Красная лилия - Нора Робертс

—Она что-то знала! Ой, простите, — извинилась Хейли, обводя взглядом присутствующих. — Но вы же слышите, хотя Мэри и не говорит прямо.

—Она тоже любила ребенка, — сказала Стелла, вертя в руках бокал. — Тревожилась за него. Это чувствуется. Продолжайте, Митч.

—Мэри пишет: «Я рассказывала тебе о рождении ребенка, но в прежних письмах не упоминала, что никаких признаков беременности миссис Харпер не было. Она вела себя как обычно, выглядела как обычно. Мы, прислуга, живущая в доме, знаем многое об интимной жизни хозяев. Этого никак не избежать. Никто не готовился к рождению малыша. Никто не говорил о нянях, приданом для новорожденного. Доктор не приходил. Миссис Харпер не лежала в постели. Просто однажды утром появился ребенок, будто его аист принес. Слуги начали перешептываться, но я пресекла все разговоры, во всяком случае в моем присутствии. Нам не пристало совать нос в подобные дела.

Но, Лусилл, миссис Харпер так безразлична к мальчику, что просто сердце разрывается! Я и начала удивляться. Кто отец, тут сомневаться не приходится, малыш — вылитый мистер Харпер. А вот кто его мать — другой вопрос».

—Значит, они знали, — Харпер повернулся к матери. — Она знала, эта Хейверз, и слуги знали. И молчали.

—А что они могли сделать? — спросила Хейли охрипшим от нахлынувших чувств голосом. — Слуги... Даже если бы они подняли шум, кто стал бы их слушать? Их бы просто уволили, выгнали, и ничего бы не изменилось.

—Ты права. — Митчелл сделал глоток минеральной воды. — Ничего бы не изменилось. Ничего и не изменилось. Но это еще не все.

Он отставил стакан, перевернул страницу и стал читать:

—«Сегодня в Харпер-хаус приходила женщина. Бледная, исхудавшая... Серое платье висело на ней, как на вешалке. В ее глазах, Лусилл, я видела не только отчаяние. Она была не совсем вменяемая. Данби... — Митч остановился и пояснил, что речь идет о дворецком. — Данби подумал, что она ищет работу, но женщина, как безумная, ворвалась в дом через парадный вход. Заявила, что пришла за ребенком, за своим ребенком. За сыном, которого она называла Джеймсом. Она сказала, что слышит, как он плачет, как зовет ее. Даже если ребенок и плакал, в холле его невозможно было услышать, потому что мальчик был в детской. Я не смогла ее остановить, не смогла удержать... Она взлетела по лестнице, зовя своего сына. Не знаю, что бы я сделала, но тут на лестничную площадку вышла хозяйка и приказала мне проводить женщину в гостиную. Бедняжка вся дрожала, когда я вела ее. Хозяйка не позволила мне принести хотя бы воды... Я не должна была делать то, что сделала, чего не делала ни разу за все годы работы. Я осталась подслушивать за дверью...»

—Значит, Амелия здесь была, — с сочувствием сказала Стела и положила руку на плечо Хейли. — Она действительно приходила за своим ребенком. Бедная...

Митчелл снова взялся за письмо.

—«Я слышала жестокие слова, которые хозяйка сказала несчастной женщине. Я слышала, как холодно она говорила о ребенке. Желала ему смерти. Лусилл, боже милостивый, она желала смерти малышу и несчастной женщине, даже когда эта женщина, назвавшаяся Амелией Коннор, просила вернуть ей сына! Ей было отказано. Ей угрожали. Ее выгнали. Теперь я знаю, что хозяин зачал ребенка, наследника, о котором мечтал, с этой бедной женщиной, своей любовницей, а потом забрал мальчика и навязал жене, чтобы вырастить, как своего. Я понимаю, что доктору и повитухе заткнули рот. Им приказали сказать несчастной, что ее ребенок, девочка, родилась мертвой.

Я знала, что мистер Харпер расчетлив в делах и в личной жизни. Я не видела привязанности между ним и его женой, он не проявлял любви к дочерям. Но я даже не представляла, что он способен на такой чудовищный поступок... Я и подумать не могла, что его жена может действовать с ним заодно. Обезумевшей мисс Коннор приказали уйти, угрожали вызвать полицию, если она посмеет вернуться или хотя бы заговорит о том, что было произнесено в той комнате. Я выполнила свой долг. Лусилл, я вывела ее из дома и смотрела вслед экипажу. И с тех пор у меня душа не на месте.

Наверное, я должна хотя бы попробовать помочь ей, но что я могу сделать? Мой христианский долг предложить мисс Коннор какую-то помощь или хотя бы утешение, не правда ли? Однако мой долг перед хозяевами велит молчать. Они дают мне крышу над головой, еду, деньги, которые мне необходимы. Я должна знать свое место.

Дай бог смириться с мыслью, что я поступаю правильно, но мне жаль ее. Я буду молиться за эту молодую женщину, которая пришла за рожденным ею ребенком и которую выгнали с пустыми руками».

В полной тишине Митчелл положил письмо на стол.

По щекам Хейли текли слезы. Все время, пока Митч читал, она сидела с поникшей головой и только сейчас подняла ее. Хейли улыбнулась сквозь слезы и сказала:

—Но я вернулась.

17

—Хейли.

—Нет. — Митчелл остановил вскочившего с пола Харпера. — Подожди.

—Я вернулась, — повторила Хейли. — Вернулась за тем, что принадлежит мне.

—Но вы не смогли добраться до ребенка, — возразил Митч.

—Разве? Вы уверены? — Хейли вскинула руки. — Разве я не здесь? Разве я не присматривала за ним, не пела ему вечер за вечером, пока он не засыпал? Они не смогли от меня избавиться.

—Вам этого мало.

—Я хочу взять свое! Я хочу то, что мне причитается. Я хочу... — ее взгляд заметался по комнате. — Где дети? Где они?!

—В саду, — тихо сказала Розалинд. — Они играют в саду.

—Я люблю детей, — мечтательно произнесла Хейли. — Кто бы мог подумать? Такие шумные, эгоистичные создания. Но такие милые, тихие и нежные, когда спят. Больше всего я люблю детей, когда они спят. Я показала бы ему весь мир, моему Джеймсу. Весь мир. И он никогда бы меня не покинул. Думаете, я нуждаюсь в ее жалости? — В голосе стала слышна ярость. — В жалости экономки? Прислуги? Думаете, мне нужна жалость прислуги? Будь она проклята вместе с ними со всеми! Надо было убить их всех, пока они спали.

—Почему же вы не убили?

Ее взгляд снова заметался, остановился на Харпере.

—Проклясть можно и по-другому. Такой красивый... Так похож на него.

—Нет. Я не ваш сын. Я его правнук.

Ее глаза затуманились, пальцы заметались по одежде.

—Джеймс? Мой Джеймс! Я следила за тобой. Милое дитя... Красивый маленький мальчик. Я приходила к тебе.

—Я помню. Чего вы хотите?

—Найдите меня. Я заблудилась.

—Что с вами случилось?

—Ты знаешь! Ты это сделал. И проклят за это. Проклят с моим последним вздохом. Я получу то, что принадлежит мне, — голова Хейли откинулась назад, пальцы впились в живот, тело содрогнулось. — Господи! — Она громко выдохнула. — Круто.