Столкновение миров - Стивен Кинг

Атлас дорог, его неизменный спутник, подсказывал ему, что водная поверхность, простирающаяся перед ним — озеро Эри. Он не потерял время в пути, а обогнал его.

Но прежде, чем мальчик успел подумать, что было бы умнее перелететь обратно на Территории, как только он решит, что оказался в безопасности (скажем, когда экипаж Моргана промчится мимо того места, где он находился), прежде, чем он сделал это, прежде, чем он успел даже просто подумать об этом, то понял, что нужно спуститься в маленький дымный городишко Ангола и поглядеть, не совершил ли Джек Сойер, Джеки, каких-нибудь изменений. Он начал пробираться вдоль склона. Со стороны он казался двенадцатилетним мальчиком в джинсах и куртке, довольно высоким для своего возраста, уже начавшим выглядеть неухоженным, с измученным, отражавшим слишком много забот, лицом.

На полпути он вдруг сообразил, что опять думает по-английски.

Спустя много дней мужчина по имени Бадди Паркинс, который только выехал из Кембриджа, Огайо, подхвативший на дороге высокого мальчика, назвавшегося Луисом Фарреном, почувствовал этот встревоженный взгляд. Бадди хотел сказать мальчику: «Улыбнись, сынок, так будет лучше». Но, судя по рассказу, у мальчика было много проблем. Мать больна, отец умер, его послали пожить у учительницы в Баки Лейк… Луис Фаррен тревожил его. Он выглядел так, будто с прошлого Рождества ни разу не видел пяти долларов одновременно. И все же… Бадди чувствовал, что что-то в мальчике беспокоит его.

Во-первых, он пах деревней, а не городом. Бадди Паркинс с братьями владели тремя сотнями акров земли недалеко от Аманды, примерно в тридцати милях к югу от Колумбуса, и Бадди знал этот запах. Мальчик пах Кембриджем, а Кембридж был деревней. Бадди вырос с запахом фермы и прорастающего зерна, и от нестиранной одежды мальчика исходил именно этот знакомый аромат.

Кроме того, сама одежда. Миссис Фаррен, наверное, очень больна, подумал Бадди, если послала малыша в дорогу в грязных и помятых джинсах. А обувь! Кроссовки Луиса Фаррена чуть ли не разваливались на ногах и протерлись в нескольких местах.

— Так говоришь, они забрали машину отца, Луис? — спросил Бадди.

— Точно, так и было, грязные трусы, они пришли ночью и увели ее прямо из гаража. Я не думаю, что они имели право это делать. Особенно у нас, мы так много работали, и хотели опять выплачивать, как только сможем. Ведь так?

Честное, загорелое лицо мальчика повернулось к нему, как будто это был самый серьезный вопрос в жизни после выборов президента, и Бадди инстинктивно захотелось согласиться с любым утверждением этого мальчишки, пропахшего ароматами фермы.

— Я думаю, у всего, что происходит, есть две стороны, — неохотно ответил Бадди. Мальчик моргнул и внезапно опять повернулся к водителю. Бадди вновь ощутил его беспокойство, тяжесть забот, которые, казалось, нависают над мальчиком. Он даже пожалел, что не согласился с Луисом Фарреном, чего тот очень ждал.

— Наверное, твоя тетя работает учительницей в средней школе в Баки Лейк, — сказал Бадди, чтобы перевести мысли мальчика с прошлого на будущее.

— Да, сэр, это так. Она преподает в средней школе. Элен Воган, — при этом выражение его лица не изменилось.

Но Бадди опять уловил тревогу. Он не считал себя профессором музыки, но юный Луис Фаррен говорил не так, как говорят в Огайо. Голос мальчика звучал неправильно, он ставил не те ударения. Это не выговор человека из Огайо, это был другой акцент.

Но, может быть, что кто-то из Кембриджа, штат Огайо, говорил так? Мог ли кто-то иметь какие-то идиотские причины для этого? Бадди решил, что мог.

Кроме того, что это за газета, которую Луис Фаррен зажал в левой руке, не выпуская ни на секунду. Она рождала худшие предчувствия в Бадди Паркинсе: его молодой попутчик сбежал из дому и каждое его слово ложь. Газета называлась «Ангольский Курьер». Есть Ангола в Африке, и многие англичане ездят туда по делам. А есть Ангола в штате Нью-Йорк — возле озера Эри. Недавно в новостях показывали что-то, связанное с ней, но он не мог припомнить, что именно.

— Я хочу задать тебе вопрос, Луис, — сказал он и прокашлялся.

— Да? — отозвался мальчик.

— Как у мальчика из такого маленького американского городка в Сороковом Штате могла оказаться газета из Анголы, штат Нью-Йорк? Это же так далеко отсюда. Меня это удивляет, сынок.

Мальчик посмотрел на газету, торчащую у него подмышкой, и еще плотнее прижал ее к себе, будто он ужасно боялся потерять ее.

— А… это, — сказал он. — Я нашел ее.

— Хм, странно, — заметил Бадди.

— Да, сэр. Она лежала на скамейке на автобусной остановке, дома.

— Ты был на автобусной остановке?

— Да, а потом я решил сэкономить деньги и поехать автостопом. Мистер Паркинс, если вы высадите меня возле поворота Зейнслив, мне останется совсем немного. Может быть, я успею к тетушке к обеду.

— Возможно, — ответил Бадди, и несколько миль они проехали в неловком молчании. Наконец, он не выдержал и спросил очень тихо, глядя перед собой:

— Сынок, ты сбежал из дому?

Луис Фаррен удивил его, улыбнувшись. Он не усмехнулся и не фыркнул насмешливо, а действительно улыбнулся. Он думал, что даже сама мысль сбежать из дому смешна. Она позабавила его. Мальчик открыто взглянул на Бадди, и их глаза встретились.

Секунда, две, три… и чем дольше это длилось, тем больше Бадди Паркинс убеждался, что этот немытый мальчишка, сидящий рядом с ним, красив. Он подумал, что никогда не пользовался этим словом для описания особ мужского пола в возрасте старше девяти месяцев, но под этим гримом, который наложила на него дорога, Луис Фаррен был красив. Его чувство юмора моментально убило все сомнения, и на него, пятидесятидвухлетнего Бадди, у которого три сына-подростка, накатила волна теплоты, странное, непривычное ощущение. Этот Луис Фаррен, двенадцати лет от роду (по его словам), каким-то образом побывал дальше и увидел больше, чем Бадди Паркинс за всю свою жизнь, и то, что он видел и сделал, сделало его прекрасным.

— Нет, я не сбежал, мистер Паркинс, — ответил мальчик.

Затем он моргнул, его глаза потускнели и утратили блеск и свет. Откинувшись на сидение, он поднял колено и положил газету под себя.

— Да, наверное, не сбежал, — согласился Бадди Паркинс, снова гладя на дорогу. Он чувствовал облегчение, хотя непонятно, почему.

— Я думаю, ты не сбежал. Однако, ты что-то скрываешь.

Мальчик не ответил.

— Ты работал на ферме, правильно?

Луис удивленно поглядел на него.

— Да, действительно. Три дня назад. Два доллара в час.

«И твоя мама даже не нашла времени, чтобы постирать твою одежду, прежде, чем послала тебя к сестре?» — подумал Бадди Паркинс, но вместо этого сказал: