Пращуры русичей - Сергей Жоголь

– А вы как же? – жалобно проговорила молодая женщина, разворачивая коня.

– Скачи, говорю, там видно будет.

Леська, не привыкшая долго спорить, устремилась к зарослям.

– Прыткая деваха, и не скажешь, что брюхатая, – усмехнулся Лейв.

– Пусть пока скачет, целей будет.

Когда девушка исчезла, неизвестные воины приблизились к двум оставшимся на дороге путникам, и окружили их плотным кольцом.

2

Лучезар остановил войско в деревеньке, в трёх днях пути от Новгорода, и разослав дозорных принялся ждать известий.

– Пусть враги сражаются, чем труднее им придётся, тем легче будет мне, – рассуждал Лучезар, коротая дни в просторном деревенском доме, принадлежавшем местному старосте.

Он не особо церемонился с деревенскими жителями, и просто напросто занял приглянувшийся ему дом. Прислуга, охрана и десяток собственных дружинников, постоянно находилась при нём. Тут же расположились и Страба с княжичем Игорем. Лучезар велел беглому боярину не сводить с маленького Рюриковича глаз. Тут же находились Гинта и Витау, которые присматривали как за княжичем, так и за самим Страбой.

– Я всё продумал, всё предусмотрел, – довольно усмехался посадник Изборска, ожидая скорых новостей

Новости не заставили себя долго ждать.

Он вышел во двор, как раз в тот самый момент, когда всадник – русоволосый парень стриженный «под горшок», въехал во двор, соскочил с коня и направился к крыльцу.

– Весть я привёз, воевода, – озорно улыбаясь, промолвил гонец.

Лучезар огляделся. День выдался ясным. Дожди донимавшие всех столько времени наконец-то кончились, и на небе снова засияло солнце. Облака на небе плыли, лёгкие и воздушные, двигались как-то нехотя, и степенно.

– Как долго я шёл к своей цели, сколько всего перенёс, – подумал посадник, вдыхая полной грудью. – Если бы Гостомысл не был так глуп, всего этого можно было бы избежать, а теперь,…

– Новости, говорю, из Новгорода, – повторил молодой гонец, увидев, что воевода думает о чём-то, о своём.

Лучезар вздрогнул, нахмурился.

– Говори! – буркнул он недовольно, отчего улыбка тут же слетела, с лица паренька.

– Рюрик город взял. Всех купцов, да Вадима храброго казнили, не щадят никого. Многие в бега подались, а кого-то из города так погнали.

– Так быстро, что же они там так мало продержались. Что ж мятежники то, без боя сдались? Почему так скоро победил князь, много ль у него войска осталось.

Паренёк скорчил рожу, глуповато оскалился.

– Так откуда ж мне то знать? Я ж их не считал.

Лучезар ещё больше озлобился.

– Я вас для чего посылал? – Лучезар стиснул зубы в гневе.

– Да я ж не знаю. Ах да, вспомнил, – парень виновато улыбнулся. – Слыхал я, что покудова мятежники на стенах стояли, русы те, посреди города появились, побили охрану у ворот. Ну, да, стало быть, недолго битва шла, русы быстро всех побили.

– Плохо это, ой плохо. Раз Рюрик легко город взял, значит и с мои воинством в два счета разберётся. Вся надежда на то, что не захочет Рюрик жизнью сына рискнуть.

Лучезар окликнул прислугу, отрок, сидящий на завалинке, подскочил как ужаленный и предстал пред хозяином.

– Разыщи боярина Страбу, пусть в дорогу собирается, пора ему снова пред князем предстать, – Лучезар усмехнулся, и уже, обращаясь к продолжавшему стоять у крыльца дозорному, добавил. – Ну, а ты, что встал как вкопанный? Убирайся.

– Так я, это, старшой то наш – десятник, ещё сказать тебе велел. Поймали мы тут двоих, от города они шли.

– Ну, поймали, что с того? Сам говоришь, бежит люд из Новгорода.

– Так странные они какие то, один старик, он то вроде бы обычный, а вот второй, что помоложе, будто родич твой, лицом на тебя так похож, что поначалу мы его за тебя приняли.

Лучезара словно окатили ледяной водой.

– Как же я мог забыть? Лейв, и этот парень, которого он считает моим братом, – кровь отхлынула от лица, – И это сейчас, когда моя цель так рядом. Как же всё не ко времени? Избавлюсь от этих, а потом придёт черёд и самого князя!

Лучезар велел подать коня.

Он решил избавиться от пленников лично.

3

– Ты служил мне с тех самых пор, когда я ещё мальчишкой рос при дворе Гостомысла. Я считал, что могу доверять тебе, – голос Лучезара был сух и твёрд. – Ты заменил мне погибшего отца.

Лучезар велел привязать пленников в лесу к толстому дубу, и отослал своих людей. Он решил устроить суд и сам привести приговор в исполнение. Его тайна, о которой знал лишь Лейв, и этот мальчишка должна умереть вместе с ними, умереть навсегда.

– Я тоже считал тебя сыном, – вставил Лейв. – Хотя мы все знаем, что твоим настоящим отцом был…

– Нет! Замолчи глупец! – Лучезар схватил бывшего слугу за горло. – Моим отцом был княжич Выбор, он погиб защищая меня, и он завещал своему отцу заботится обо мне.

– Но, тем не менее, это не так, и мы оба это знаем, – прохрипел Лейв, так как пальцы Лучезара мешали ему говорить.

– Я же сказал тебе, замолчи, ты жалкий изменник, ты предал меня, ты солгал мне. Я так долго шёл к своей цели. Я привёл на эти земли варягов Ингельда, но я не позволил им захватить Новгорода, потому что хотел, что бы мой народ избрал меня князем, но тут появился этот Вадим. Я заставил Рюрика довериться мне, и этот хвалёный мудрец, был так глуп, что сам повелел избавиться от собственных братьев, и это развязало мне руки. Это я погубил жену Рюрика, прикончил его братьев, и поднял новгородцев на бунт, освободив Вадима из плена.

Даньша, услышав эти слова, дёрнулся вперёд, смысл сказанного доходил до него постепенно. Руки его были связаны так, что кровь в них не поступала. Пальцы уже начинали терять чувствительность, но Даньша не обращал внимания на жуткую боль. Он стоял и слушал.

– Ты болен, твой мозг воспалён, и твоя жестокость, погубила стольких невинных людей, но когда-то она погубит и тебя самого, – произнёс Лейв спокойным и ровным голосом.

– Прекрати, глупый старик! – на губах Лучезара выступила пена. – Я всё рассчитал, теперь у меня в руках сын Рюрика, и никто уже не помешает мне занять моё законное место. Но ты, ты мог бы быть рядом со мной в час моей славы, но ты выбрал иной путь, и поэтому ты умрёшь.

– Я не жалею о том, что сделал. – Лейв грустно посмотрел на Даньшу, который был не на шутку взволнован. – Да, я собирался убить его, но не смог, и потом, когда он спас мою жизнь, я радовался этому. Я привязался к нему, так как он был похож на тебя, и хотел бы служить ему, а не тебе. Я рад, что не смог отравить вино, и этим спас много жизней, и теперь готов умереть. Но, я молю тебя, сохрани жизнь брату. Он уходит из Новгорода, он будет жить далеко, и никто не заподозрит, что вас с ним что-то объединяет.

– Да? Но ты забыл, что каждый, кто в очередной раз увидит его лицо, может подумать то же, что подумал ты, когда увидел его в первый раз. Ты вбил это в свою старую безмозглую голову ещё тогда, и тем самым обрёк этого мальчишку на смерть. Он умрёт, сейчас, вместе с тобой.

Лучезар вынул меч и приблизился к младшему пленнику. Они смотрели в глаза друг другу, и хотя это было всего лишь мгновение, у каждого из них перед глазами пронеслась его собственная жизнь. На миг Даньше показалось, что меж ними пробежал какой-то огонёк, и сейчас, вот-вот, рука злодея опустится, и он передумает. Но этого не случилось. В глазах убийцы не было теплоты, в них была лишь ненависть, и безумное торжество. Меч поднялся над головой, и, … Опускаясь на колени, Лучезар выронил оружие, он продолжал улыбаться, и даже в предсмертной агонии, казался одновременно красивым и ужасным.

Окровавленный наконечник стрелы, змеиным жалом торчал из шеи безумца.

4

Когда Даньша учил её стрелять, она испытывала поистине детский восторг. Просила даже научить мечом биться, но для слабых девичьих рук оружие оказалось слишком тяжёлым. То ли дело лук и стрелы. Даньша по началу бурчал, но потом, когда девчушка стала попадать в лоскут кожи, подвешенный на берёзе, парень сам увлёкся. Если бы он тогда знал, что эти невинные игры, а именно так он и воспринимал Леськино увлечение, когда-то спасут ему жизнь.

Леська, оставив спутников скрылась в лесу, и видела, как неизвестный ратники увели их с собой. Так как Даньша не позвал её, девушка не стала выдавать себя, и осталась в лесу. Она поначалу жутко испугалась, нет не за себя, шуструю девчонку не пугали, ни лесная чаща, на холодные осенние ночи. Она испугалась за Даньшу, и за того, кто с недавнего времени жил в ней самой. Девушка пощупала пальцами свой живот и не понятно чему улыбнулась. Холодные руки, почувствовали тепло, и Леське показалось, что под ними что-то шевелится.

– Ой, что это я? – одёрнула он саму себя. – Поглядеть бы надобно, куда любого моего повели.

Девушка отвязала от седла мешок с провизией, отобрала самое необходимое, взяла в руки лук и стрелы. Она не знала, что делать с конём, поэтому просто стреножила его, и оставила пастись.