Ночь Саммерсенда - Линдалл Клипстоун

Я достаю нож из кармана и передаю ей. Она разрезает свою нижнюю юбку. Отрывает длинный кусок ткани. Он колышется, когда она тянется к Элану. Пытается прижать ткань к щеке. Все его тело застывает от ужаса:

– Не трогай меня.

Ариен наблюдает за перепалкой, сочувственно нахмурившись. Он осторожно берет ткань из рук Леты. Протягивает ее Элану.

– Она не причинит тебе вреда, – говорит он моему брату.

Элан с хмурым видом хватает ткань. Прижимает ее к своему лицу. Бледная ткань становится ярко-алой. Ариен, озабоченно нахмурив брови, поворачивается обратно к Лете.

– Я знаю несколько исцеляющих печатей, но моя алхимия не может исправить что-то подобное. Мы должны отправиться домой. Нам нужна Кловер, чтобы помочь ему.

Лета складывает нож и возвращает его мне. Она вздыхает, смиренно склонив голову.

– Сначала я должна все исправить. Я не могу оставить этот мир на милость существ вроде Леди Мотылька. – Она крепко зажмуривает глаза. – Ох, я все испортила.

Связь темнеет. Ее усталость, ее отчаяние проливаются между нами волной темно-коричневых теней. Я кладу ей на щеку свою руку. Провожу пальцем по ее подбородку.

– Есть ли тут какое-нибудь безопасное место, куда мы могли бы пойти?

У Ариена вырывается скептический смешок.

– Мы в мире мертвых. Настоящий бог только что пытался убить нас. Где вообще может быть безопасно?

Я ожидаю, что Лета ответит ему поддразнивающим тоном. Как она всегда делает. Но вместо этого она бросает на всех нас серьезный взгляд темных глаз. Когда она говорит, ее голос звучит как мороз.

– Со мной вы всегда будете в безопасности. Я обещаю.

Она затягивает ленту на своем плаще. Затем, расправив плечи, она поворачивается к тропинке, ведущей к деревьям. Указывает жестом, чтобы мы следовали за ней. Мы идем за ней в лес. Свет вокруг нас тускнеет по мере того, как мы продвигаемся вперед. Мрак, пронизанный мерцанием крошечных огоньков. Это серебристые мотыльки. Пойманные в банки и подвешенные на ветки.

Деревья вокруг нас шевелятся и трещат. Листья шепчутся над нашими головами. Такой звук, словно они перешептываются. Ведают тайные секреты. Лета идет впереди нас, ее глаза настороженно прищуриваются, вглядываясь в тени между деревьями. Ее ботинки оставляют неглубокие отпечатки на мягкой земле.

И в каждом месте, куда она ступает… растут цветы; на тонком стебле и с темными лепестками. Поднимаясь с того места, где ее ноги касаются земли.

Я смотрю, как наклоняется ветка, чтобы погладить ее волосы. По мере того, как все больше новых цветов задевают шлейф ее юбок. Чувствуя на себе мой пристальный взгляд, она оглядывается на меня через плечо. В бледном свете ее черты мерцают. Ее плащ развевается за спиной, как шелковые крылья. Корона на ее волосах похожа на зазубренные шипы.

Поток ее эмоций мрачно проникает сквозь связь. Невыносимая боль. Отчаянная печаль. Ее ресницы опускаются, и она снова поворачивается к деревьям.

– Сюда. Идти осталось совсем немного.

Мы спускаемся в затененную лощину. Лес давит, тесня нас вплотную друг к другу на тропинке. Ледяной ветер пронизывает тенистые пространства между кроваво-красными деревьями. Темнота режет. Я крепче прижимаюсь к Элану, пытаясь усмирить дрожь.

Вот куда я попал, когда утонул. Когда я умер. Именно здесь я впервые заговорил с Подземным Лордом. Где я пообещал ему все, что угодно, в обмен на свою жизнь.

Это место преследует меня. Ужасное. И противоречивое, и неоспоримо прекрасное.

Наш путь заканчивается у ограды из кустарников. Она растягивается непрерывной стеной через лес по обе стороны от нас. Единственный способ пройти сквозь нее – зазубренная арка с отогнутыми назад шипами. По центру растет дерево. Земля под ним выглядит обугленной.

Лета подбирает свои юбки и осторожно проходит через арку. Мы следуем за ней. Как только мы все проходим, она опускается на одно колено. Прижимает ладонь к земле. Вьющиеся стебли на стене начинают двигаться. Плотно переплетаются поперек прохода, пока стена не становится полностью сплошной. Теперь некогда открытое пространство перекрыто свежими завитками с заостренными шипами.

Ариен дотрагивается до одной из лоз. Его голос звучит одновременно восхищенно и нервно, когда он спрашивает:

– Это все создала ты, Лета?

– Эм. – Уклончиво отвечает она. – Не все. – Она поворачивается к тропинке. – Я объясню позже.

По другую сторону стены воздух темный. Отягощенный туманом. Тропинка петляет между деревьями. Спускается вниз, в темную лощину. Мы следуем по ней мимо свечей и мотыльков. Мимо светящихся грибов и полых корней. Затем мы выходим в… сад.

Он выглядит словно сад – сад Леты – в Лейкседже. Его зеркальное отражение, все с точностью, но наоборот. Тьма вместо света. Серебряные листья, рощи папоротников. Цветы цвета крови. Сквозь него вьется виноградная лоза, усеянная шипами, зазубренными, как ножи.

А за терновником – коттедж. Сложенный из древесины, с багровыми стенами и соломенной крышей из ветвей. Его вид наполняет меня странным, болезненным чувством, которому я не могу дать названия.

– Это мой… – Лета колеблется над словом. Мы с Ариеном обмениваемся взглядами. – Тут я живу.

Она открывает дверь. Мы все быстро заходим внутрь. Лета задвигает щеколду, закрывает ставни. Одноместная комната освещена камином. Он горит тускло, на самом дне очага. Тут стоит неубранная кровать. Ряд полированных камней на подоконнике. Открытый сундук, беспорядочно заваленный платьями.

Он так напоминает мне комнату Леты в нашем доме. И после странного, повторяющегося сада снаружи вид этого пространства – такого знакомого, такого явно обжитого – вызывает во мне новую волну нежеланной ревности. Злясь на себя, я пытаюсь скрыть свои чувства. Но они так явно присутствуют в нашей связи. Лета смотрит на меня. Ее щеки пылают. Наши глаза встречаются, но я быстро отворачиваюсь.

Я помогаю Элану добраться до кровати. Он усаживается. Прижимает оторванную полоску ткани к лицу. Лета некоторое время наблюдает за нами, закусив губу. Вытирает окровавленные руки о юбку. Указывает на другую дверь на противоположной стороне комнаты, ведущую в небольшой чулан.

– Позвольте мне… привести себя в порядок. И тогда я посмотрю, что я смогу сделать с этим порезом.

Она достает из сундука новое платье. Идет через комнату, сбрасывая на ходу верхние слои одежды. Ее плащ, ее ботинки, ее чулки. Она уходит в чулан. Закрывает за собой дверь.

Я беру ее ботинки, аккуратно ставлю их. Вешаю ее накидку на стул у камина. На полке над камином стоят ряды банок, наполненных засушенными цветами. Я долго их разглядываю.

– Это так похоже на чай в нашей кладовой, который она собрала.

Ариен поднимает бровь, глядя на меня.

– Ты злишься на нее.

Я подбираю сброшенные