Инферняня (СИ) - Лилия Касмасова

Томас помог ему подняться и сесть в белое кресло.

Кто‑то вскользь толкнул меня — это зашла Вивиан. Томас посмотрел на нас:

— Девушки, мистер Олимпус опасен.

— Вот именно! — буркнул Зевс. — Убирайтесь‑ка отсюда, и ты тоже, — обратился он к Томасу.

— Как только вы передадите мне Петера, — сказал Томас и сел в кресло напротив.

— Вивиан, ты же вроде замуж снова собираешься, — сказал Зевс. — Ну и роди себе другого ребенка.

— При чем тут… — Вивиан не знала, что ответить.

Этот дядька нравился мне все меньше и меньше.

— Нам нужен Петер! — сказала я.

— А мне нужен второй посыльный! — сказал Зевс.

— Вы бы хоть подождали, пока он вырастет и сам решит, кем ему быть, — сказал Томас.

— Я и так подождал, — сказал Зевс. — Я растил его два дня!

— А я — два месяца! — завопила Вивиан. — И девять — носила в себе!

— В себе не считается, — буркнул Зевс. — Не могу я вам его отдать. Она воспитает в нем ненависть ко мне и он не станет на меня работать. А Гермес не успевает, к тому же он шалопай — прогуливать любит. А я его наказать не могу — потому что без него — как без рук!

— Вам придется обходиться одним посыльным. Петера я забираю, — сказал Томас.

— Нет, — сказал Зевс.

И стукнул пальцами по большой красной кнопке на столе.

Томас пробормотал:

— Я идиот, — и крикнул нам: — Под стол!

И толкнул нас обеих в заданном им направлении. А сам встал перед столом, вытянув свою разнесчастную бляху — единственное оружие. Разнесчастной она выглядела перед лесом копий, которыми заполнился дверной проем — копья были в руках у мускулистых воинов в доспехах.

Но все же сияние бляхи их, видимо, насторожило — копья пока что никуда не полетели.

— В плен их, — сказал Зевс. — Там под столом еще двое — девицы.

Томаса окружили — похоже, если молний не бросали, то бляхе и отражать во врага было нечего. Просто фонарик без батареек.

На плечо мне легла тяжелая рука и потащила меня вверх.

— Я твоя родственница — твоя невестка! — возмутилась Вивиан в сторону Зевса. — Как ты можешь?!

— Больше нет, — спокойно сказал Зевс, вставая. — Ты сама сказала — ты больше не Олимпус.

— Но ты! — запищала Вивиан. — Как ты мог слышать?

Точно. Она же это Аполлону сказала.

— У меня чуткие уши, — сказал Зевс.

Нас повели прочь из кабинета, через зал — мы посередине, а по бокам по шесть стражников с каждой стороны, впереди — командир (перья на его шлеме были самые пушистые и разноцветные). Ну прям как в кино каком‑нибудь про гладиатора!

— У тебя перечница не с собой? — прошептала я Томасу.

— Да, только перца не осталось, последний на Гермеса со Швайгером ушел, — отозвался он. — Жми Хэлп.

Точно! Ой, где она? Где эта кнопка? На шее у меня болталась только ромашка с божьей коровкой.

— Я ее потеряла, — убитым голосом сказала я Томасу.

Он только нахмурил свои брови — полоски.

— А в плен — это как? — осторожно спросила я Томаса.

— Это засадят в темницу и постараются обменять на что‑нибудь ценное, — сказал он.

Ужас. Ужас. Какие темницы? Они же обычно сырые, темные, и там крысы или тараканы! И он так спокойно об этом говорит!

Из боковой двери вдруг появилась толстая тетечка в золотистом длинном платье. И за руку она вела…

— Петер!!! — закричали мы с Вивиан одновременно. Потому что несмотря на то, что он вытянулся в худенького, с ногами как у жеребенка, восьмилетнего мальчика, его личико с серьезными карими глазами нельзя было не узнать.

— Мама! Няня! — он бросился к нам, и уже хотел прыгнуть в объятия Вивиан, но путь ему преградила наша стража, сомкнув ряд.

— Вы очумели?! — воздев руки к небу, закричала тетенька стражам. — Это его мать!

Стражи колебались, но пик не опускали.

Тетенька подскочила совсем близко и указала пальцем по очереди на тех четверых, что стеной стояли между нами и Петером:

— Ты, ты, ты и ты. Что вы сейчас делаете?

Я отчетливо услышала, как у стоявшего близко стража тихо позвякивала каска — будто челюсть подрагивала. Они так ее бояться??

— Вып — полняем приказ вашего мужа, — дрожа, как осиновый лист, проговорил один.

— Нет, — покачала головой тетенька. — Вы сейчас ослушиваетесь Геру, — она ткнула пальцем себе в грудь.

Этого стражи не вынесли и тихо, с поникшими головами, расступились.

Вивиан схватила Петера и, присев на корточки, крепко прижала к себе:

— Петер, Петер, дорогой мой… Мой малыш…

— Я уже не малыш, мама, — Петер посмотрел на меня: — Здравствуй, няня Алисия.

— Привет, — сказала я. И потрепала его по золотистым кудрям.

— Все, — сказала Гера стражам. — Ушли.

Огромные воины бесшумно, по стеночке, цепочкой удалились.

— А я вас искал, — сказал Петер.

— Как — искал? — удивилась я, приготовясь услышать то, что меня огорчит.

И услышала:

— К тебе Алисия, заглядывал. А там никого. Только я не сразу квартиру нашел и соседку напугал. Она все ноты рассыпала.

— Миссис Трюфельс, — засмеялась я, но горло у меня сжало.

Он ко мне прилетал, ему нужна была помощь, а я в это время бегала черти где и искала его.

— И к тебе, мам, прилетал, но весь дом был темный.

— Когда? — упавшим голосом спросила Вивиан.

— Вчера вечером.

— Я была на вечеринке, — уже совсем не слышно прошелестела Вивиан.

— Жаль, — сказал Петер.

Да. Он бы все равно сам нашелся, наш Петер. Разве Зевсу его удержать?

— Петер, — осторожно начала Вивиан, — а ты… уже принял должность?

— Нет, — ответила за Петера Гера. — Он еще в кандидатах.

— Слава богу, — выдохнула Вивиан.

— Что это значит? — тихо спросила я Томаса.

— Принять должность у них как принять сан. Даже еще строже — назад дороги нет.

Тут уж и я вздохнула с облегчением.

— А я весь земной шар облетел! Прям вокруг! Как супермен! — похвастался Петер.

— Ничего себе! — воскликнула Вивиан.

— Да! — покивала я. — Просто немыслимо!

— Спасибо, — сказал Томас Гере. — Мы пойдем тогда.

— Никуда вы не пойдете! — прогрохотал из кабинета бас Зевса.

— Я с ним договорюсь, — нежным голоском, в котором, однако, явно прозвучал металл, сказала Гера.

Она тоже оказалась летучей — в секунду проскользила по воздуху до кабинета — шлейф ее накидки протрепыхал мимо наших лиц как знамя.

— Оставь мальчика в покое! Гоняй получше Гермеса! — раздавалось далеко за нашими спинами, пока мы шагали к выходу.