Времена смерти - Сергей Владимирович Жарковский

мимо Мьюкома, обогнул помещение «кабинета» по периметру, проник в спальную, побыл там, видимо, обревизовав и уборную, вернулся, молвил: «Чисто!», и выдвинулся обратно в коридор. Затем в кабинет вошла, извинившись, Дейнеко. Она наклонилась над консолью рабочего стола, загородив его. Пробыла так буквально секунду, обернулась, сказала: «Чисто, сэр!», и Романов шагнул в квартиру Мьюкома.

– Побудьте, Лиса, в коридоре. Связь переключаю на вас, модерируйте. По «Каплуну» что-то срочное – сразу же мне.

– Слушаюсь, сэр. Берегите себя, господин Мьюком.

– В каком смысле? – удивился Мьюком.

– В самом широком. Честь имею. – Она козырнула – сгибом пальца к брови.

– Аналогично, – ответил Мьюком. Дверь закрылась. Мне пора разозлиться, подумал Мьюком устало. Я способен ясно мыслить и вести себя капитански – лишь злым. Даже ребёнок в Форте… в Городе знает. Но ведь тут и есть какие-то детские игры. Девственники мои себя проще ведут. «Каплун»… Не знаю слова. Чего они так трусят? Зачем психуют? Или на них, подсолнечных, Дальний Космос так влияет? Я беспокоюсь за Ван-Келата, понял мэр. Я здорово беспокоюсь за Ван-Келата и реябт. Они влипли. Потонуть можно и в варенье. Но как я мог не подчиниться? Да как – вот так и мог, грудью встать. Надо вам груз перевезти – так у вас есть целый крейсер. Или не груз они везут? Но тогда… Нет, мне разозлиться. Но я не могу. Устал.

– А вы скромны, Пол, – громко сказал землянин, озираясь. – Совсем непохоже на… жилище властителя целой планетной системы.

Мьюком пожал плечами. Тут уж ему нечего было ответить точно.

– Как сядем? – спросил Романов.

– Как угодно вам, сэр. Как удобнее.

Романов выбрал диван у автобара. Мьюком решил понимать это так, что разговор должен пойти, наконец, впросте.

– Напитки, еда, сенатор? – предложил он.

– А чем порадуете? – с интересом спросил Романов.

– Лимонады, консервированное вино, различные воды, газированная, простая. Бутерброды, стандарты – первое, второе и сладкое… А можно заказать горячий завтрак, приготовленный. Быстро и вкусно, по праздничной норме. Принесут из столовой. И курите, прошу вас, отсек хорошо вентилируется, только я её включу. Я сам курю, мой сервис привык и готов.

– Позвольте вас угостить. У меня картриджи гаванского табака.

Мьюком подавил соблазн.

– Благодарю, сэр, я привык к местным.

– Вот как! Тогда, мэр… стандартный кофе на местной родниковой воде и местная сигара! Вот так. Только, пожалуйста… кофе в фарфоровой чашке. Если имеется.

– Да, конечно. Кофе и сигара. Минуту, сэр.

– Как много прожито впустую минут невозвратимых! – сказал Романов с торжественностью. – Гамлет. Читали, Пол?

Что ему от меня надо? – подумал Мьюком.

– Нет, к сожалению.

Мьюком встал к автомату и заказал кофе. Романов не усидел на месте. Он двинулся по гостиной, наклонился, рассматривая драгоценные камни с Четвёрки в подсвеченной витрине, полюбовался портретом Императора на столе-пульте, заглянул в спальную. При этом он непрерывно тёр правой ладонью левую. Мьюком наблюдал за ним, стараясь, чтобы это не выглядело как искоса. Наверное, следовало бы изречь сейчас что-то вроде: «мои космонавты – надёжные люди, сэр!» Или: «„ОК“ – лучший грузовоз в системе!» Или, на худой конец: «Всё будет хорошо, сэр, не надо (…)[42]!» Но Мьюком сказал:

– Кофе готов, сэр. Прошу к столу.

Глава 12 Без названия

– Как, а вы? – спросил Романов, усевшись за стол во главе и разглядев на подносе, несомом Мьюкомом, одну чашку на блюдечке и одну сигару на подставке.

– Автомат мой старик, – объяснил Мьюком, ставя продукты перед Романовым. – Моно. Я сейчас, если не возражаете, приготовлю порцию себе.

– Знаете, я подарю вам хороший автобар, – серьёзно сказал Романов.

– Я привык к этому, что вы, – возразил Мьюком. – Старикашка ещё в Преторнианской у меня в рубке стоял. Не надо – мне. Подарите хороший современный автобар какому-нибудь клубу, сэр. Или школе.

– Вообще, Пол, я привёз вам кое-какое, так сказать… бытовое оборудование, – сказал Романов и сделал глоток. – Действительно современное. Очень хорошую игровую комнату для детсада. Мы прекрасно понимаем, – не думайте, что мы когда-нибудь этого не понимали. Вы большие молодцы, Пол, вы… и ваши люди. Снабжение Палладины будет налажено очень скоро. И первоклассное. Обещаю вам. Да что – я? Обещает Император. Совершенно официально. Все ваши… пожелания… высказанные в Первом отчёте… будут удовлетворены. Кстати, я слышал… Дистанцию Тринадцать прозвали Императорской Дюжиной. Правда?

– Я не слыхал, – удивился Мьюком.

– Да, и мне говорили, это вы её так прозвали. Но, видимо, это апокриф.

Космач и землянин смотрели друг на друга.

– Конечно, апокриф, – сказал Романов.

Автобар щёлкнул.

– Ваш кофе, Пол. Берите чашку и давайте… так сказать, пообщаемся.

Мьюком сел через стол напротив Романова. Очень редко Мьюком приглашал к себе кого-нибудь, но когда-то, во времена земляных работ по отрытию Колодца, здесь, в резервном посту, регулярно собирались Отцы. И совсем недавно собирались – когда Стада Нюмуцце устроил скандал… и пропал, как Марта, в результате. Месяца не прошло. А крайний раз они собрались тринадцать суток назад. Когда Стада пропал, вечером того дня… Да, стол видал виды. Его покрывали пятна от пролитой патоки, он был поцарапан обитыми сталью углами «персоналов», один раз на нём горела кислородная шашка. Мьюком обмакнул мундштук сигары в кофе. Романов засмеялся.

– Мы не так уж далеки друг от друга, Пол. Я тоже люблю. Только в коньяк.

– Конечно, сэр, – сказал Мьюком. – Но чему же тут удивляться. У людей вкусы сходятся. Но я не могу предложить вам коньяку.

– Ах, ну что же я не захватил коньяку! – воскликнул землянин. – Ах я растяпа! Простите, Пол! Но я вам обещаю – завтра мы с вами выпьем коньяку.

– Благодарю вас, Ваше Превосходительство.

– Зовите меня Ермак. Зовите-зовите. Мы в Космосе.

– Спасибо, Ермак, – сказал Мьюком.

– Действительно, Пол: удивляться тут нечему. Мы – вы и я – люди, Пол, – че-ло-ве-ки. Но… понимаете… мне не нравится… и сейчас я имею в виду не только вас лично. Вы, палладиняне, сразу же взяли манеру эдак поддакивать мне, какую бы, так сказать, чушь сенатор Ермак Романов ни нёс.

Чепуха какая-то, – подумал Мьюком, – действительно.

– Сэр, вы не сказали пока ничего, с чем бы я не был согласен. Или чему не подчинялся бы.

– Но вы находите меня высокомерным.

– Я всецело готов исполнить любое ваше распоряжение, сэр.

Романов почесал бровь.

– Не лезь мне в душу, землянин, иными словами. Впрочем, я и не добиваюсь от вас любви, Пол. Хотя и жаль. Жаль. Перейдём к делам. Господин мэр Мьюком! Официально имею сообщить… ваши рапорты-отчёты, именуемые Ноль-первый и Ноль-второй, получены Императором. Император ознакомился с ними и