Рус. Заговор богов - Вадим Крабов

Говорил больше четверти. Улавливая вопросы, уточнял и возвращался назад. Этрусков больше всего занимала его битва с Лоос и параллельная Френома с Эребусом. Вторую Рус, к их сожалению, не видел. Потом он устал уверять остальных, тех, кто не воспринимал его звания пасынка всерьез, что не является ничьим аватаром, но под конец и сам стал в этом сомневаться. В целом Рус почувствовал к себе некое охлаждение, смешанное со страхом, но вопрос простоватого Ермила, как ему показалось, разрядил обстановку:

– А ты сегодня не притворялся, когда с Леоном дрался? Размазал бы этих лоосок!

– Нет, Ермил, не притворялся, – серьезно ответил Рус. – Воля без Силы – пустое место. – Не стал уточнять, что – «почти». – Но если бы я сохранил Силу, то не сидел бы сейчас с вами.

– И Гнатик бы не родился, – поддержала мужа гордая Гелиния. – Ты – герой! Это все только ради меня, правда?

– Да, – слукавил Рус. Лукавство уловили все, кроме самой вопрошающей. Влюбленной женщине не объяснишь, что не вся жизнь замыкается на ней. Не поймет, да еще и обидится.

– Значит, ты всерьез полагал, что здесь может находиться Она? – подытожил Андрей.

– Да.

– Тогда понятно, зачем ты позвал нас всех… хм, а Золотой доспех помог бы?

– Несомненно! В тварном мире боги могут находиться исключительно в виде аватаров – обязательно в материальном виде. Если в образе человека, то со способностями соответственно склонного к Силе. Правда, очень сильного и очень умелого. О чем вообще разговор! Не зря мы здесь собрались! Возможно, план был никудышный, вероятно, мы поторопились, но лооски знают, на что давить, и сыграли на нашем с Гелинией беспокойстве. Я же тогда ничего не знал! А если бы я пошел один? Я снова стал бы рабом, и уже безвозвратным. Так что еще раз спасибо вам, друзья! – По примеру Саргила Рус встал и с достоинством поклонился. – А погибшие воины навсегда останутся в моем сердце. В наших сердцах! Их семьи поддержим, не сомневайтесь.

– Ты это брось, Русчик! – недовольно пробасил Леон. – Завтра собрался один идти, и теперь точно в главное логово. Она наверняка знает об этом.

– Других вариантов нет, – жестко ответил Рус. – Инициация Гнатика назначена в любом случае, со мной или без. Когда – Верония не ведала. Пресветлая обещала ей присниться. Я как на иглах сижу! Но шанс есть именно из-за сна – Она любит говорить иносказательно. Пока поймут, пока посуетятся… – После этих слов Рус взял паузу. Подумал о чем-то, шевеля губами, и продолжил: – Верония распорядилась до ее возвращения обряд не начинать, а разговорными амулетами Пронзающих они не пользуются, не доверяют. Ходят «тропой» – Силы им не занимать. Верония и надеялась, если станет жарко, сбежать по «тропе», но, хвала богам, благодаря Грации не успела. Так что мой риск оправдан.

Рус, разумеется, не рассказал о последней встрече с Френомом, о свидании с нынешней Лоос упомянул в общих чертах, без конкретики. Поэтому никто не мучился дилеммой: «Один ребенок или тысячи», как, впрочем, и сам пасынок откладывал ее решение. Главное сейчас – Гнатика забрать, а после разберется.

– Кхм, – уважительно крякнул Максад, привлекая внимание. – Это получается, что наследника и в последующем оберегать придется?

– Строже, чем княжескую казну, – подтвердил Рус. – Она не отстанет.

Максад невозмутимо кивнул, начиная обдумывать новую информацию, которая не радовала. Он специально не спросил о Гелинии, дабы не напрягать княгиню и этого… тиренец не мог подобрать определения, но для него Рус окончательно перестал быть человеком в обычном смысле этого слова. Опасности для государства в целом не нес, но для жены и детей, которые стали объектами мести со стороны могущественнейшего существа, то есть для верховной власти княжества, – угрозу представлял постоянную. Не говоря о том, что Гелингин и Гнатика коронпор любил, как собственных отпрысков. Что с этим делать, не имел ни малейшего понятия. Пока не имел.

– Мужи! – зевая, подал голос Радан. – Божий сын все рассказал, я предлагаю спать укладываться. А трое бойцов на такую свору – это, скажу я вам, отличный результат! И погибли они от коварства, а не от тварей ловких и сильных – никогда таких волков не встречал. Так что пируют наши товарищи в чертогах своих богов и на нас не обижаются. Я вам точно говорю, мужи. – Опомнившись, поправился: – И жены.

Зайдя в выделенную им комнату, Гелиния шепнула Русу в самое ухо, опасаясь тонкости перегородок:

– Андрей всегда Грацию к тебе ревновал и всегда ревновать будет, всю жизнь.

– Я знаю, а что делать? И почему всю жизнь? Сегодня она, по-моему, без слов сказала, кого любит.

Гелиния посмотрела на мужа с жалостью, как глядят на безобидных полоумных.

– Дурак ты, а не полубог. И не надо ничего делать, жить и все. Гнатика принесешь и заживем тогда! – Сейчас она верила в Русчика безоговорочно.

Ему бы такую убежденность. А знание того, что сомнения ослабляют Волю, нервировало. Получался замкнутый круг. Уснул Рус под утро и встал через пару четвертей, сразу после возвращения Отига с амулетом.

Зачем он решил уходить не из бухты, а из леса, Рус и сам не ведал, да и не задумывался. На душе лежало беспокойство, поэтому, наверное, захотел с высоты полюбоваться морем, в этот час неотличимым от неба. Одна лазурь нежно и незаметно переходила в другую, ласковая цыплячья желтизна теплого жизнерадостного солнца ложилась на воду легчайшим мазком.

Пасынок Френома глядел вдаль, и ему хотелось верить, что добрый Гелион специально для этого случая подговорил сурового Эола: облака ушли бесследно, словно их никогда не бывало – погода стояла на удивление умиротворенная. Пейзаж не отпускал. Можно было стоять и смотреть на море всю жизнь. Никуда идти не хотелось. И отводить взор не хотелось…

Рус вздрогнул, отгоняя наваждение: «Все, хорошего понемножку. Не волнуйся, Владимир Дьердьевич». Уверил себя, что Силы хватит – по пространству не размажет, выпрыгнет точно на палубе, и в дальнейшем удача будет на его стороне. Покосившись на серьезную Гелинию, убедился, что она не заметила минутной слабости, и решительно отвернулся от моря. От резкого движения, новый изумрудный крестик «универсальной защиты» прижался к груди, и наскоро сделанная бронзовая оправа кольнула кожу, вызвав в памяти почти забытое.

«С богом!» – необычайно коротко помолился он и кивнул, призывая окружающих его Хранящих взяться за руки, создать кольцо Силы.

– Кхм… – Максад опять не вовремя кашлянул.

– Что?! – резче, чем хотелось бы, спросил Рус, только-только намеревавшийся вызвать командующего этрусской экспедицией, князя Гариланта, – узнать свежие координаты и как можно быстрее нырнуть в «яму».

Корабль хоть и держат двое кушингов-проводников Силы Гида, но он все равно движется, и у них, кстати, шла вторая четверть ночи – разница во времени составляла почти половину суток. Хвала богам, был штиль. Мульский материк, по всей видимости, лежал ближе к восточному краю континента ойкумены, отделенный от последнего узким морем, если не вовсе проливом. А Океан, который вынуждены пересекать купцы, был широким, наподобие земного Тихого. Век географических открытий еще не настал, и если когда-нибудь наступит, то начнется со стороны имперцев – Рус готов был руку отдать на отсечение. Возможно, они уже кое-что знали, то, о чем офицер Кан Хай не имел представления.

– Что с эритрейцем делать? Он до сих пор спит. Вон за раскидистым кустом лежит, связанный. – Коронпор говорил совершенно невозмутимо, однако, к своему стыду, не смог назвать Руса по имени. Но тот, похоже, этого не заметил.

– Каким еще… Тьфу, дарки! Совсем из головы вылетело. Да ничего. Развязать и отпустить. Действие вложенной структуры прошло, он не опасен. Да и обещал я.

– Ты обещал его «тропой» отправить, – недовольно напомнил Адыгей, волновавшийся не меньше Руса. Как, впрочем, и все остальные. Внизу не осталось никого, кроме приходящих в разум экипажей двух «купцов». Пока еще просто недоумевающих, в панику не впавших.

– А куда ему надо? – глупо поинтересовался Рус.

– Не знаю. В Понтинополь, наверное. Да какая разница! – возмутился Адыгей, недовольный неожиданным переводом ответственности на него. О Флавии, который убить его пытался, еще бы голова болела! – Или подальше. В Сильвалифирию, например. Он с Сергием каким-то, с философом мечтал встретиться, пусть поищет.

– Как?! Сергий?! Бывший раб-философ из Сильвалифирии? О Клио, как причудливо ты плетешь свою пряжу! – Рус отвлекся, вспоминая беседы с умным стариком. Напряжение спало, и он окончательно поверил, что дело у него выгорит. Доберется, к прорицательнице не ходи, а там… – Ха! Андрей, помнишь того мужа?