Приключения Шуры Холмова и фельдшера Вацмана - Сергей Милошевич

— Хорошенькое начало, — проворчал Холмов, ощупывая огромную шишку на темени. — Что же дальше будет…

— Кстати, насчет «дальше», — Дима перешел на шепот. — Я тут с двумя больными, вернее выздоравливающими — Митькой и дядей Жорой договорился. Они за три бутылки водки согласились изображать остальных членов комиссии. Они хорошие, надежные хлопцы, лишнего болтать не будут.

— Надежные, говоришь… А ежели кто-то из них что-нибудь ляпнет при начальнике спецотделения… типа о стратегической ракете, стартующей из канализационного люка на Молдаванке? — угрюмо спросил Шура, морщась от боли (голова у него все-таки болела сильно).

— Да они практически здоровые, их через пару дней выписывают уже, — поспешно проговорил Вацман. — Митька — бывший наркоман, а дяде Жоре тяжелая заготовка на работе на голову упала.

— Ну ладно, — вздохнул Холмов. — Все равно выхода другого нет, пусть идут с нами. Только скажи им, чтобы рты свои не открывали! Пусть молчат как рыбы все время, от греха подальше.

— Конечно, — кивнул Дима. — Правда, есть маленькая проблема. Их шмотки гражданские в раздевалке, а раздевалка сейчас на замок закрыта. Нужно ее как-то открыть…

— Нет ничего проще, — махнул рукой Шура. — Идем, нужно с этим делом кончать поскорее, пока мне тут окончательно башку не раскроили.

Митька оказался улыбающимся долговязый парнем с растопыренными как лопухи ушами и тощей шеей. На вид ему было не более 20–25 лет. Дядя Жора, наоборот, был низеньким, широкоскулым мужиком с угрюмым, настороженным взглядом.

— Душераздирающее зрелище, — констатировал Холмов, оглядев новых «членов комиссии». — Какие вы, нахрен, представители министерства, вы же натуральные босяки с «Привоза». Но раз другого выхода нет, то придется мне попробовать придать вам более-менее благородный вид. Хорошо еще, что я догадался прихватить с собой лишние парики, усы и средства для макияжа. Ну-тес, господа, попрошу гримироваться! Прошу, кто первый?..

Минут через двадцать Холмов с удовлетворением глянул на творение рук своих. Теперь Митька был похож на интеллигентного, пышноусого молодого барина, дядя Жора — на степенного профессора университета, а Вацман вообще преобразился до неузнаваемости.

— Сойдет. Ну, господа — с богом, — скомандовал Шура, спрятав лишние бороды в свой портфель, — Смелее за мной. Впрочем, стоп. Вацман, быстренько звякни по внутреннему телефону к руководству спецотделения. Скажи, мол, звонят с проходной, к вам прибыли члены комиссии.

… У входа в спецотделение «комиссию» встречал весь руководящий состав этого лечебного учреждения.

— С приездом, уважаемые товарищи, рады вас видеть, — бормотал заведующий, потирая от волнения руки. — Прошу вас следовать за мной.

«Комиссия» прошла мимо вытянувшихся по стойке смирно охранников и, следуя за заведующим, поднялась на второй этаж, где находились палаты.

— Думаю, начнем знакомство с нашим учреждением с осмотра пациентов и условий их содержания. Вы не возражаете? — подобострастно поинтересовался заместитель заведующего, прижимая к груди толстую кипу историй болезни.

— Валяй, — милостиво согласился Холмов, которого начало забавлять происходившее.

Как и предполагал Шура, вся операция прошла без сучка и задоринки. Никто ничего не заподозрил, никто не задал членам комиссии ни одного скользкого, ненужного вопроса. Только в самом конце осмотра, когда к членам «комиссии» присоединился переодетый Хомяков и Шура уже подумывал — под каким благородным предлогом свернуть деятельность «комиссии» и быстрее выбраться на свободу, дядя Жора едва не испортил всю обедню. Уставившись на очередного пациента, тяжелопомешанного Парамонова (он попал в спецотделение за то, что в припадке бешенства связал и закоптил живьем в домашней коптильне свою тещу, которую ненавидел). дядя Жора внезапно мелко затряс головой и зловеще произнес.

— Ты кому это, падло, рожи корчишь?.. Кому рожи корчишь, я спрашиваю?! Что, думаешь, фраер большой, что мне можешь рожи корчить? Да я тебя за это…

Парамонов, который, сидя на кровати, и вправду корчил уморительные рожи, не обратил на этот выпад абсолютно никакого внимания. Зато остальные члены «комиссии» и руководство спецотделения оторопели. Заведующий растерянно посмотрел на Холмова, а похолодевший Шура, в свою очередь, с ужасом глядел на расширенные, налитые краской глаза и дрожащие губы дяди Жоры, у которого, без сомнения, внезапно начался психический припадок.

— Не обращайте внимания, коллега, действия больного неадекватны ситуации, — громко произнес прямо в ухо дяде Жоре первую пришедшую ему в голову чепуху Холмов. — Право, не стоит так бурно реагировать на происшедшее. Кстати, можно вас на минуточку? Извините, товарищи… Шура торопливо выволок дядю Жору в коридор и, обернувшись по сторонам, с размаху треснул его несколько раз ладонью по щекам.

— Закрой свой рот на замок и чтобы я от тебя больше слова не слышал, ты понял? — зловещим шепотом произнес он. Пришедший немного в себя после пощечин дядя Жора испуганно закивал, потирая рукой покрасневшие щеки. Несмотря на этот опасный инцидент, деятельность «комиссии» закончилась вполне благополучно. В напыщенных тонах Холмов поблагодарил радостно улыбавшегося заведующего спецотделением за образцовый порядок во вверенном ему учреждении. После чего члены «комиссии», отказавшись от приглашения заведующего «пообедать в честь приезда», поспешно ретировались.

— Все нормально, — успокоил Холмов изнывавшего от волнения Диму, когда все четверо вошли со двора в главный корпус психиатрической больницы. — Скорее только отведи этих двоих обратно в палату и забери у них штатское. Этого дядю Жору еще маленько подлечить не мешало бы, кстати. Чуть было всю операцию не завалил, гад. И Шура в двух словах рассказал Диме об инциденте в палате у больного Парамонова. 3атем Холмов обернулся к Хомякову.

— Ну что, поздравляю вас с освобождением! Это, я вам скажу, не очень легко было, но нет таких дел, которые были бы не по плечу Александру Холмову. Нам любое дело, понимаешь, по плечо…

— Да погоди ты поздравлять, входные двери в больницу по-прежнему закрыты на замок, их открывает лично завхоз, для входа-выхода сотрудников, вновь поступивших больных или выписавшихся по записке лечащих врачей, — с тревогой в голосе перебил друга Вацман.

— Вам отсюда незаметно выйти не удастся. А тикать вам нужно как можно скорее — если сбежавшего Хомякова хватятся, то тут оцепят все вокруг…

— М-да, проблема, — озабоченно пробормотал Шура. — Нужно что-то срочно предпринять. Но что?… Холмов в задумчивости прошелся по коридору, затем вышел во двор и огляделся.

— Слушай, а это что за фургон там стоит, у ворот? — спросил он Диму.

— Где? А, это продукты на кухню привезли, — ответил Дима. — Он уже давно стоит. Наверное уже выгрузился, значит скоро уедет.

— Ну вот и чудесно! Выход есть, — повеселел Шура. — Значит так. Вы, космический путешественник, идите за мной, а ты, Вацман, дуй спокойно домой, на Пекарную. Там встретимся. Будь здоров…

Холмов и Хомяков тихонько подкрались к грузовику с фургоном и спрятались неподалеку от него, за помойным ящиком. Как только в кабину грузовика уселся водитель и включил стартер, Шура, пригинаясь и стараясь не попасть в зону видимости зеркал заднего вида, бросился к автомобилю. Распахнув дверцы фургона, он отчаянно засемафорил Хомякову — мол, действуй как я. Прапорщику не потребовалось повторять дважды, и за секунду до того, как грузовик, натужно рыча мотором, тронулся с места, оба они уже сидели в фургоне на каких-то железных ящиках. Проехав с десяток метров, автомобиль остановился, без сомнения, у проходной. У Холмова натужно колотилось сердце, он с тревогой прислушивался к неясным звукам, доносившимся снаружи — не дай бог, вахтерам придет в голову заглянуть внутрь фургона. Однако, все обошлось — постояв с полминуты, грузовик резко рванул с места и помчался по одесским улицам.

— Все, земляк, прорвались! — с облегчением вздохнул Шура и не удержавшись от избытка радостных чувств, довольно крепко треснул прапорщика Хомякова ладонью по спине. — Теперь считай, что ты окончательно на свободе!

Евгений Петрович ничего не ответил, он только шмыгал носом, а потом, не совладав с эмоциями, заревел во весь голос, утирая кулаком слезы счастья…

Глава 5. Хомяков предлагает свой план

Выждав определенное время, необходимое грузовику для того, чтобы удалиться от психбольницы на достаточное расстояние, Холмов улучил момент, когда они остановились у светофора, приоткрыл дверцу, огляделся и скомандовал прапорщику: — За мной! Уходим…

Спрыгнув на мостовую, Шура показал кукищ удивленно взиравшим них прохожим и, поманив за собой Хомякова, юркнул в ближайшую подворотню. Попетляв на всякий случай немного по проходным дворам, беглецы вышли наконец на одну из оживленных одесских улиц, сели в трамвай и поехали в сторону Молдаванки. Вскоре они уже были у дома номер 21 «б» на Пекарной улице.