Ген человечности - 3 - Александр Маркьянов

Снова сместился, на сей раз вправо. С колена, прикрываясь деревом, попытался посмотреть, что впереди — и не увидел ничего. Я не представлял, как можно бесшумно взять такого человека как Озказьян. Если его впереди нет — значит, либо его взяли, либо он ушел сам, бросил все и ушел.

Но куда? И зачем?

Снова переместился, снова прикрылся деревом и попытался рассмотреть то, что находилось за моей спиной — не подкрадывается ли кто. Нет. Снова вперед — впереди не было ничего. Еще одна перебежка — вперед и влево. Какой-то дурацкий танец. И можно на растяжку так напороться, одну я уже нашел…

Сдаюсь…

— Майор, сэр… — негромко позвал я.

Ответа нет.

— Сэр, вы здесь? — уже громче, так громко, что могли услышать и те, кто осаждает лес. И снова — вперед и вправо…

Ответа нет…

Растяжку я так и не заметил — верней заметил, но в последний момент. Почувствовал ногой — по мгновенному сопротивлению. Единственное, что я успел сделать — это прыгнуть вперед и упасть. Но вместо взрыва лес осветило нереально ярким, режущим глаза светом. А потом словно небо обрушилось на голову…

Катастрофа, точное время неизвестно

Южная Каролина, Форт-Брэгг

Зона Блэкджек

Пришел в себя я не сразу. Даже сейчас я знал, что нахожусь в заключении не меньше двух суток. Верней, это я думаю, что не меньше двух суток, потому что сколько на самом деле здесь не знает никто, лампочки, защищенные толстенным стеклом горят круглые сутки. От этого любой нормальный человек первое время не может заснуть. Потом — привыкает.

Наверное, это Форт Брэгг. А может — и нет. Эти места — одинаковые по всему миру, где бы они не находились. Наверное, все таки Форт Брэгг, какой смысл тащить меня куда то в другое место. И в том что я здесь нахожусь — есть что-то глубоко символичное.

Это расплата.

Совсем недавно, незадолго до катастрофы — в прессе поднялась очередная волна насчет пыточных тюрем ЦРУ, или секретных тюрем ЦРУ в общем мест, где с террористами обращаются совсем не так, как это полагается по Гаагской конвенции. Если внимательно прочитать сию конвенцию — там ни слова не сказано о террористах, однако тут же возникает большой вопрос. Термин GWOT — означает Global War Of Terrorism, глобальная война с терроризмом. Если идет война — то в войне должны быть две стороны, два противника, не так ли? А если есть два противника и есть война между ними — то логично предположить, что с обоих сторон противники являются солдатами. И значит, к солдатам обеих сторон применима Гаагская конвенция. Ведь в войне, как и в сексе обязательно две стороны, иначе получается…

Впрочем, до катастрофы у нас так все и получалось. Как в сексе, когда в нем участвует только один человек…

Можно конечно сказать, что когда нашим солдатам не везет, и они попадают в плен к противнику — противник меньше всего задумывается о положениях Гаагской конвенции. Но с другой стороны, они — мировое зло, а мы как мировое добро с ними боремся. Раз они мировое зло — значит, они и должны так поступать, а мы так поступать не должны…

В общем — рассуждать на эту тему можно бесконечно, до тех пор пока не надоест, или пока не мочалится язык. Все время, пока шла пресловутая ГВОТ — многие журналисты этим и занимались. И пока они этим занимались — другие люди делали дело.

В деле содержания пресловутых «секретных тюрем» было два компонента — транспортный и изоляционный. Транспортный — задержанного террориста нужно был транспортировать к месту его содержания. Занималось этим ЦРУ, иногда такие полеты имели место на самолетах ВТА,[49] но где года с двух тысяч шестого по ВВС был издан секретный приказ, согласно которому ни один командир не имел право принимать на борт каких-бы то ни было лиц без официальной регистрации и документов, особенно — если у него возникало подозрение, что этих лиц куда то перемещают помимо их воли. Сделано это было потому, что командиры и так не желали принимать подобных лиц на борты, не желая возни и возможных проблем. Ну и еще хотелось лишний раз показать свое отношение к ЦРУ и прочим правоохранительным органам, занимающимся тайными операция за пределами США. У армии к таким людям было и раньше плохое отношение, а теперь, несмотря на все официальные камлания о всеобъемлющем сотрудничестве — оно стало еще хуже.

Поэтому ЦРУ вынуждено было на один раз нанимать гражданские самолеты, причем часто это делали спецслужбы государств стран Восточной Европы. Начиная со времен избавления от коммунистической тирании эти мелкие и ничего в общем то не значащие государства всегда хотели быть святее самого папы Римского и готовы были оказать американцам любую услугу. А палачей и мастеров грязных дел в тех государствах всегда хватало.

Вторым компонентом была изоляция пленников и работа с ними. Проблема была в том, что в современном обществе решительно невозможно ничего держать в тайне. Открою небольшой секрет — я слышал от знакомого человека из ЦРУ, что на сегодняшний день его ведомство сорок процентов нужной ему информации получает из сети. Думаю, не отстают и русские — достаточно пролезть в любую социальную сеть или форум по интересам и посмотреть, кто и о чем там треплется. Нужно было место, в котором можно было бы работать, не оставляя никаких следов — а таких мест в мире не было.

Вот тогда то умные головы изобрели «мобильный центр по работе с перемещенными лицами» — так это кажется называется хотя могу и ошибаться, не я эту мерзость изобретал. Это мобильная тюрьма, которая может быть доставлена и развернута в любой точке земного шара за несколько часов — а при необходимости свернута часов за шесть без каких-либо следков, и так же быстро отправлена в другое место. Она состоит из нескольких стандартных армейских контейнеров, которые при сборке пристыковываются друг к другу. Количество и назначение контейнеров — в зависимости от места установки и стоящей перед дознавателями задачей. Есть несколько типов контейнеров — жилой, для дознавателей, камеры трех видов, в том числе одна с отделениями, где можно только стоять. Допросная — там есть стол, стулья, место для подследственного. Пыточная — с чем-то типа операционного стола, мобильным генератором для пыток электротоком, петлей на потолке, чтобы можно было подвешивать террориста и выбивать из него показания. В допросной так же можно было провести суд — почему то ЦРУшники обязательно настаивали на суде, им казалось, что если не просто убить человека, а убить его по приговору военного трибунала, который по сути сам по себе незаконен и образует состав преступления — то это будет более законно. И, наконец, камера для экзекуций, где человека можно расстрелять или повесить. Можно еще казнить на электрическом стуле — но это в пыточной, просто надо сделать напряжение побольше. Везде, в каждом отсеке — видеокамеры, в том числе и в пыточной — что меня всегда удивляло. То ли ЦРУ собирает компромат само на себя то ли пытается замазать на этом тех из военных и гражданских, которые вынуждены посещать эти передвижные освенцимы. Ах, да, забыл — еще в экзекуционной есть какой-то аппарат, чтобы растворять трупы в кислоте. Чтобы следов не оставалось.

Обычно, такие вот блок-тюрьмы располагаются на военных базах и аэродромах в странах Африки или восточной Европы. На аэродромах чаще — чтобы в случае чего можно было быстро собрать манатки, погрузить в самолет и смотаться. На территории США таких тюрем нет — имею в виду действующих, потому что американский закон суров, и за то что происходит в этих тюрьмах — по ним можно схлопотать пожизненное заключение. По этой же самой причине американцам запрещалось пытать и казнить людей — они только задавали вопросы. Палачей находили либо в Латинской Америке, либо в Восточной Европе, либо среди контрактников, из числа вышвырнутых из частных «секьюрити-агентств» за жестокость и преступления. Еще американцы доставляли в эти тюрьмы народ и ждали получения информации, чтобы немедленно ее реализовать. В Ираке крупнейший объект такого рода находился на одной из небольших баз ВВС, там где раньше квартировала саддамовская «Республиканская гвардия». Приходилось там бывать и мне и многим другим людям — как раз чтобы получить информацию к немедленной реализации — что-то типа группы немедленного реагирования. Теперь я находился в такой вот камере, только происходило это уже в Соединенных штатах Америки, стране, которая гордилась своими демократическими традициями и эталонным правосудием. Мне же никто не зачитал права, не предоставил адвоката и не отвел к судье. Я просто сидел.

Хорошо хоть кормили. Дважды в день просовывали в кормушку поднос из пластика, на нем выдавленные углубления и в них еда — даже не однообразная, рацион менялся. Столовых приборов не полагалось, приходилось есть руками — но это была меньшая проблема из всех, которые у меня были. Вместе с подносом просовывали бутылку вода на треть галлона. Две трети галлона в день — вполне хватало.