Управляй своей судьбой. Наставник мировых знаменитостей об успехе и смысле жизни - Дипак Чопра

Мы мало-помалу отказываемся от идеи, что старость — это неизбежное зло. Однако и этого мало. Какова цель переосмысления строения организма? Выявить нечто невидимое, ускользающее, драгоценное: научиться самим определять собственную судьбу. Каждый из нас должен сам создавать свою жизнь. Мы созданы не для того, чтобы нашу участь и даже карму определяла биология. Карма есть совокупность бессознательных поступков, которые возвращаются и больно бьют по нам же. А стоит добавить в систему из разума, духа и тела еще и сознание, и всегда происходит одно и то же: человек становится еще человечнее, приобретает чувство глубины бытия. Решить проблему старости невозможно, пока не станет расхожим клише самая скандальная идея древнеиндийской философии. Пожалуй, лучше всех ее выразил выдающийся мудрец Ади Шанкара в Веданте: он написал, что «Люди стареют и умирают, потому что видят, как стареют и умирают другие».

Конечно, заявление это очень смелое, однако убедить общественность, что это правда, вполне возможно. Однако, чтобы расколоть лед, требовался кто-то напористый и решительный — вроде меня. Ведь нужно было отправить на свалку массу укоренившихся представлений, от которых никто не собирался отказываться. Впрочем, кое-какие столпы уже пошатнулись, например, вера в то, что старость — это проклятие, что человек не в состоянии ее контролировать, что старческая деменция и потеря памяти выпадают на чью угодно долю, что в будущем чуть ли не каждого ждет рак и остановить его невозможно. Так вот, все это надо забыть — раз и навсегда.

Однако во всей этой истории до сих пор не было места Богу, и это бросалось в глаза. А я не мог переписать свою жизнь без Бога, но для этого надо было избрать иную тактику. Каждый из нас живет в нескольких измерениях. На уровне повседневной жизни мы думаем лишь о том, что происходит вокруг. Для нас очень важно, как мы зарабатываем на жизнь, воспитываем детей, преодолеваем жизненные препоны, не давая им обернуться катастрофами. Однако на другом уровне мы интуитивно ощущаем, что происходит нечто совсем иное. Если взирать на свою жизнь исключительно в терминах повседневных событий, можно совершенно отключиться от духовности.

Поставьте себя на место пастуха, каменщика, крестьянина, жившего две тысячи лет назад на северном берегу Галилейского моря. И вот вы в солнцепек поднимаетесь в гору и присоединяетесь к компании, жадно внимающей странствующему ребе, который сидит под деревом. Он начинает излагать вам истины, услышанные от Бога: и воробей не погибнет без воли Провидения, так насколько больше оно печется о вас! Вы — возлюбленные чада Отца Небесного. Храните добро свое у Него, это ведь куда лучше, чем запасать зерно в житницах. Птицы небесные ни сеют, ни жнут. Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них.

Конечно, это вас вдохновит, однако не возникнет ли у вас при этом чувство протеста? Крестьянин, который не запасает зерно в амбаре, зимой будет голодать. Ткачи, которые бросят ткать, останутся нагими. Как следовать советам Иисуса Христа, как жить в мире и при этом вне его? Эту загадку пытается разгадать не только христианство. Ее загадывает своим последователям любая духовная традиция, которая сводится к тому, как выжить в обыденном мире, подчиняясь требованиям иного, более высокого уровня.

Найти ответ можно только в сознании. Можно ли сознавать свое место в мире, сознавая при этом и то, что происходит у тебя в душе? Очень долго сам этот вопрос так пугал меня, что я не решался об этом написать. Я даже гордился, что в первых своих книгах ни разу не упомянул слов «Бог» и «душа» — просто чтобы избежать всяких ассоциаций с официальными конфессиями. Когда один остроумец сказал: «Бог даровал нам истину, а дьявол вызвался ее упорядочить», я кивал и смеялся. Однако когда от разума и тела переходишь к духу, прятаться за терминологией больше нельзя: приходится обращаться к Богу.

Кроме всего прочего, медитация показывает — очень прямо и очень лично — что разум не сводится к ежедневному потоку мыслей и ощущений. Есть и более глубокий уровень молчания, и на него ссылается любая духовная традиция. Само по себе молчание, похоже, ничем не ценно, но если подключиться к нему как к источнику, оно приобретает для нас колоссальное значение. «Остановитесь и познайте, что Я — Бог» — эта фраза имеет смысл лишь в том случае, если молчание — остановка внутреннего монолога — преисполнено божественного. Христос повторяет Ветхий Завет, когда говорит, что «Царствие Божие внутрь вас есть». Следовательно, на свою жизнь следует взирать как с поверхностного уровня разума, так и с более глубокого уровня. Мне очень нравится называть этот глубинный уровень осознания простыми словами «второй взгляд».

Если смотреть на жизнь не на первый взгляд, а на второй, может выясниться, что чуть ли не все события в ней не имеют значения. И все вопросы зазвучат по-новому. Вместо «Что происходит?» задаешься вопросом «Почему это происходит?» Второй взгляд — это поиск смысла жизни. Первый взгляд — штампы и ярлыки: имя, адрес, образование, профессия, банковский счет, имя супруги и так далее. Все эти ярлыки и штампы имеют отношения лишь к внешнему, однако именно они определяют смысл жизни в общественном сознании, причем не только в Америке. И в Индии, особенно в новой Индии, принадлежащей к странам БРИКС (это стремительно развивающийся союз стран с перспективной экономикой, куда, кроме Индии, входят Бразилия, Россия и Китай), придерживаются тех же ценностей.

Материализм — это тоже духовный путь. В нем как в духовном пути нет ничего дурного, только не надо подменять им Бога, иначе придешь не туда. Как-то я видел по телевизору документальный сериал о богоискательстве. Ведущий, истинный английский джентльмен, объехал мир и везде расспрашивал, кто и как воспринимает Бога. Он сидел на скамьях в негритянских церквях и вместе со всеми прихожанами раскачивался в такт музыке. Он беседовал с вождем африканского племени, который не просто знал, что есть Бог, но и мог нарисовать его портрет (божество с колючей черной бородой и кустистыми бровями). А в последней серии, показав все сюжеты, ведущий задает сам себе вопрос: а верю ли я, что Бог существует? Да, отвечает он, я верую, поскольку само определение Бога стало иным. Бог — это все, чему ты искренне поклоняешься. Так что для футбольного фаната, например, Бог — это футбол.

Когда я только начинал вливаться в американскую культуру, было очень больно ощущать, как неприязненно все относятся к иностранцу, который осмеливается ставить под сомнение христианскую веру, особенно если учесть, что неприязнь эта была направлена не на того (я написал две книги о том, как я сочувствую Иисусу Христу). На самом деле речь шла о том, чтобы подчеркнуть разницу между религией и духовностью. Считается, что Америка — самая воцерковленная страна из всех развитых держав. На всякого рода богослужения ходит чуть ли не 40 % американцев, а, скажем, в Англии и в скандинавских странах — всего 10 %. Однако с моей точки зрения ходить в церковь — привычка не духовная, а в основном социальная. Она показывает, что ты подчиняешься нормам религиозной жизни, то есть придерживаешься общепринятой точки зрения. Бог для тебя — понятие из вторых рук, тебе рассказывают о нем пророки и духовные наставники, жившие сотни лет назад.

А духовность — опыт, который получаешь из первых рук. Она заставляет тебя предпринять внутреннее путешествие из обители веры и надежды к подлинному знанию, которое тебе никто не разжует и в рот не положит. И для сторонников этой точки зрения мое появление было как раз вовремя. Миллионы американцев в глубине души отходили от веры, в которой их воспитывали. Они уже не верили в старые догмы, но их духовные искания, их стремление к Богу остались прежними, а то и усилились. Гораздо распространеннее — и гораздо обыденнее — стали поиски духовного пути, попытки пробудиться, богоискательство в удаленных уголках планеты и даже стремление к просветлению.

Приверженцы традиционной религиозности, разумеется, были очень не довольны: священники и раввины не хотели, чтобы их храмы разрушали. Однако я и сам не ожидал, каким широким кругозором обладали те, с кем я знакомился в самых неподходящих местах — например, на теологических отделениях университетов Лиги Плюща или даже в среде иезуитов. Они хотели понять мою логику и тем самым отточить собственные представления о Христе. Я несколько лет выступал перед самыми разными аудиториями — и суммировал свои соображения в книге «Как познать Бога» («How to Know God»).

Начал я с того, что Бог ловко провел нас — его никто не видит, но при этом все почитают. Его воспринимают не прямо, а косвенно, его страшатся — и при этом не знают, существует ли он. Поэтому резонно спросить, влияет ли Бог на нашу жизнь в сугубо практическом смысле. Если заснять на видеокамеру жизнь верующего и атеиста, чем, собственно, они будут отличаться? То есть Бога можно познать лишь по деяниям Его — по тому, как он влияет на нашу жизнь. Когда пьешь, утоляешь жажду. Когда ешь, утоляешь голод. А что ты утоляешь, когда молишься?