Инферняня (СИ) - Лилия Касмасова

В ответ прозвучало какое‑то неясное бурчание.

Я спросила Томаса:

— Почему они говорят на английском, все здесь? Они же — греки? Ну греческие боги.

— Не на английском, — отозвался он. — На языке богов. А он всем понятен.

В это время до нас донесся женский вопль:

— Опять жмешь кнопки?? Куда??

— Бегите, — сказал Томас. — Я попытаюсь их задержать. Вивиан, проси довезти вас Аполлона!

Вивиан кивнула, они с Петером кинулись к следующему залу.

А я, сделав было два шага вслед за ними, круто развернулась и вернулась к Томасу:

— Я помогу.

— И чем ты их будешь задерживать?? — сказал Томас, прячась за колонну.

— А ты чем?

— Значком, — сказал Томас.

— А я буду кричать устрашающе! — сказала я.

— Убегай давай! — сказал Томас.

Если бы даже я и вздумала бежать в этот момент, то не смогла бы — изо всех окон, разбив их вдребезги, ворвались воины — так в фильмах десантники врываются в какой‑нибудь дворец (наверное, это доказательство того, что человек произошел от обезьяны), только десантники на веревках, а у этих — крылья. Такие бронзовые, мощные крылышки.

Тут я и правда закричала, но, к сожалению, не устрашающе, а испуганно — таким тонким комариным писком.

— Эффектно! — с усмешкой бросил мне Томас и вытянул руку в бляхой из‑за колонны: — Корпорация Би — Би — Си!

На миг стало тихо, а потом в стену, едва не задев ухо Томаса, воткнулась стрела. Это меня почему‑то разозлило. Я вообще‑то тоже из Корпорации. И они должны меня уважать! Я выдернула стрелу из штукатурки и, высунувшись из нашего укрытия, бросила в толпу идущих к нам вояк.

Стрела до них даже не долетела, но если бы и долетела, вреда бы не причинила — они прикрывались щитами. Зато в ответ они вытащили луки и, моментально прицелившись, выпустили в нас тучу стрел. Так забавно: страха я не почувствовала, а просто окаменела и не могла двинуться.

В меня попали?? Попали?? Ранили?? Наверное, я уже вся как решето и, как там они говорили в кино, от шока не чувствую боли?? Я хотела опустить голову и посмотреть на свое бедное тельце, но не смогла двинуть головой. Ни вправо, ни влево она тоже не поворачивалась, а волосам было больно почему‑то. Я скосила глаза и увидела, что Томас весь по контуру, за одежду приколот к стене, как бабочка. Или, вернее, курица на листе в духовке. Потому что костюм Томаса был слегка поджарен Зевсом.

У Томаса, в отличие от меня, голова шевелилась — потому что волосы короткие. А мои — я дернула головой сильнее, несколько стрел упало на пол. О, и я теперь могу вертеть головой!

И не было никакой крови. И никаких ран!

Но рано я радовалась.

— Догоняйте остальных, — сказал командир стражей своим подчиненным.

Те грозной звенящей металлом стаей метнулись к выходу.

Ну вот! Догонят их! Отберут Петера!

— А вы — на выход, — сказал командир нам.

— Что? — спросила я.

Но он вместо ответа взял меня за шкирку, оторвал от стены и подтолкнул вперед. В спину мне уперлось копье. Я зашагала в направлении дверей, лихорадочно раздумывая, как сбежать. Ничего не придумывалось, поэтому я просто побежала. Не помню, куда. Какими‑то кругами, в какие‑то двери. Потому что за мной гонялся охранник Зевса. Я топотала каблуками по мрамору, ощущая себя кентавром, который забыл надеть носки. Я подскользнулась раз или два и едва не влетела в стену.

А потом в один момент, когда я пробегала мимо скрученного двумя стражами Томаса, откуда‑то появились два огромных остроухих светло — коричневых дога — я никогда таких не видела! Они возникли справа и слева. И были похожи на статуи: они не рычали, не бежали и не лаяли. Наверное, они молча бросаются и проглатывают человека целиком! Сзади меня догонял страж. И мне некуда было сворачивать, а бежала я прямо в окно. Ой, вернее, в дверь. И прямо возле двери я споткнулась…

Вот это полет! Вот это стекло! — твердое, как я не знаю что! А!!! Ручка, ручка! Уф. Держусь. Болтаюсь, то есть, в воздухе. И пальцы какие‑то скользкие… И — боже, все же надо было похудеть! Хоть легче было бы саму себя держать на весу. Ой, ой… И высунувшаяся из проема остроухая собачья морда и протянутые ко мне руки командира, не успела я за них ухватиться, мгновенно ушли вверх. Потому что я упала вниз. И ветер хлопал подолом моей узкой юбки (все же хорошо, что она такая узкая).

Неужели я поги… Ох! Кто‑то подхватил меня на руки.

Швайгер?? Он, что умеет летать?

Но за головой Швайгера я увидела голову Гермеса.

И так захохотала, что чуть снова не свалилась в бездну. Наверное, это был хохот от нервов.

Но тут бы и самый спокойный расхохотался до упаду.

Я сидела на руках у Швайгера. А Швайгер — сидел на руках у Гермеса!

И Гермес нес всю эту пирамиду вверх, да со страшной скоростью — почти с такой же, с какой я до этого падала.

— Ты в порядке? — спросил Швайгер.

— Да, — сказала я.

А мы притормозили у двери этажа, который был пониже. Дверь распахнулась и мы ввалились внутрь.

— Там Томас, — сказала я, едва встав на ноги. — У стражей. А Петер с Вивиан побежали к Аполлону. А воины — за ними.

Гермес кивнул. А Швайгер в это время не сводил глаз с Музы. Потому что мы как раз оказались в офисе Аполлона. И Муза Швайгеру улыбнулась. Она была очень красивая конечно, с темными кудрями, и в этом хитоне или как его — он ей очень шел. Но не настолько она была уж и идеальна, чтобы вот так стоять столбом и пасть разинуть.

Вивиан и Петера видно не было. Гермес уже полетел к лестнице — с такой скоростью, только ветер просвистел.

— Швайгер, — дернула я его за рукав, — побежали.

Но он только отмахнулся от меня, как от комара, и двинулся к Музе.

— Я Ричард, — сказал он ей.

Он обалдел? Там наших бьют, а он шуры — муры разводит!

И я поступила нехорошо — пнула его под колено.

Он взвизгнул, повернулся ко мне:

— Ты совсем, Алисия?

— Это ты совсем! — сказала я. — Пошли быстрей, там твоей Вивиан помощь нужна. А Гермес уже помчался!

Но этот осел вместо того, чтобы взять ноги в руки, спросил шепотом:

— Ты не знаешь, кто она? — и на Музу кивает.

— Нет, — говорю.

— Узнай, а?

Я решила бросить одуревшего Швайгера и побежать выручать Томаса. Но тут появился Аполлон и сказал:

— Это Муза Кинематографа. Она новенькая.

— Прекрасно, — сказала я. — А вы Вивиан не видели?

— Нет, — сказал он.

Значит, до Аполлона они добраться не успели.

А со стороны лестницы донеслись грохот и крики и бряцание металла. Но когда я дошла дотуда, все стихло.