На границе тучи ходят хмуро… - Алексей Кулаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На следующий день на заставе, с самого утра, началась лёгкая суматоха: из штаба бригады прибыл вестовой с известием о скором визите начальника четвёртого отдела. Учитывая, что застава и так содержалась в образцовом порядке, для офицеров вся подготовка свелась к профилактическому осмотру казарм своего взвода и короткой успокоительной прогулке по территории. Да и нижние чины не шибко перетрудились… Один Блинский нервничал и суетился, за весь Олькушский отряд, готовя торжественную встречу своего сменщика. Когда вдали показалось высокое начальство (подполковник Росляков) в компании с просто начальством в чине ротмистра, второй и третий взвод неспешно построились и приготовились немного помёрзнуть на небольшом, но всё же ощутимом морозце. Ротмистр Блинский напоследок оглядел строй и, уловив нужный момент, коротко рявкнул.
– Отряд… рвняйсь…смирна!!!
Шагнув навстречу Рослякову, Сергей Юрьевич молодцевато выдал положенный текст и замер. Приняв короткий рапорт, подполковник доброжелательно поздоровался, вышел немного вперёд и оглядел строй солдат, а затем начал процедуру представления нового командира заставы. Пока всё это длилось, поручик не стесняясь разглядывал "новую метлу", и настроение от увиденного… не повысилось.
– …мистр Розуваев, Григорий Дмитрич!
До Александра тут же долетел, еле слышный, удивлённый вопрос одного из солдат во второй шеренге к своему соседу
– Эт чо, как нашего унтера, штоль?
– Тише ты!
"Да, чувствую, ждут нас всех весёлые деньки… Фигура-то какая богатырская, какие широкие… бёдра. В отличие от плеч… прямо, груша какая-то на ножках… коротких, кстати. Мужественное лицо… багровое? Сердечник, что ли? Или выпивоха-профессионал? Нда, бакенбарды просто класс, лет десять наверно отращивал. У Блинского на глазах усы обвисают, как бы в депрессию не впал…"
Служить по-новому отряд начал с выполнения зычной команды ротмистра.
– Отряя… вольно! Рразойдись! Господа офицеры, прошу подойти ко мне…
* * *В отличие от старого командира, ротмистр Розуваев своими обязанностями не пренебрегал: торчал в отрядной канцелярии с утра до вечера каждый божий день (и заставляя тем самым присутствовать и поручика с корнетом), а что бы небыло совсем уж скучно, развлекал себя частыми осмотрами – той же территории заставы и казарм, на предмет любых нарушений устава. А так как, кто ищет, тот всегда найдёт, гауптвахта практически не пустовала… а нижние чины стали заметно меньше улыбаться. К своим офицерам же ротмистр пока только присматривался… особенно к поручику князю Агреневу – уж очень большим авторитетом тот пользовался у нижних чинов… и не только у них, да и деньгами, говорят, сорил не по чину. И с начальством накоротке, выдумывает что-то… уж не карьерист ли, часом? Приехавшему, двадцатого февраля утром, Греве, пришлось ждать своего работодателя до раннего вечера, волей-неволей разделив с ним обильный ужин. Перейдя в кабинет (и споткнувшись невольно о кучу багажа в прихожей), Александр поудобнее устроился в своём любимом кресле и, подождав, пока напротив него присядет мастер-оружейник, предложил:
– Ну что, Валентин Иванович, теперь можно и о делах побеседовать?
– Слушаюсь…
Греве достал из внутреннего кармана узкий, но изрядной толщины, блокнот (переняв эту привычку у своего начальника) и, перелистав несколько страниц, начал доклад:
– Ээ… если можно, я начну с вашего последнего поручения? Благодарю. Так… Господин Витгафт передал мне в качестве образцов три набора инструментов… весьма старых, позволю себе заметить… большой хирургический, стоматологический и…э… для ветеринаров? Да, точно. Дополнительно, Карл Исидорович попросил внести несколько изменений в форму… э… где же я записывал…
– Неважно, продолжайте?
– Да, и увеличить количество… тоже такие сложные названия… на дюжину единиц.
– Ну… я думаю, доктору медицинских наук виднее, что и в каком количестве потребно для хирургии.
– Значит, я могу заказывать штампы?
– Да. Господин Сонин получил от меня заявки на получение необходимых привилеев, так что скоро в вашем распоряжении появится нержавеющая сталь. Да, и учтите вариант походно-полевого набора, для чего… вот!
Покопавшись немного в письменном столе, хозяин достал тоненькую стопку листов.
– Эскиз небольшой горелки, на спирту или керосине… или бензине. Прошу подготовить и наладить её производство из нержавейки, патент на неё уже есть.
– Превосходно! Такс, что следующее… ах, да!
Валентин Иванович принёс из прихожей свой саквояж, немного покопался в нём и извлёк на свет тряпичный свёрток, а из него – сразу два револьвера, заблестевших на свету полированным металлом.
– Так-так, интересно… который из них с самовзводом? Ага… хм, не тугой…
Повертев оружие в руках, и пощёлкав немного курком вхолостую, напоследок Александр выдвинул и вернул обратно пустой барабан.
– Неплохо!
Ободренный похвалой оружейник перевёл дыхание и скромно заметил.
– Всего три раза переделывали!
– Тогда и вовсе – хорошо. А патроны не прихватили?
– Виноват, надо было сразу…
Шурша промасленной бумагой, он выложил из саквояжа на стол три пачки патронов, по сотне штук в каждой.
– Отлично, завтра опробую… наверно. Что по договорённостям с господином Наганом?
– Мм… предварительное согласие получено, он согласен обменяться лицензиями – за свою, на двупёрую пружину, он желает получить лицензию на производство устройств ускоренной перезарядки револьверов. Так что, требуется только ваше согласие, Александр Яковлевич.
– Оно у вас есть, Валентин Иванович, стряпчему я отпишу. Далее? Как обстоят дела на производстве?
В ответ, Греве как начал хвалиться достигнутыми успехами, так только через десять минут и остановился. Мастеровые, окончательно освоившись, стали выдавать продукции на десять-двадцать процентов больше месячного плана. Делали бы и больше (тем более, что получив первую и все последующие зарплаты, они даже не горели, а ярко пылали трудовым энтузиазмом), но Сонин ввёл на это категорический запрет, пояснив что: первое, лучше делать меньше числом да лучше качеством, а второе – владелец Р.О.К. оставил на этот случай подробные инструкции, согласно которым…
– Вторую смену? Вы уверены? Признаться, я рассчитывал что необходимость в ней возникнет попозже… Ну что же… Персонал и реализация дополнительной продукции?
– О, не извольте беспокоиться, Александр Яковлевич, с этим сложностей не будет. Ваш… германский торговый представитель, господин… Грейт, ежели я только не ошибаюсь, прислал уже полдюжины писем, с просьбами увеличить поставки, насколько это только возможно.
– Нда, он и меня этими письмами завалил… допустим, а персонал?
– Собственно… порядки, заведённые на вашей фабрике и заработки… у заводоуправления частенько можно увидеть мастеровых, приехавших поинтересоваться насчёт найма… я уверен, особых сложностей не предвидится. Тем более, что у Андрея Владимировича и вашего покорного слуги уже есть некоторые намётки в этой области…
– Раз так… Только Сестрорецкий казённый завод совсем уж не обирайте, нам с ними отношения портить никак нельзя.
– Как можно, Александр Яковлевич! Большинство… э… кандидатов будет из Тулы, а одного я и вовсе с Варшавских мастерских сманил… кстати, того самого, что вам пластины на кирасу кроил.
– Вспоминая, сколько было брака…гм, не лучший вариант.
– Ну… осмелюсь заметить, то не его вина, скорее моя: уж больно хотелось получить максимальное количество пластин с одного листа… ээ… но нынче удалось устроить всё наилучшим образом, поверьте!
– В смысле?
– Вы тогда изволили распорядиться о заказе дополнительных пластин, для натурных испытаний, так я…
Оружейник опять сходил в прихожую и вернулся, с натугой неся в руках сразу два ящика, упакованных в посконную мешковину.
– Уф, честно говоря, если бы не ваш денщик, я и не знаю, как это всё затащил бы…
С треском распоров грубую ткань, Греве легко вскрыл первый ящик: в нём, увязанная простой бечёвкой, лежала стопка пластин – от девяти до четырёхмиллиметровой толщины.
– Вот Григорий порадуется… во втором ящике тоже пластины?
Э… нет. Это, изволите ли видеть…
Ящик, только что бывший под мешковиной, оказался обтянут шагренью и вообще – не ящик это был, а скорее кейс. Элегантный, стильный, с красивым латунным замочком и удобной ручкой для переноски. Раскрыв, Валентин Иванович пододвинул его поближе к Александру и закончил фразу:
– Первые три пистолета, произведённые на вашей фабрике серийно. От всех… эм… служащих компании Р.О.К.
"Хм, я смотрю, сокращение прижилось… ё-маё, да это не подарочное, а какое-то музейное исполнение!"
Внутри футляра-кейса, на красном бархате подложки, лежали настоящие произведения искусства: красивая гравировка, щёчки на рукоятках из слоновой кости с золотыми вставками… рядом с каждым пистолетом в специальных углублениях лежало по запасной обойме и короткому рядку патронов – как раз зарядить основную и запасную.