опасностью, которой чудом удалось избежать. Пертинакс только что пытался убить меня точно так же, как он напал на вас… Скажите, как вы узнали, что он все еще жив?

— Вы были правы, мой брат написал, чтобы предупредить меня. Он оставил письмо своему распорядителю; оно пришло, когда вы уехали с Колонны.

— Есть какиенибудь новости о вашем раненом помощнике, сенатор? — Я был наполовину готов к ответу. Гордиан поднял свои глаза к небу: заместитель жреца умер. Еще одно обвинение против Пертинакса, хотя, как обычно, без доказательств.

Со свежим попутным бризом мы отправились на «Морском скорпионе» через залив. Гордиан спросил, узнал ли я корабль. Я думал, что нет, и был прав, поскольку на самом деле никогда его не видел. Но когда он крикнул капитану направляться к Капри, я понял, что слышал о нем. Капитан был моим другом: энергичный, с глазамибусинками молодой парень в загнутой, словно у гриба, шляпе, который скромно стоял и ждал, пока его узнают…

— Лэс! В какойнибудь другой день это мог бы быть счастливый момент!

Я представил своего племянника, который вытянул шею, чтобы применить к странному двухстороннему лицу моего друга из Кротона художественную перспективу. Ларий застенчиво сгорбился, став подозрительным тощим типом в грязной тунике; он все еще был с сумкой, с которой мы ходили, когда продавали свинец. Потом я несколько раз резко перевел взгляд с Гордиана на капитана.

— Вы все это время знали друг друга?

Гордиан засмеялся.

— Нет, мы познакомились, когда мне нужно было перевезти свою семью с мыса Колонны в Пестум. Ваше имя всплыло позже, и тогда я услышал о ваших совместных приключениях.

— Повезло встретиться с надежным человеком!

— Правда. Лэс останется, пока мы не уладим это дело. Он помог мне найти Ауфидия Криспа; потом, когда Крисп подтвердил, что насчет «Барнаба» все правда, Лэс работал с Мило, выслеживая Пертинакса. — Мы облокотились на леер корабля, пока команда устанавливала парус для долгого путешествия вдоль побережья Суррента. — Скажите, что вы думаете об этом человеке, Руфе, — неожиданно спросил Гордиан. — Мне показалось, что он довольно легкомысленно себя ведет.

— Ну, он умен и активно трудится на благо общества. — Я был не так глуп, чтобы критиковать сенатора перед Гордианом только за то, что он любил вино хорошей выдержки и молоденьких служанок. С другой стороны, его неумелая попытка арестовать Пертинакса была непростительна. — Эта неразбериха в вилле Марцелла говорит сама за себя.

Гордиан хмыкнул.

— Эгоистичный и незрелый! — таков был его строгий вердикт магистрату. Это объясняло, почему он решил продолжать свои собственные поиски Пертинакса даже после того, как официально подняли шум.

Я коечто вспомнил и повернулся к Мило, который, пригнувшись, стоял под гротмачтой.

— Если ты следил за Пертинаксом, то ты должен был быть там, когда он ударил моего друга на постоялом дворе! — Он был. Мило всегда злил меня — но никогда еще так сильно. — Юпитер и Марс! Почему ты не закричал, когда Петроний Лонг подошел к дверям?

— Мы слышали, как Пертинакс позвал тебя! — недовольно согласился Мило. — Извини, но мы не могли остаться, чтобы помочь; мы пошли за ним обратно на судно…

Мне нужно было уйти одному на другой конец корабля, чтобы не разорвать управляющего в клочья и не скормить дельфинам.