Окликни меня среди теней - Евгений Кривенко

– Это Чикаго? - спросил потрясенный Русов. - Я видел его с самолета.

– Мертвый город, - тихо отозвалась Джанет. - Я была здесь с дядей. Он сказал, что это самое величественное и печальное зрелище в современной Америке. От Нью-Йорка и Вашингтона ведь и этого не осталось.

Русов огляделся, печальный опыт научил не доверять покинутым городам. Пустой причал, из воды торчит ржавый борт и надстройка баржи, темнота притаилась за окнами зданий.

А вдруг кто-то прячется там?

– Здесь не опасно? - спросил он. - А если бандиты…

Джанет резковато рассмеялась:

– Что ты все боишься? Здесь нет бандитов, слишком невыгодная позиция для обороны. Легко прижать к озеру.

Русов вспомнил, что поклонники Трехликого тоже любят устраивать охоту в таких местах, но промолчал: вдруг еще больше настроит против себя Джанет? В который раз уныло подумал: чем обидел ее?

Щелкнула дверца - Джанет вышла из машины и стала бесцельно ходить взад и вперед, пиная сапогами мусор. Русов тоже вышел, прислонился к машине и стал глядеть то на Джанет, то на мертвый город. Затхлость чувствовалась в холодном воздухе, и необъяснимая тревога овладела Русовым.

– Ты это хотела мне показать?

– Да, - сказала Джанет, останавливаясь и не глядя на него. - Хотела показать, что вы, русские, сделали с Америкой!

Сначала Русов не почувствовал ничего. Потом ощутил, что у него загорелись щеки. Ледяной ветер полоснул по лицу, насмешливо заныл в стальных конструкциях. То ли от ветра, то ли от обиды на глаза Русова навернулись слезы, он стер их тыльной стороной ладони и стал смотреть на здания.

Они выглядели такими одинокими! Самые высокие уходили верхами в тучи, и, казалось, вот-вот оставят этот негостеприимный берег, и тучи унесут их в иной, лучший край.

Русову стало жаль их. Жаль этот величественный город над мертвым озером. Жаль Джанет, которая потеряла родителей и ютилась у дяди - в комнате, плывущей куда-то среди мрачных дубов. Жаль эту страну, по которой так тосковала мать. Жаль маму, чью могилу, наверное, уже занесли снега. Жаль Россию, свою далекую родину, которая тоже упорно боролась за жизнь…

Русову словно железными пальцами сдавило горло. Спотыкаясь, он сошел к воде, чтобы оказаться подальше от Джанет. На берегу сел на землю, и его сотрясли рыдания.

Она остановилась: какой смысл бродить по грязному причалу? Что задумала, то и сделала, пусть Юджин поглядит на мертвый Чикаго. Посмотрела вдаль - какая унылая синева у этого озера! Понемногу, помимо ее воли, взгляд переместился ближе - на берег, где сидел ее спутник.

Она усмехнулась:

«Посмотри на него, Джанет! Как он сник, как жалко выглядит на этом берегу. А как уверенно держался недавно. Словно не был ни в чем виноват. Словно все здесь было приготовлено специально для него.

Но ты поставила его на место, Джанет! Вынудила почувствовать свою вину. Пусть другие любезно улыбались, но ты не забыла - это из его страны пришла в Америку черная смерть.

Ты не станешь улыбаться ему. Не станешь смотреть на него. Когда вернетесь домой, пусть он уйдет. Или уходи ты - пускай с ним нянчится дядя.

Ты можешь уехать прямо сейчас. Садись в машину и уезжай. Пусть он добирается пешком - мимо разрушенных городов, мимо Темных зон. Все это дело рук его соотечественников, их вина. Пусть и он хлебнет этой вины, напьется и будет пьян, как от виски. Но прежде подойди к нему. Скажи, как ты ненавидишь его!..

Что это? Он плачет?..

Это хорошо. Не одной тебе плакать, уткнувшись лицом в подушку. Тогда постой, полюбуйся, как плачет мужчина. По щекам текут слезы, прежнего самодовольства нет, на лице отчаяние.

Ну что же. Не одной тебе испытывать отчаяние бессонными ночами. Пожалуй, не стоит ничего говорить. Ты и так можешь быть довольна.

Но почему он плачет? О ком он плачет? Даже странно, что мужчины могут так плакать…

Нет, он не мужчина! Он слабак. Он не достоин твоей ненависти, лишь презрения. Пожалуй, не стоит бросать его здесь, еще упадет по дороге. Лучше взять его с собой. Он тряпка, ты можешь вытирать об него ноги…

Но почему так болит твое бедное сердце, Джанет? Ты словно вырываешь его из собственной груди. Почему ты так плачешь? Где твоя гордость и где твое презрение? Ты сейчас упадешь. Упадешь прямо к его ногам.

Смотри, он перестал плакать. В глазах пустота. Ты когда-нибудь видела такую пустоту в глазах мужчины, Джанет?..».

Она повернулась и, спотыкаясь, пошла прочь.

Русов пришел в себя от равномерного шума и не сразу понял, что это плещет вода о камни причала. Он привык к этому звуку, так плескались волны среди валунов северных озер - неутомимо и безразлично. И такое же безразличие ко всему на свете Русов испытывал сейчас. Он вытер глаза ладонью, встал и пошел к машине.

Джанет не было: наверное, бродила где-нибудь. Ну и пусть, век бы ее не видел. Русов сел в машину и стал смотреть на чернеющие глазницы окон.

Время шло, Джанет не появлялась, и Русов стал испытывать беспокойство: как-никак он мужчина и отвечает за девушку, пусть и порядочную стерву. Жаль, что до сих пор не купил телефона, хотя вряд ли тут будет связь. Русов вышел из машины, сунул двустволку под мышку и направился к пакгаузу, путь в другом направлении преграждала стена. По сторонам глядел уже внимательнее. Завернул за угол.

Никого.

Русов почувствовал холодок в груди, пальцы стиснули ствол ружья. Куда могла подеваться Джанет? Неужели решила погулять? Не лучшее место для прогулок.

Рысцой пробежал вдоль стены до другого угла - и за ним пустота.

Только спокойно! Не бегать взад и вперед. Скорее всего, Джанет пошла вдоль кромки озера. Разве только завернула в одну из улиц, но что там делать?

Русов взвел тугие курки и быстро зашагал к угрюмому кирпичному зданию, за ним берег пропадал из виду. Жаль, что нет пистолета Болдуина, в двустволке всего два заряда. Хотя картечь на близком расстоянии еще надежнее.

Только вряд ли Джанет убежала от волков, она бы закричала. И самого Русова сожрали бы, пока сидел в расстройстве на берегу.

Он достиг угла, миновал просевший на обе оси грузовик и сразу увидел две фигурки вдали.

Одна повыше - Джанет.

А рядом фигурка поменьше!

Русов закусил губу. Двустволка хороша на близком расстоянии, но если у похитителя автоматическое оружие, то шансы неравны. Все же Русов поспешил вперед, придерживаясь захламленного тротуара, чтобы в случае чего нырнуть за одну из брошенных машин. Озеро равнодушно плескалось справа.

Но никто не стрелял, и вскоре Русов приблизился на дистанцию прицельного огня. Конечно, стрелять не стоило, чтобы не задеть Джанет. Да и следовало ли вообще?