Легенды Оромеры. Великий Орёл. - Александр Игнатьев

тягучей атмосферы этого каменного шара, лишь сверху прикрытого тонкой коркой живой и даже местами организованной материи.

Сначала все было хорошо. Мягкий гамак, в котором так уютно сворачиваться клубочком, как в родном гнезде, под боком у двух мам, когда знаешь, что еще полцикла и придет отец и принесет с работы что-нибудь вкусное; бортовой синтезатор, исправно выдающий любимые дранбулеты на мелеяровом масле; необременительные вылазки с целью исследования геологии, флоры и фауны, приносящие острое, сравнимое только с погружением в воды Нибиса, удовольствие от новых открытий. Немного неприятностей доставили лишь местные аборигены, непонятно ради чего имеющие по два облика. Несколько раз Стад’Р’Ган ошибался, беря на борт разумного вместо образца местной фауны, приходилось подчищать память и выпроваживать обратно.

Ад начался, когда сломался процессор второго маневрового двигателя. Он не должен был сгореть, они в принципе не портятся, но, вероятно, в процесс производства вкралась фатальная ошибка. Спасло его только то, что поломка произошла на высоте не более двухсот метров и удалось сесть без повреждений как обшивки, так и внутренних агрегатов. За истекшие с момента аварии трое суток Стад’Р’Ган что только не передумал. Он успел и выяснить причину аварии, и изумиться поломке, и послать сигнал СОС, который дойдет до родной планеты через четыре года, и впасть в отчаяние, и чуть ли не схватиться за бластер в приступе тоски по родине.

А потом пришли эти трое сумасшедших со своим кошмарным четвероногим животным. Мало того, что они его не испугались, хотя раньше таких не видели никогда, так у одного из них нашелся процессор. Этого не может быть. Не с их техническим развитием. Хотя постой-ка… Не испугались, есть процессор… А не Мукой’К’Шд ли тут протянул свои загребущие зелененькие ручонки? Ладно, с конкурентами будем разбираться по возвращении, а пока Стад’Р’Гану надо было справиться с насущными проблемами.

А проблемы наблюдались прямо таки галактических масштабов. Один из аборигенов, ужаснейший огромнейший двуногий зачем-то обзаведшийся пастью, полной острейших зубов, уносил Стад’Р’Гана куда-то вглубь темного леса и совершенно не реагировал на попытки пообщаться. Надо заметить, он и в общении с товарищами был необычно молчалив и предпочитал общаться жестами и междометиями. Но надо было хоть как-то уговорить его остановиться. На пять… нет, хотя бы на две минуты. Надо было, как говорят эти дикие аборигены, засесть в кустах. Нет, эта идиома обозначает скрытое наблюдение. Ааа, присесть в кустиках, вот оно… Справедливости ради можно сказать, что для осуществления хотя бы крошечного шанса на возвращение Стад’Р’Ган был готов терпеть и не такие лишения.

Но, может быть, путь долго не продлится и вскоре появится цель этого мучительного путешествия…

Стад’Р’Ган, уносимый Вороном в поселение волков, страдал от неизвестности и неудобств.

***

… Дирижабль шёл над Столицей на бреющем, едва не задевая флюгеры на самых высоких шпилях. Оддбэлл сопел, свистел и пыхтел, периодически награждая тугодумов и бюрократов из столичной канцелярии титулами недоумков, слепней, неучей и прочими нелицеприятными эпитетами.

Наблюдения за праздничной суетой и сутолокой на улицах несколько успокоили изобретателя, а весёлый и отходчивый характер и вовсе расставил всё по местам. Через час Оддбэлл уже просто рассеяно поглядывал на документ, а через полтора — шутил и подтрунивал на тему пикантной интерпретации названия.

Через три часа бесплодного барржирования решили наконец спуститься с небес на землю. Пришвартовали «Летящего» к небольшой кряжистой башенке неподалёку от рыночной площади, выкинули лесенку и спустились вниз.

Там толпа подхватила воздухоплавателей, завертела в своём сумбурном течении... Оддбэллу стоило немалого труда сориентироваться, выбрать правильное направление и добраться-таки до казённого здания на углу. Вынырнув из толпы, мистер Блэст оправил одежду — днём было тепло, и он был в рубашке и комбинезоне, оставив кожаную лётную куртку на борту, - и уверенно шагнул внутрь, распахнув двустворчатые скрипучие дубовые двери.

Клерк обнаружился сразу. Он сидел за застеклённой конторкой справа, на небольшом возвышении, весь лощёный, с заученной улыбкой, натянутой на стареющее лицо, в котором явственно прослеживались черты принадлежности к роду выдр. Мгновенно выхватив опытным взглядом Оддбэлла из толпы посетителей, клерк аж привстал со своего места, закивал и заулыбался ещё ослепительнее, делая рукой призывные жесты.

Мистер Блэст кивнул и откликнулся на призыв. Подойдя к конторке, он тоже улыбнулся и протянул в окошечко принесенный голубем документ вместе с приложенными к нему деньгами.

Клерк аж задрожал от удовольствия — надо же, какой дисциплинированный, какой сговорчивый налогоплательщик! Все бы так ответственно относились к столь пустяковым требованиям праздничного посещения славной Столицы! Вот хорошо, вот спасибо! Вам комфортно? Весело? Праздничное настроение присутствует? Вам не доставляют неудобств? Вы удачно пришвартовали своё прекрасное воздушное судно?

Вопросы сыпались новогодними конфетти, не требуя ответа. Вежливо покивав и поулыбавшись, Оддбэлл собрался было уже распрощаться с вышколенным служакой, но тут природное любопытство и озорство ткнули чем-то острым сразу в оба бока, и мистер Чудак не выдержал:

- Скажите, а почему «Летящий на...»? Почему Вы именно так назвали мой дирижабль?

Клерк опешил, внимательно посмотрел на бумагу, поднеся её совсем близко к глазам, затем — на Оддбэлла.

- Да я сам хотел спросить, почему Вы назвали своё судно так... экстравагантно... Мы, когда увидели, всей сменой ходили посмотреть — правда ли, что корабль называется именно так... Однако убедились своими глазами. Удивились, конечно. Но когда кто-то сказал, кому именно принадлежит дирижабль — удивление отступило. Знаете ли, Вы славитесь заправским шутником, мистер Блэст, и эта слава давно дошла до Столицы!

- Погодите... - Оддбэлл заметно опешил, - Погодите... Вы говорите — увидели название? То есть — как это? Где?

- Ну как же. У вас же там, на кабине, белой краской написано! Свеженькая такая надпись...

- Э-ээ? - мистер Блэст становился всё более и более обескураженным. - Как? Что, вот прямо ТАК и написано? Как в бумаге?

- Ну конечно, - уже ничего не понимая, ответил клерк, - Прямо так! Я ж почему и говорю — сперва все очень удивились...

- Хм. Благодарю Вас, удачного дня, - неожиданно попрощался Оддбэлл, развернулся и стрелой вылетел из конторы. Только двери скрипнули и захлопнулись за его спиной.

Обратно пробирались не сказать чтобы легче — но существенно стремительнее, поскольку у Оддбэлла была конкретная цель, в которой он был вдобавок ещё и очень заинтересован.

Добравшись до башни, к которой был пришвартован дирижабль, мистер Блэст поднял голову