Корона Меднобородого - Алексей Вячеславович Зубков

клочья овечьей шерсти и длинные волосы, похожие на тронутую патиной медную проволоку. На подмороженных листьях — пятна крови. Местами на деревьях как выжжено каплями чего-то едкого.

Вот здесь на краю обрыва топтался кто-то большой и тяжелый. Не удержался. Не он ли лежит бесформенной грудой на уступе где-то в верхней трети обрыва?

Попугай слетел на уступ, смел крылом немного снега с бесформенной кучи. Похоже на ноги. С другой стороны голова.

— Какие особые приметы у покойного? — спросил он.

— Морда жабья, — ответил Кассий.

— Есть. Еще?

— Медная борода.

— Есть, — Доминго щелкнул клювом, — Она как проволока перекусывается и медная на вкус. Еще?

— Рачьи клешни вместо рук, две ноги, ступни ластами. Брюхо бочкой, а что в штанах, не знаю.

— Полагаю, это он. Брюхо разорвано, как будто гранату проглотил.

— Корону видишь?

— Нет. Наверное, слетела, когда он рухнул сюда. Ищите внизу под снегом.

— Собаку поднимешь? — крикнул Петер.

Доминго слетел в долину и попытался схватить собаку. Собака огрызнулась и отскочила.

— Когти у тебя огого, — сказала Рафаэлла.

Иоганн достал длинную веревку. Они с Петером обвязали собаку, к другому концу веревки привязали палку. Доминго удобно взялся за палку когтями, взлетел и перенес удивленную собаку к трупу. Собака понюхала. Доминго аккуратно спустил ее обратно.

Оказывается, эти собаки умели искать по запаху под снегом. В Альпах иногда заносит людей прямо с головой, что без собаки не найдешь. Побегав туда-сюда, снежная ищейка копнула снег.

Камни, камни и камни. Ласка подвел Элефанта, тот осторожно дыхнул. Снег растаял, и среди камней сверкнула золотая корона. Обруч с зубцами.

Фредерик аккуратно поднял корону стальными клещами.

— В расчете? — спросил он Кассия.

— В расчете! — довольно ответил тот и протянул руку, но Фредерик отдернул клещи.

— Тихо! Наденешь здесь — еще претенденты набегут, не расхлебаем.

— Давай с клещами тогда, — согласился Кассий.

— Я смотрю, вы на моей земле ищете сокровища, — раздался голос сзади.

Все обернулись. На большом камне стоял гном. Старый гном с длинной белой бородой. В багровой мантии, подбитой соболями. В короне. Откуда он вылез, непонятно. Колдовство, не иначе.

— Ваше Величество? — Фредерик торопливо всучил Кассию в руки рукоятки клещей и церемонно обратился к гному.

Гном благосклонно кивнул.

— Изволили посетить нас с дипломатическим визитом? Один, без герольдов? Может быть, инкогнито?

— Каким еще визитом, человечишко! Я у себя дома!

— Ваш дом, при всем уважении, глубоко под нами. На поверхности владения Его Императорского Величества Карла Пятого.

— Карла? Пятого? Кто это?

— Император Священной Римской Империи.

— У вас разве не Максимилиан был?

— Его Величество Максимилиан Первый отдал Богу душу двадцать один год назад.

— Вот время летит… Но мы отвлеклись.

— Мы не отвлеклись. Какова цель Вашего визита?

— Ах ты наглый человечек! Отдай корону!

— Корона это не ко мне! — Фредерик отошел в сторону и махнул руками, мол, разойтись всем.

Люди вслед за своим предводителем отошли и оставили перед грозным взглядом из-под седых бровей Кассия, державшего клещами корону, и крыса-колдуна.

— Только свистни! — сказал гном, сурово взглянув на колдуна.

Колдун демонстративно поднял лапы.

Ласка отступил поближе к Рафаэлле, чтобы защитить ее, если вдруг что. С другой стороны к ней же отступил Гаэтано и ревниво посмотрел на соперника маленькими злыми глазками.

— Ваша Светлость, кто это?

Ласка специально присел и шепотом спросил не у Рафаэллы, а у Гаэтано. Еще не хватало ссориться с по-итальянски горячим и ревнивым хряком перед лицом непонятной опасности. Главное, и повода-то вроде нет.

— Альберих Третий, король гномов, — ответил Гаэтано.

— Он не представился.

— Он хитрит со статусом визита. Дипломатический визит накладывает обязательства на обе стороны. И он тянет время. Думаю, нас уже окружают.

Альберих тем временем ругался с Кассием, перейдя на неизвестный язык. Рафи тоже присела, чтобы пошептаться.

— Гаэтано, про что они говорят?

— Гном претендует на корону. Кассий готов уступить, но в обмен на что-то. Альберих говорит, что корона его по праву.

— Какой это язык? — спросил Ласка.

— Вавилонский, как он был до падения башни.

— Но Бог же смешал языки.

— Людям. Все остальные как говорили на нем, так и говорят до сих пор. Только людям не дано понять. А говорящий по-вавилонски понимает все языки людей.

— Что сейчас? — спросила Рафи.

— Не сторговались. Кассий наденет корону сам.

— И что будет?

— Спорим, Альберих не даст ему надеть корону? Не знаю, что сделает, но не даст.

Кассий взялся за корону левой рукой, отбросил клещи, взялся правой.

— Да сдохнет тот, кто наденет корону не по праву! — пафосно возгласил Альберих, — Если он, конечно, не бессмертный, ха-ха. Чтоб его на тысячу кусков разорвало, потом собрало и снова разорвало!

— Умеешь ты настроение испортить, — недовольно сказал Кассий, который уже поднял корону на уровень лица.

— А ты, рыцарь… — начал Альберих, повернувшись к Фредерику.

— Стой, — прервал его Фредерик, — Я на корону не претендую. Я просто отдаю старый долг Кассию.

— Отдаешь или отдал? — Альберих хитро прищурился.

— Думаю, что отдал, — Фредерик посмотрел на Кассия, державшего корону.

— Отдал, отдал, — недовольно проворчал Кассий.

— И можешь идти? — спросил Альберих.

— И могу идти, но никуда не тороплюсь. Поддерживаю компанию. По-дружески.

— Так вы уже друзья?

— Ладно. Поддерживаю компанию из дипломатических соображений.

— Вы, людишки, слишком хитрые, чтобы ловить вас на слове, — сказал Альберих, топнул ногой и провалился сквозь камень.

— Ненавижу этого мерзкого старика, — сказал Кассий и чуть не заплакал.

В нижней части долины появился силуэт всадника. Даже и не один.

— Кто там? — спросил Фредерик.

Доминго слетал и вернулся.

— Две женщины с черными волосами и женщина с зелеными волосами, — ответил он, — На лицо первые две француженки или немки, третья, кажется, славянка, но не уверен. Кони, упряжь и плащи штирийские, как в окрестностях Вены.

— Стрелки в линию! — скомандовал Фредерик.

Потом подошел к своей лошади, вытащил из седельного чехла уже пострелявшую сегодня мортирку на аркебузном прикладе и сошник. Воткнул сошник в землю, опер на него мортирку.

Стрелки выстроились так, чтобы командир не перекрывал линию стрельбы.

— Ядвига? Давно