Семь портретов - Александра Флид

Она знала заранее, что насчет этого с ним придется немало повоевать, но к этому можно было подготовиться. Артур оставался чрезмерно осторожным во всем, что касалось денежных вопросов, и все слишком рискованные идеи отметались сразу же, без возможности повторного рассмотрения.

Дальше ее мысли перетекли в другое русло. Рита разглядывала свое отражение в гладкой поверхности, заключенной в деревянную раму, и пыталась дать себе объективную оценку. Действительно ли она заслуживает того, чтобы Артур так к ней относился? С тех пор, как она «подняла белый флаг» она не позволяла себе слишком много думать о том, что крадет его время и поступает эгоистично. Артур сам заверил ее в обратном. Он утверждал, что на самом деле, потеряет больше возможностей и драгоценного времени, если она откажется от него. И все же, временами в ее сердце закрадывались сомнения. Не обманывает ли она сама себя?

Они с Артуром еще ни разу не были близки, он не видел ее тела, и не знал, как она на самом деле выглядит. Думая об этом, Рита впервые за долгие месяцы сбросила с плеч рубашку и встала перед зеркалом, пытаясь глядеть на себя прямо и внимательно.

Конечно, со времен развода ее тело очень сильно изменилось. Она похудела, и хотя ей пришлось хранить это в секрете от Артура, Рита еще летом она выкроила время и сходила к доктору, у которого можно было взвеситься. Если с тех пор все осталось как есть, то она весила семьдесят пять килограммов. Нет, такое тело нельзя считать привлекательным.

Вспомнился момент в его комнате, когда они зашли к нему за камерой. Артур хотел сделать снимок загородной местности, куда они направлялись вдвоем. Тогда обычные объятия перешли в поцелуи, а затем они оказались на его кровати, и она почувствовала, что может поступить безрассудно, но Артур остановился. Он просил прощения, словно был в чем-то виноват, и в первый момент она подумала о том, что он действительно не хочет близости с ней, что его оттолкнула ее слишком старая внешность. От этого становилось больно и неприятно, но она старательно скрывала свой страх.

В том обществе, откуда она пришла, женщины не имели своих желаний – по крайней мере, они усердно создавали такую видимость. На самом же деле все они оставались обычными людьми, и если уж их щеки могли заливаться краской и гореть от комплиментов, значит, определенные эмоции и чувства не были чужды даже самым холодным барышням.

Рита подошла ближе, рассматривая свою кожу в отражении. Сколько у нее еще времени? Как долго ее тело будет выглядеть более или менее прилично? Она вспомнила тот день, когда Артур целовал ее ключицы и влажно дышал на шею, словно без слов прося позволить ему большее. Тогда они вновь отдыхали за городом, вокруг было совершенно пусто и безлюдно, но она не смогла пересилить свой страх. Чего она боялась? Того, что их увидят или ей просто было страшно еще раз ощутить его нерешительность? Рита хотела знать точный ответ, но не могла найти его даже сейчас, разглядывая свое обнаженное тело и находясь в полном одиночестве. Можно снять одежду и увидеть все то, что скрывается под слоем ткани, но нельзя раскрыть душу. По крайней мере, не так скоро.

Глава 40 Артур. Зеркало и полотенце

В один из счастливых осенних дней Артур решил зайти к Рите поздним вечером и остаться до утра. Он и прежде мог рассчитывать на ее гостеприимство, но теперь, когда ему было известно, что Робби вновь остается у своего приятеля, чтобы всю ночь напролет ставить химические эксперименты, Артур подумал, что мог бы воспользоваться этим временем. Он взял с собой камеру и отправился знакомой дорогой. В конце концов, почему они не могут провести вместе еще несколько часов? Возможно, они даже решат заночевать рядом на диване в гостиной – как оказалось, им вполне хватало места.

Рита открыла ему дверь, и, кажется, совершенно ничему не удивилась. Она пропустила его, а затем отворила и вторую дверь – ту, что вела во внутреннюю часть дома. Оставив сумку у входа, Артур осторожно двинулся за ней.

И все это, не говоря ни слова.

– Я набрался наглости и пришел к тебе, зная точно, что Робби сегодня нам не помешает.

– Я рада, что ты пришел, – сказала она, приглашая его в свою комнату.

Он помедлил перед тем, как войти. Это был первый раз, когда она впускала его в свою спальню, и Артур чувствовал некоторое волнение. Еще месяц назад он и мечтать об этом не смел, хотя его всегда интересовало, как выглядела постель, на которой она спала почти целый год.

Комната оказалась крохотной. У окна стояла не слишком большая кровать, застеленная белыми простынями с кружевной кромкой. В изголовье лежала всего одна подушка, а покрывало было уже сдвинуто и собрано складками в изножье. На стене висело зеркало портретных размеров, а под ним стояла небольшая тумбочка, служившая, по всей видимости, ночным столиком. У внутренней стены находился небольшой сундук, а рядом на двух крючках умещались вешалки с платьями. Одно из них он видел на ней еще днем. Очевидно, она собиралась спать – на тумбочке у зеркала стояла знакомая чаша с водой, а рядом лежали шпильки.

– Присядь, – попросила она, показывая на стул перед зеркалом.

– Зачем?

– Пожалуйста, Артур, – вздохнула она. – Не спрашивай, просто сделай, что я говорю.

– Хорошо.

Он опустился на стул лицом к зеркалу, видя в отражении, что она подходит к нему со спины. Мягкие руки пробежались по его шее, отодвигая жесткий воротник рубашки назад. Затем мягкие пальцы добрались до первых пуговиц и принялись расплетать петли. Совсем скоро ткань соскользнула с его плеч, и он напряженно выпрямил спину, не зная, чего ожидать. Рита медленно опустила руку в чашу, вынула смоченное полотенце, а затем слегка отжала его и приложила к его плечам. Вода была теплой, влажная ткань легко прошлась по коже, и от волны приятных ощущений у него вырвался вздох. Он мог бы следить за ее отражением, но глаза закрылись сами собой, и он лишь чувствовал, как она обтирает его шею и верхнюю часть спины, время от времени возвращая полотенце в воду, чтобы ополоснуть его. В такие моменты ему становилось холодно, и он едва сдерживался – его тело требовало прикосновений и тепла.

После того как его плечи, шея и спина были подготовлены, Рита принялась за его лицо. Самыми кончиками ласковых пальцев она осторожно массировала его кожу, очерчивала линии губ, бровей, поглаживала щеки и лоб.

Ему казалось, что он засыпает, но ее голос вернул его к реальности.

– Открой верхний ящик и достань расческу, – сказала она, убирая руки от его лица.

Он все еще держал деревянный гребень в руках, когда ласковые ладони прошлись по его волосам, касаясь самой кожи. Рита совершала невозможное, и он чувствовал, будто она расплетает тугие узлы его мыслей и переживаний. Теплые руки двигались медленно и неторопливо, а шелковые нежные прикосновения дразнили кожу, и Артур уже шумно дышал, не понимая, чего хочет больше – чтобы она остановилась или чтобы ласкала его еще очень долго.

– Дай гребень, – тихо сказала она, обдавая дыханием его шею.

После ее рук немного острые зубцы гребня показались ему даже холодными, но и это было приятно. Ему никогда прежде не расчесывали волосы, и он не знал, насколько захватывающими могут быть эти простые ощущения. Только через несколько мгновений он смог осознать, что она не просто приводила его в порядок – она меняла пробор, тщательно разделяя волосы и приглаживая их. Нужно было открыть глаза и посмотреть, что она с ним делает, но сил на это не оставалось.

Руки исчезли, и он протестующе наморщился, но она склонилась к его уху и прошептала:

– Теперь открой глаза.

Первой мыслью, зародившейся в его разуме, было сожаление о том, что он не может украсть этот момент у зеркала. Собственное лицо показалось ему незнакомым, хотя, в сущности, почти ничего не изменилось. Она была совсем рядом, и ее волосы падали ему на плечи, а ее щека была почти прижата к его щеке.

– Ты такой красивый, – сказала она, целуя его лицо. – Такой молодой.

– Ты сделала меня таким, – безотрывно глядя в отражение, возразил он. – Как тебе это удалось?

Она улыбнулась.

– У меня выходит не так хорошо, как у Марты, но примерно то же самое она делала мне. Теперь понимаешь, почему женщины так любят посещать салоны парикмахеров?

– Когда я стану твоим мужем, буду просить тебя об этом каждый вечер.

– Если тебе не надоест, я сама буду делать это.

Он взял ее руку, лежавшую на его плече, перевернул ладонью вверх и поцеловал.

– Какие ласковые руки, – улыбаясь, сказал он.

– Спасибо, – она также еще раз поцеловала его, но теперь уже в макушку, а затем отошла и опустилась на кровать. – А сейчас нужно поговорить.

– Я не уверен, что смогу давать связные ответы на твои вопросы, – сказал он.