Посредник - Владимир Поселягин

Выбравшись на берег, я лёг на траву и подставил своё загорелое тело под лучи солнца. Так как я полпути проехал раздетым до трусов, то понятно, что тело у меня было загоревшим до стояния бронзы. Хорошо прожарился, одним словом.

Посмотрев на часы, трофей, снятый с одного немецкого офицера, швейцарские, между прочим, я определил, что время было шестой час. Пора двигаться в Берлин. По реке и так катера и лодки ходили, даже баржа прошла, потом буксир протарахтел дизелем мимо, в общем, не пустая река, однако время поджимало и стоило до темноты заехать на территорию столицы. Правда, я сомневался, что стоит это делать, в окрестных населённых пунктах, по моему мнению, контроль был слабее, и комендантского часа не было. Правда был ли он в Берлине я не знал, может быть был, может и нет, но работать из предместье мне было удобнее. Представлюсь так же Адольфом из Франкфурта. Тем более в этом городе я был и пару улиц с костёлом запомнил. Специально для этого и заезжал.

Одевшись, я покинул берег реки и, вернувшись на дорогу, покатил к столице. В километре от его окраины была крохотная деревушка на шесть домов, вот там я и решил остановиться. Въехав на улицу, я подъехал к колонке и, нажав на рычаг, стал пить ледяную до ломоты в зубах воду.

Заметив на улице дородную женщину в платье ниже колен, улыбнулся и поздоровался, вытирая рукавом лицо:

— Доброго вечера, фрау. Не подскажите где тут можно переночевать? Я могу заплатить.

— Ты не местный? — спросила она у меня.

— О, нет, фрау, я из Франкфурта. Мои родители работают в Польше, они инженеры, а я жил у бабушки. Вот я испросил у неё разрешения и поехал в Берлин. Долго ехал неделю и наконец, приехал. Завтра я поеду осматривать все достопримечательности. У меня есть четыре дня, потом нужно ехать обратно, родители вернуться из командировки.

— Ты смелый мальчик, — с большим интересом слушавшая мой рассказ, закивала женщина. — В город уже ехать поздно, вот-вот стемнеет, ты прав, поэтому думаю, тебе будет удобно у нас на сеновале.

— Благодарю, фрау, — искренне поблагодарил я.

— Иди, устраивайся, а я тебе пока что-нибудь покушать принесу. Сейчас мой муж со старшим сыном с поля вернуться, на всех хватит.

Ещё раз поблагодарив её, мы дошли вместе до их дома, сама она от соседки шла. Звали её Марта Вранзель, я же представился Адольфом Шикльгрубером. Марта показала мне сеновал, вещи я поднял наверх, а велосипед оставил внизу у пустого стойла. Ещё засветло я успел покушать, хотя и был в принципе сыт, пирожков поел, которые в одной деревне купил. Потом было знакомство с хозяином дома, оно прошло нормально, договорились, что я эти четыре дня буду жить у них на сеновале и столоваться тут же. Взяли всего двадцать марок. По-божески практически.

Утром, когда я проснулся, мужчины уже ушли в поле, поэтому Марта, когда я закончил водные процедуры, которые она горячо одобрила, её сына нужно заставить хотя бы за день умыться, пригласила меня в дом. Там она меня покормила.

После довольно плотного завтрака, я впервые попробовал яблочный пудинг, и мне понравилось, собравшись, оставив вещи на сеновале, закопав их в сене, я покатил в сторону Берлина. Тут до ближайших домов действительно около километра было, так что я через двадцать минут доехал до центра столицы. Меня даже никто не остановил. Тут ужас летящий на велосипеде среди дня прибыл, а меня даже без оркестра встречают. Обидно.

Первый день я просто изучал город, мимо резиденции Гитлера несколько раз проехал, да и вообще изучал столицу. На это у меня ушло весь день, даже карту города купил, однако я стал более-менее ориентироваться в нём. Обедал я в летнем кафе, а ужинать уже приехал к семейству Вранзелей.

Следующие дни так и прошли, изучение жизни трёх разных зданий, где находились госструктуры, а так же разработка плана изъятия двух офицеров, что работали в разведке. Правда, планы пришлось изменить. Я вчера рядового перехватил, личного водителя одного генерала и допросил его, стараясь не оставлять следов. Тот дал мне интересно информацию, после чего умер, приём я положил его на ступеньках собственного дома так, что казалось, что он споткнулся и сломал себе шею. Любой патологоанатом это подтвердит. Смещение позвонков в связи с падением с небольшой высоты.

Интересная информация заключалась в том, что Гитлер вернулся из своего вояжа по Польше и сейчас пребывал в Берлине. Но через три дня он собирался в Австрию. Откуда эту информацию получил водитель, было ясно, от шефа, слышал его разговор с подчиненным, когда их возил. Меня эта информация заинтересовала, а так как я уже изучил дом, где проживал Гитлер во время пребывания в Берлине, то у меня появилась интересная идейка.

До Гриши в бункере мне не добраться, ловушка там, сто процентов, так что разыграем свою партию. Что будет если сунуть перцовую свечку ну, например гиене в зад? Правильно, она разозлиться, и будет визжать, носиться во все стороны, сметая всех и кусая. Вот я это же решил провернуть и на главе НСДАПа. То есть с Гитлером. Не в прямом смысле… хотя…

Вот сегодня я и закончил все приготовления. Для этого мне пришлось пообщаться с одним полицейским, организовав его скоропостижную кончину, голову разбил, падая с лестницы, знаю что повторяюсь, но торопился. Так вот, от него я узнал адреса трёх содомитов, которых он никак не мог поймать за руку… Или за что-то другое? Ну не важно. Так вот выяснив адреса, я посетил двоих и выяснил что те действительно гомосексуалисты, да, не смотря на чистки, они сохранились, но они были пассивными, мне же требовался активный. На третьем адресе был именно такой. Ему даже кости ног дробить, как предыдущим, не требовалось, сразу согласился, когда я сказал ему что нужно оприходовать одного мужика за рейхсмарку. Горячо согласился мне помочь, только просил больше не бить.

И вот когда наступила ночь, я смог нейтрализовать охрану, до следующей смены два часа, принёс заранее купленную раскладную лестницу и по ней попал на второй этаж через открытое из-за духоты окно. Гитлер был тут, спал на кровати, я мельком осветил его фонариком, но был он не один. Кто был его партнёршей, не знаю, но на его жену Еву она мало походила. Вырубил обоих, то есть перевёл их сон в более глубокий, после чего девицу, имеющей кошмарно большой бюст, пятый или шестой, пойди пойми, отнёс в ванную комнату и там связал стропами. Не удержавшись, всё-таки потискал прелести. Бедная девочка, как ей жить то с таким наследством, это ведь не подарок, а наказание.

Потом вернувшись в спальню, перевернул тело Гитлера на живот и привязал руки и ноги к спинкам кровати, используя те же стропы, раздевать не требовалось, он и так спал обнажённым. Только после этого я спустился вниз, добежав до связанного гомика. Он трясся от страха в машине такси, что я угнал два часа назад. Тот, похоже, понял, кого ему надо оприходовать и то и дело терял сознание. Но ничего, дотащил его до окна, коля ножом в задницу, заставил подняться в спальню и указал на кровать, помахав банкнотой. Всё это я проделывал молча.