Кисть ее руки. Книга 2 - Содзи Симада

Муцуо призадумался. В последнее время таких людей стало много. В деревне ходили слухи, что у Муцуо водятся всякие редкости, и тетушка надеялась заполучить что-нибудь для себя.

– Да, ем побольше, мне нужны силы для учебы. Приходится хорошо питаться.

– И свежие яйца ешь?

– И свежие яйца, и ветчину выписываю из Токио. Еще бананы есть. Ты, тетя, когда-нибудь это пробовала?

– Нет. Откуда же нам, бедным людям, – сказала Канэ нарочито жалобным голосом.

– У меня этого много. Хочешь попробовать?

– Я уже старая, мне все равно на пользу не пойдет.

– Чего? – спросил Муцуо с удивлением.

Он решил что она отказывается.

– Но у нас и молодые есть, старушка-то обойдется, а молодежь я бы подкормила.

– И то правда! – сказал Муцуо.

– Но мне хочется хотя бы взглянуть. Покажешь, как они выглядят?

– Ну иди сюда, если хочешь, – сказал Муцуо, ведя Канэ в заднюю комнату.

Затем он достал кусок ветчины и указал на него.

– Вот, можешь взять, но и мне дай кое-что.

Муцуо, вынужденный отказаться от санатория, перестал сдерживать себя и делал все, что приходило в голову.

– Дать тебе? Ты о чем?

– Вот об этом, – сказал Муцуо, указывая на переднюю часть своих штанов.

– Муцуо, ты что предлагаешь старушке?

– Ну давай, тетушка, удержу нет, я ничего не могу с собой поделать.

– Глупость какая!

– Я никому не скажу; пожалуйста.

Канэ изумилась, но потом застенчиво закатала одежду на живот и легла.

– Если ты серьезно, давай быстрее. Мне нужно домой пораньше, муж скоро вернется, – сказала Канэ.

То же самое произошло и с Садако Канаи. Это была пятидесятилетняя вдова. Ее дом стоял рядом, к северу от дома Тои. Она воспитывала четырех детей – сыновей Кацуо, Кацухиро, Ясуо и дочь Аяко. Старший сын Кацуо Канаи вступил добровольцем в Корпус морской пехоты на военно-морской базе Курэ и не жил дома. У Садако было много свободного времени, и когда до нее дошли слухи о том, что Муцуо покупает всякие редкие вещи, она начала навещать семью Тои по нескольку раз в день.

Старшей дочери Садако, Аяко, было 18 лет, как и дочери Канэ Ёсиды, и у нее было вполне привлекательное лицо. Муцуо интересовался Аяко, но он не мог признаться в этом, поэтому, болтая с ее матерью, он увлекся и решил, что, в конце концов, и мать сойдет, поэтому сошелся с ней, соблазнив деньгами и продуктами. Пока Инэ не было дома, они занимались сексом в задней комнате, и Муцуо удивился, что Садако, долгое время жившая одна, так бурно отреагировала и начала кричать. Он вспомнил слышанные на молодежных попойках рассказы о том, что от долгого воздержания чувственность у вдов только накапливается.

Такой же была и Томи Инубо. Ей было 45 лет, у нее был сын по имени Ёнэити, годом младше Муцуо. Хотя она совсем не была красивой, он сблизился с ней, заманив на деньги и еду. Эта женщина ответила легче всего. У Томи уже были давние отношения с Китидзо Инубо.

К сожалению, молодые женщины не поддавались, а вот с женщинами постарше оказалось легче, чем он предполагал. Таким образом, можно сказать, что Муцуо провел весь 1937 год в сравнительно хорошем расположении духа. Казалось, его мечтания об идеальной эротической деревне наконец-то материализовались в Каисигэ. Однако все было не так просто. Гаремы, держащиеся на деньгах и товарах, долго не живут.

Прежде всего произошло вот что. В начале июня, когда Канэ Ёсида проходила мимо дома Тои, она увидела Муцуо, стоящего перед каменной оградой своего дома.

– Муцуо, что ты там делаешь? – спросила Канэ.

– Тетушка Ёсида, ты как раз вовремя. Помоги мне немного.

– Как тебе помочь?

– Нужно передвинуть комод. Одному тяжеловато, подсоби, ладно?

– Так у тебя на это бабушка есть.

– Она сейчас не дома. Вышла по делам.

– Что с тобой поделать! Показывай.

Поскольку Канэ согласилась, Муцуо пошел первым по каменным ступенькам и вошел в полумрак дома.

– Ну где? – спросила Канэ.

– Бог с ним, с комодом. Лучше, тетушка, дай мне еще разок, – сказал Муцуо.

Он подошел к Канэ сзади и начал обнимать.

– Ты чего творишь! Хватит уже!

Повернувшись, Канэ ударила Муцуо по щеке.

Муцуо потер щеку:

– Тетушка, я все знаю.

– Что ты знаешь?

– Ты и Китидзо Инубо. А я лучше, чем этот старик.

– Кто это тебе сказал? – с возмущением спросила Канэ.

– Неважно.

– У меня нет ничего общего со стариком Инубо. Не болтай, чего не знаешь. Ну, говори, кто тебе сказал! Говори!

На самом деле Муцуо говорил наугад. У Китидзо Инубо были отношения с Кимиэ Сэрой, Тоё Оикавой и Томи Инубо. Поэтому он лишь предполагал, что у того была связь и с Канэ Ёсидой. Однако, видимо, это было не так.

– По деревне ходят такие слухи, не важно, кто сказал.

– Я спрашиваю, кто тебе сказал. Назови имя этого человека.

Муцуо молчал, не находя слов.

– Что, не можешь сказать? Это потому, что ты врешь. Рассказать бабушке Инэ, что ты делал со мной?

Муцуо уперся руками о татами и заплакал:

– Я виноват, пожалуйста, не надо. Пожалуйста, не говори ни бабушке, никому.

Муцуо бился лбом о татами, по лицу его текли слезы.

Однако даже после этого Муцуо не стал сдержаннее. Похоже, ему удалось навестить ночью 21-летнюю Юмико Мицуи. Говорят, Муцуо ходил к Юмико несколько раз.

В глубине души Муцуо хотел завязать отношения с молодой женщиной. Особенно его интересовала Аяко, красивая дочка Садако Канаи. Но Аяко раскусила скрытые намерения Муцуо и избегала его. Так что своей цели он достичь не смог. Это его очень расстроило.

В конце июля в оружейном магазине Катаямы в Никай-мати в Цуяме Муцуо за 75 иен приобрел двухзарядное охотничье ружье. Затем, 27 октября, когда начался сезон охоты, он явился в полицейский участок Цуяма и получил на него лицензию. Есть запись ответов Муцуо на вопрос чиновника при получении лицензии.

«Во-первых, поскольку я болен туберкулезом, мне запрещено работать, но для лечения необходимы легкие физические упражнения, например ходьба.

Во-вторых, в условиях чрезвычайной ситуации в стране я считаю неправильным просто прогуливаться без дела, поэтому я хотел бы охотиться на зайцев и других мелких животных, чтобы разнообразить свое питание, а шкуры сдавать на нужды производства военного обмундирования.

В-третьих, хотя я и признан годным только по третьему разряду, я стремлюсь пойти в армию, как только мое здоровье восстановится, и мне хотелось бы тренироваться в стрельбе, чтобы убить как можно больше вражеских солдат».

Таким образом, Муцуо очень легко получил лицензию. Возможно, сказалось и то, в какое