Остров отчаяния - Патрик О'Брайан

— Прежде чем осуждать командира, — произнес он на семисотом повороте, — ты должен знать, кем ему приходится командовать.

Джеку самому пришлось разговаривать с Грантом в выражениях, которые, возможно, принесли бы ему прозвище косноязычного турка. Самообладания он не потерял, но касательно вмешательства Гранта в его приказы о штормовом триселе высказал всё, что думал.

Он повернулся в сторону кормы в семьсот пятьдесят первый раз и услышал возгласы, увидел уставившиеся лица, указывающие руки.

— Сэр, сэр! — воскликнули Тернбулл, Холлс и старшина-рулевой — все сразу, а с топа раздалось:

— Эй, вижу парус, — и с крайней поспешностью, — Эй, на палубе, на палубе, эй…

Джек обернулся и там, на вест-норд-весте, прямо с наветренной стороны, увидел «Ваакзамхейд», выходящий из черного шквала, со зловещим ореолом позади. Не нависающая угроза на дальнем горизонте, а не далее трех миль — уже виден корпус.

— Руль лево на борт[35], — сказал Джек. — Убрать контр-бизань. Отдать рифы. Ставить фор-брамсель.

«Леопард» развернулся на пятке настолько быстро, что собаку Баббингтона унесло и шмякнуло о карронаду. Матросы помчались к гитовым, брасам, парусам и фалам, и корабль выровнялся на курсе, прямо по ветру.

«Ваакзамхейд» и «Леопард» заметили друг друга почти одновременно, и на обоих кораблях паруса распускались так быстро, как только могли двигаться матросы. На «Ваакзамхейде» ветер порвал грот-брамсель сразу после его постановки, и обрывки паруса устремились вперед, путаясь в штагах.

«На этот раз он настроен серьезно», — подумал Джек, — «парусность нужно увеличивать». Но мачты «Леопарда» не выдержат больше ни клочка парусины, не отправившись за борт. Он потрогал бакштаги и покачал головой, посмотрел на высокие брам-стеньги и покачал снова — о том, чтобы спустить их на палубу сейчас не могло быть и речи.

— Позовите боцмана, — приказал он. Боцман примчался на корму. — Мистер Лейн, заведите перлини и легкие тросы на салинги.

Боцман, смуглый парень, постоянно пребывающий в дурном настроении, открыл было рот, но, взглянув на выражение лица капитана, поперхнулся замечанием и ответил только:

— Есть, сэр, — и нырнул вниз, свистом дудки созывая своих помощников.

— Давайте попробуем грот-брамсель, мистер Баббингтон, — сказал Джек, когда корабль поймал ветер прямо в корму и помчался полным ходом.

Грот-марсовые бросились наверх, разбежались по рею и распустили парус. Подняли до места грот-брам-рей, мачта заскрипела, бакштаги натянулись еще сильнее, но крепкая парусина выдержала, и скорость «Леопарда» ощутимо возросла.

Джек посмотрел на корму, через бурные волны: семидесятичетырехпушечник понемногу отдалялся. «Пока все идет хорошо», — пробормотал Джек, а Баббингтону сказал, — Возьмем на гитовы, тем не менее: попытаемся еще разок, когда боцман закончит свою работу.

Дела шли неплохо: «Леопард» еле ощутимо отдалялся, шел чуть быстрее «Ваакзамхейда» с теми парусами, что нес сейчас. Безусловно, корабль выдержит и больше при этом ветре и состоянии моря, но Джек не хотел сильнее удаляться на юг, где западные ветра дули еще мощнее.

Через час он повернул на ост. Мгновенно «Ваакзамхейд» попытался перечь его курс, двигаясь по хорде дуги, описываемой «Леопардом», и приближаясь быстрее, чем хотелось бы Джеку, и, одновременно установив любопытный маленький треугольный парус, похожий на перевернутый трюмсель, от нока грот-брам-рея к эзельгофту.

«На джигу совсем нет времени», — подумал Джек. «Ваакзамхейд» занял ведущую позицию, как только стал понятен курс, а «Леопард» еще раз спустился по ветру — вест-норд-весту, явственно заходящему к норду.

Затем, повысив голос, Обри окликнул фор-салинг, где копошился Лейн со своей командой, цепляясь за имеющиеся ненадежные опоры, косицы развевались по ветру, жесткие и прямые:

— Мистер Лейн, вам туда гамак не прислать?

Если боцман и ответил, то его ответ заглушили отбитые восемь склянок полуденной вахты, сопровождаемые всеми ритуальными действиями. Бросили лаг, насколько возможно чисто в этих огромных волнах, катушка закрутилась, старшина гаркнул:

— Стоп.

— Двенадцать узлов, сэр, с вашего позволения, — отрапортовал мичман.

Вахтенный офицер записал показания мелом на доске.

— Три дюйма в льяле, сэр, — сделал свой доклад тимерман.

— А вот и вы, мистер Грей, — ответил Джек, — я как раз собирался послать за вами. Глухие иллюминаторы в кормовую каюту, прошу. Я не хочу, чтобы мои чулки промокли, если этой ночью волнение усилится.

— Глухие иллюминаторы, есть, сэр. Нет ничего более нездорового, чем мокрые чулки, — старик Грей был мастером своего дела, и мог быть немного болтлив. — Будет ли хуже, сэр, как полагаете?

По большинству стандартов хуже стало уже давно: «Леопард» скакал как своенравная лошадь, белая вода разлеталась из-под форштевня, и хотя ветер дул прямо в корму, что в умеренную погоду было бы почти бесшумно, сейчас они разговаривали на сильно повышенных тонах, а белая пена, сдутая с волн, плескала мимо них, чтобы исчезнуть впереди. Но они были в сороковых широтах, а в сороковых о том, что сейчас, вообще не стоило и говорить — совсем не то, что можно было бы назвать «та еще погодка».

— Сомневаюсь, что будет: посмотрите на просвет с подветренной стороны, мистер Грей.

Тимерман посмотрел и поджал губы, взглянул на корму, чтобы поймать «голландца» на подъеме, снова поджал их, бормоча:

— Чего еще можно ожидать с ведьмой-то на борту? Глухие иллюминаторы, сей момент, сэр.

— И, конечно, клюз-саки.

Так они и шли еще одну склянку, и при ударе рынды Джек перешел на ют: там, скрючившись с подзорной трубой у гакаборта, он изучал «Ваакзамхейд». Наведя подзорную трубу на его форкастль, Джек неожиданно оторопел, увидев там голландского капитана, уставившегося прямо на него.

Не было никаких сомнений в этой высокой, дородной фигуре, отличительной посадке головы: Джек знал врага. Но теперь, вместо обычной светло-голубой формы на нем был черный плащ. «Интересно, — подумал Джек, — является ли это просто странным совпадением, или мы убили кого-то из его родственников? Возможно, сына, Боже упаси».

Семидесятичетырехпушечник сейчас понемногу приближался, и в остатках света — поскольку вечера здесь намного длиннее, и оба корабля удалялись от мрака на севере — Джек пытался разобрать, что это за странные треугольники.

Был еще один на фор-брамселе, и это шторм-стаксель, судя по шкоту.

— Если вам будет угодно, сэр, — произнес молодой Хиллер, — боцман сообщает, что все натянуто и просит созвать партию.