Хозяйка Священной Колыбели - Настя Любимка

странно и, может быть, страшно это не звучало, но Алайна не отставала от моих воспитанников, несмотря на то, что рядом были ее брат и названая мать. Светла со своим сыном находились здесь, их я уже перенесла сама с помощью Аха. Хотя вряд ли ее везли бы так же долго, как Радана. В любом случае этот ребенок – а Алайну я иначе назвать не могла – вел себя как дитя, которому едва лет десять стукнуло… И если мне была понятна ее тяга ко мне, и, может, еще Айварс если не понимал, но чувствовал, то Светла глядела коршуном и всюду искала подвох. Поначалу она даже боялась отпускать от себя сына, которому, вообще-то, тоже хотелось поучаствовать в совместных играх, какие раньше мальчишке видеть не доводилось. Да еще вместе со столькими детьми, что веселились и заразительно хохотали… В конце концов Илюшка решил, что новое лицо обязано с ним поиграть, и доступно (на своем детском птичьем) объяснил неприступной и напуганной маме новичка, что с ним безопасно и весело.

Выглядело это, конечно, не так прекрасно и радужно. Илиас грозно выпалил тираду, а потом просто притянул мальчишку магией и уселся тому на колени.

Светла все-таки оказалась крепкой женщиной, глаз-то у нее дернулся, но лишних движений она делать не стала, а там и Интена смогла ее уболтать-успокоить. Ну и тот факт, что ее сынишка с широченной улыбкой блаженного идиота обнимал моего сына, сыграл свою роль.

В-третьих, пришел Авеш, которому Шева на меня настучала. Не знаю, что она там увидела, но мне напомнили о том, что сила Священной Земли насилие не приемлет, тем более, когда человек передо мной беззащитен. И это в первую очередь чревато для меня и планируемого нами ритуала полного пробуждения Колыбели.

Он, правда, много что говорил. И про Илиаса, которому, вообще-то, Радан не чужой, а отец кровный. И что шанс надо дать мужу показать себя с этой стороны. Да и водой источника омыть герцога не помешает, чтобы помочь чужое влияние полностью сбросить…

Я пропустила этот спич мимо ушей. Для меня главным аргументом стало упоминание ритуала. Вот об этом я волновалась и переживала, а о мозгах избалованного великовозрастного засранца – ни капли. А я терпеливая, немного подождать с репрессиями могу.

В итоге к моменту, когда ошеломленного и явно обалдевшего от такой долгой дороги до Хозяйского дома Радана привезли, я была спокойна как удав. А ему совершенно точно было не до общения с женой и ее домочадцами. Герцогу зело хотелось помыться и спать. Чем он до сегодняшнего утра и занимался. Пока не пришла я.

К сожалению, не одна, а с сыном. Илюшка в меня вцепился мертвой хваткой, и отвлечь его на что-то другое не вышло. И теперь он с интересом разглядывал срам папашки, выставленный на всеобщее обозрение.

Ладно, Радан был в своей спальне, и под своим одеялом мог спать в любом виде. Справедливости ради, одеялом был укрыт, просто оно сползло, открывая вид на довольно упругие… хм… персики… Даже удивительно, что тело муженька после всех возлияний было не рыхлым, а вполне подтянутым… То ли потому, что в дороге много скакал на своем коне, а не постоянно торчал в карете, то ли потому, что все же немного взялся за ум… Впрочем, это фантастика!

Я потянулась к магии и таки прикрыла его филей, при этом ощутимо прошлась нитью по его морде, чтобы прекратил изображать глубокий сон. Наше присутствие он уже давно ощутил.

– Анастейзи! – рыкнул герцог, закрываясь от меня подушкой, когда я в очередной раз магией коснулась мужчины. – Уйди! Я изволю отдыхать!

– Та-та-ба! – воинственно изрекло чадушко, перехватив мою магическую нить и влив в нее свою силу…

Чтобы повторить мамин маневр, да только гораздо сильнее!

Треснул он папеньку от души и при этом заливисто смеялся. Ему-то да, было весело, мама же игру интересную показала. Если я и устыдилась, то самую малость. И то лишь потому, что подала сыну дурной пример.

Сам Радан ошеломленно подскочил в кровати и уставился на меня. Ладонью он трогал свое лицо, словно бы сам себя спрашивал, почудился ли ему удар, ведь я стояла довольно далеко от его головы.

Я с каким-то садистским удовлетворением отметила, что на правой половине лица Радана заалел след от стараний ребенка. Хорошо он его приложил.

Честно говоря, мне казалось, Радан сейчас разразится бранью, но вместо этого он уставился на Илюшку и яркую нить, идущую от его рук. И уставился восхищенно…

– Моя кровь! – взревел он и рывком поднялся на ноги. – Дай сюда! Стейзи, дай мне сына!

– Срам прикрой! Тебя слуги разбудить не смогли. Вставай, умывайся, зайду через двадцать минут для разговора. И глазами не сверкай. Сегодня именины Илиаса, поэтому веди себя прилично, если хочешь в празднике поучаствовать.

Я перехватила ребенка поудобнее, потому как этот поросенок юлой завертелся на руках. Так-то, конечно… Для него лицо было новое, а еще, по идее, родное. Черт знает, чувствовал ли сын магией, кто ему этот нагой мужчина. Но заинтересованность пока проявил сдержанную.

– Забыла, что в храм добровольно шла? Магию пробудила – решила, что клятвы брачные ничего не значат? Вижу, что поддержку в лице аргерцога нашла. Он раньше меня прибыл в Моррисон, не так ли? Я – твой муж, а ты – жена, что должна подчиняться и слушаться мужа своего. И не тебе решать, когда мне сына на руки брать. Я за ним приехал. Наследник рода Дарремского должен жить и воспитываться на своей земле!

– Двадцать минут, Радан. А там и поговорим. И о том, кто я тебе, и о том, куда и для чего ты приехал.

И двинулась прочь.

За сыном он приехал!

Внутри у меня лава кипела, в которую я мысленно этого козла ме-е-е-дленно опускала. Вот прям даже представила кратер, куда я герцога-то и макаю…

– Так, мамин ты поросеночек, давай-ка, мы с тобой пойдем к Интене!

Я вышла из покоев Радана, кивнув лакею аргерцога, который вместе с другими слугами мужского пола должен был обслужить моего благоневерного. Служанок я принципиально к супругу не допущу.

Конечно, я могла бы просто магией его с кровати шугануть, не заявляясь лично, но мне хотелось посмотреть на то, как изменился муж. И изменился ли? Увы, все указывало на то, что ум все-таки у герцога присутствует. И даже какая-то выдержка. Все же он стал осторожнее, и гораздо. С кулаками не полез, про законы мирские да божьи напомнил. И