Террорист №1 - Сергей Соболев

— Я не устала, Эндрю… В такую ночь, как нынешняя, я все равно не смогу уснуть.

— Ты уверена, что не нуждаешься в отдыхе?

— Да.

— Тогда ты можешь поехать со мной… От тебя, дорогая, у меня секретов нет. Хочешь поучаствовать в этих переговорах?

— Думаю, тебе лучше встретиться с ними тет-а-тет…

— Чем же тогда ты собираешься заняться?

— Сама пока не знаю, — пожала плечами Элизабет. — У меня, наверное, нервное перевозбуждение… Уснуть я точно не смогу, ни этой ночью, ни в последующую, пока все это не закончится. Обычно, когда у меня такое состояние, я сажусь за компьютер и строчу свои газетные статьи…

— У меня появилась идея, — улыбнулся Сатер. — Я могу подбросить тебе один любопытный материал… Ты когда-нибудь встречалась в своей жизни с Пресвятой Девой Марией? А с нью-орлеанской Девой?

— Боюсь, что нет, — поняв, что в словах Эндрю кроется какой-то подвох, сказала Элизабет. — А что, есть такая возможность?

— Я попрошу Рональда, чтобы он отвез тебя на один местный объект. Уверен, ты получишь там обильную пищу для ума… Заодно эта поездка, Элизабет, должна укрепить тебя в мысли, что, согласившись на мое и Энтони Спайка предложение, ты сделала правильный выбор.

То обстоятельство, что на борту самолета, приземлившегося незадолго до полуночи в аэропорту д'Орли, находится высокопоставленный российский чиновник, встречающей стороной никак не афишировалось. Фигуру такого ранга, каковой является секретарь Совета безопасности России, если строго следовать протоколу, в аэропорту должны были встречать кто-то из высокопоставленных чиновников МИДа Франции, а также сотрудники российского посольства в Париже, включая самого посла. Если, конечно, поездка носит не частный, а официальный характер.

Визит, с которым Игорь Юрьевич пожаловал в западноевропейскую столицу, был отнюдь не частным. Но в то же время этот скоротечный визит следует считать неофициальным, ибо сроки и цели этой поездки по обычным дипканалам не согласовывались. Само собой, появление малейшей информации на эту тему в местных СМИ исключалось напрочь: о том, кто и зачем прилетел этой ночью спецрейсом из Москвы в Париж, знают лишь те, кому это положено знать.

Два черных, сливающихся с глухой декабрьской ночью лимузина разом свернули с развилки на шоссе, ведущее в городок Марн, что находится всего минутах в десяти езды от аэропорта Орли. Ворота частной резиденции были распахнуты настежь, так что обе машины беспрепятственно проскользнули на охраняемую территорию. Особняк, на площадке возле которого припарковались оба лимузина, был сравнительно небольших размеров. Обслуги здесь не было, а немногочисленная охрана, включая двух водителей, расположилась снаружи дома. Недвижимость эта, кстати, принадлежала местному филиалу Агентства по безопасности «хай-тек» — Сатер, наделенный нынче чрезвычайными полномочиями, чувствовал себя здесь как дома.

Эндрю пригласил русских последовать за ним в дом. Его нынешние гости, все трое, владели английским в превосходной степени. То же самое можно сказать о русском языке Сатера, так что услуги переводчика никому из них не требовались.

Романцев чувствовал себя слегка не в своей тарелке. Слишком неожиданно это все было для него: и молниеносный перелет в Париж, и откровенный разговор с Карпинским в салоне самолета, и даже сам факт его участия в конфиденциальной встрече с такой неординарной личностью, как Эндрю Сатер.

Стоун, обменявшись с американцем крепким рукопожатием, представил тому Романцева. Последовало еще одно рукопожатие. Алексей поймал на себе его пристальный взгляд. Сатер сказал, что он в курсе событий трехлетней давности и знает о той роли, что сыграл в них Алексей Романцев. В ответ на эту тираду, которую, очевидно, следовало расценивать как некий комплимент, Романцев лишь молча пожал плечами: сам он узнал о тех событиях, вернее сказать, ему напомнили о них всего несколько дней назад…

Увидев, как дружески расцеловались Сатер и докторша, Романцев подумал, что эти двое, вероятнее всего, старинные знакомые. Когда американец сделал комплимент Ларисе, обозвав ее «притти вумен», иначе говоря, красоткой, Алексей почувствовал укол ревности. Это давно уже забытое им чувство посетило его так неожиданно и настолько не к месту, что он даже усмехнулся про себя…

Сатер жестом пригласил русских проследовать в гостиную. Проходя мимо огромного, в человеческий рост зеркала, Романцев мельком увидел собственное отражение: рослый мужчина, экипированный в сидящий на нем как влитой «версачиевский» костюм, в блестящих черных шузах и белоснежной сорочке, с бритой налысо головой — последнее обстоятельство придавало всему его нынешнему облику своеобразную изюминку, делало его почти неузнаваемым в собственных глазах…

В течение часа с небольшим, пока длилась та часть беседы, в которой он сам практически не участвовал, Романцев успел выпить две чашечки кофе, выкурить предложенную Сатером сигару «Давыдофф» и набраться столько информации, причем весьма специфического свойства, что переварить ее всю разом пока что не представлялось для него возможным.

— Конечно, круг подозреваемых лиц нами уже очерчен, — сказал Сатер, глядя при этом почему-то на Романцева. — Он постепенно сужается, этот круг… Но проблема заключается в том, что в руководящее ядро структуры ГИОП, которая осуществляет сейчас функции «антикризисного центра», и призвана, являясь орудием федеральной власти, решить «проблему Аваддона», входят в том числе и некоторые из лиц, внесенных нами в этот самый список подозреваемых. И еще… Когда имеешь дело с нынешними изощренными технологиями, позволяющими манипулировать различными людьми против их собственной воли, когда стало возможным добиваться своих целей в политике и бизнесе «точечными» средствами, методами суггестивного характера, при помощи установления «мозгового контроля» за деятельностью тех или иных личностей, влиятельнейших в масштабах своих учреждений, организаций или даже целых стран, вычислить истинных кукловодов, а не тех, кого они время от времени выставляют за себя, будет чрезвычайно сложно…

По-прежнему не сводя глаз с одного из прибывших из Москвы людей, Сатер спросил:

— А вы что думаете по этому поводу, господин Романцев? Поделитесь, пожалуйста, с нами своими мыслями.

— По поводу «изощренных технологий»? — хмыкнув, переспросил тот. — Видите ли, мистер Сатер…

— Эндрю.

— Хорошо, Эндрю, я отвечу на ваш вопрос. Не знаю уж, в курсе вы или не до конца, но я сполна испытал все эти вещи на своей шкуре… И теперь могу подтвердить, что при существующих технологиях, существование которых, насколько я понимаю, держится в секрете от общественности, можно взять под «контроль» практически любого человека.

— Вы были одним из тех, кто вычислил Морока. А кого сейчас, по вашему мнению, нам следует опасаться?

— Боюсь, что я не владею нужной информацией, Эндрю. Вернее, не в полном объеме.

Сказав это, он бросил косой взгляд на Стоуна. Затем перевел взгляд на Ларису, и та, совершенно неожиданно для него, вдруг ободряюще ему улыбнулась.

— Почему бы вам не быть до конца откровенным, Алексей?

— Да мне, собственно, особо даже нечего сказать, — пожал плечами Романцев. — Кроме того, что в «списке подозреваемых» могут быть самые высокопоставленные чиновники наших стран…

Он посмотрел на американца.

— Вот хотя бы вы, мистер Сатер, как один из координаторов проекта по линии ГИОП.

Затем он перевел на Стоуна взгляд, полный иронии.

— Что же касается вас, Игорь Юрьевич, то вы, как никто другой, идеально подходите на роль главного кукловода.

Сатер весело рассмеялся, разрядив тем самым обстановку.

— Хорошая шутка, Алексей, — заметил он. — И все же… Что вы думаете по поводу фигуры самого Аваддона?

После некоторых колебаний Романцев решил все же поделиться кое-какими своими соображениями. Для того чтобы вычислить Аваддона, кто бы ни скрывался за этим именем, сказал он, обычные методы скорее всего не годятся. Слепить его «фоторобот» получится лишь тогда, когда удастся свести воедино несовместимые, казалось бы, детали и элементы. Здесь не место формальной логике, стереотипному мышлению и применяемым в обычных условиях методам поиска. Понятно, что за этим псевдонимом скрывается группа довольно влиятельных людей — имеется в виду их способность осуществлять мощное и в то же время незримое влияние на различные сферы политики и бизнеса. Но внутри этой группы, спаянной воедино не только личными интересами, но и тайно применяемыми методами суггестивного характера, распознать сам факт применения которых при нынешних технологиях уже почти не представляется возможным, существует, хотя это всего лишь мое предположение, некий «теневой лидер»…

— У вас дар системного аналитика, — одобрительно заметил Сатер. — Если я вас правильно понял, Алексей, то этот неизвестный пока нам «теневой лидер», которому удалось не только пройти своеобразный естественный отбор, — ведь конкурентная борьба за тайную власть наверняка была весьма острой, но и взять под контроль тех людей, в чьей поддержке он сейчас нуждается, обрел свое нынешнее высокое положение за счет многолетнего доступа к секретным супертехнологиям?