Шах-наме - Хаким Фирдоуси

Армяне просят Хocpова o помощи

Когда Хосров пришел на бой суровый,{34}Чтоб в мире утвердить порядок новый,

Померк Туран, исчез его престол,Величье солнца Кей-Хосров обрел.

Был дружен светлый небосвод с Ираном,Он обласкал мужей, высоких саном,

Сей мир, иранцам милости даря,Водою верности омыл царя.

Мудрец не станет отдыхать вовекиВ тех руслах, где когда-то были реки.

Две трети мира захватив, ХосровЗа Сиявуша стал карать врагов.

Воссел однажды весело властитель,Воителей призвал в свою обитель.

Престол велел украсить он светло,Надел венец жемчужный на чело.

Он пил вино из чаши — из рубина,И пело сердце с чангом воедино.

Богатыри сидели по бокам:Здесь были Фарибурз и Густахам,

Гударз, Фархад и Гив, отважный воин,Гургин, Шапур, что ловок был и строен,

Могучий Тус, гроза царей и стран,Смельчак Хуррад, воинственный Бижан.

Вино, достойное царя такого,Пьют витязи — сторонники Хосрова.

Пред ними розы белые блестят,Вино играет в чаше, как агат.

Красавицы стоят пред властелином,Благоухая мускусом, жасмином,

Они, подобны пери на пиру,Явились, как рабыни, ко двору.

Вдруг вышел из-за полога привратник,Начальнику поведал этот латник:

«Посланцы из Армении пришли,Хотят узреть властителя земли.

За помощью к царю пришли армяне.Что ищут правосудия в Иране».

Обдумав эти важные слова,Пришел к царю служителей глава.

Велел владыка, чтоб начальник стражиТех страждущих привел к нему тотчас же.

Армяне, поднимая вопль и крик,Вошли, предстали пред царем владык

С руками на груди с земным поклоном,С рыданием, и жалобой, и стоном.

Сказали: «Вечно, властелин, живи,Достоин ты бессмертья и любви.

Ты помоги страдальцам чужестранным,Чье царство — меж Ираном и Тураном.

Арменией зовутся те места,А наша просьба, о Хосров, чиста.

Ты царствуй вечно в радости, в покое,Всей мощью подавляя все дурное.

Ты — царь семи частей земли; везде,Всем странам помогаешь ты в беде.

С Тураном через нас идет граница,Не можем там спокойно мы трудиться.

На рубежах иранских лес растет —Источник беспокойства и забот.

Мы там работали, трудолюбивы,Цвели сады, и колосились нивы.

Опора наша, там стада паслись...О шах, на эту просьбу отзовись!

Явились кабаны невесть отколеИ захватили лес, луга и поле.

Клыки слоновьи, телом — крепче гор,От них армянам горе и разор.

Кабанье стадо топчет наши пашни,Оно уничтожает скот домашний.

Деревья, что для счастья взращены,Зубами разорвали кабаны.

Перегрызут и камни эти зубы...Ужель судьбе отныне мы не любы?»

Услышав скорбь и слезы в тех речах,Расстроился всем сердцем шаханшах.

В нем состраданье вызвали армяне,Он кликнул смелых, созданных для брани».

Сказал им: «Тот из витязей моих,Кто ищет славы в схватках боевых,

Пусть двинется на битву с кабанами,—Да будет возвеличен всеми нами.

Пусть обезглавит кабанов мечом,—Героя наградим и вознесем».

Велел Хосров, не тратя слов впустую,Чтоб разостлали скатерть золотую,

Чтоб на нее насыпал-казначейИ золота, и дорогих камней.

Вот привели, в уздечках и попонах,Коней, Кавуса именем клейменных,

Украшенных румийскою парчой.Не где же всадник с гордою душой?

Затем сказал властитель величавый:«Герои, удостоенные славы!

Кто хочет боль мою делить со мной,С тем поделюсь я царскою казной»

Богатыри стояли молчаливо.Один Бижан, сын доблестного Гива,

Вдруг вышел из толпы богатырейИ начал восхвалять царя царей:

«Да в мире без тебя дворца не будет,Да в мире дням твоим конца не будет!

Пойду — и в бой вступлю в стране чужой,Тебе я предан телом и душой».

Смутился Гив, услышав речь Бижана:Увы, беда обрушилась нежданно!

Восславил Гив и шаха и престол,Затем, вздыхая, к сыну подошел.

Сказал: «К чему намеренье пустое,Бахвальство, безрассудство молодое.

Пусть юноша разумен, именит,—Без опыта в бою не победит.

Сперва спознайся с добротой и злобой,Соленое и горькое испробуй.

Оставь неверный путь и не срамиСебя пред шаханшахом и людьми».

Бижан, добру и разуму привержен,Словами Гива крепко был рассержен.

Сказал: «Отец, непобедимый Гив!С чего ты взял, что слаб я и труслив?

На речь твою отвечу я отказом:Я молод по трудам, но стар мой разум.

Бижан, сын Гива, победит в лесу:Всем кабанам я головы снесу!»

Речь витязя, не знающего страха»Обрадовала молодого шаха.

Сказал он: «Доблести твоей хвала,Ты — щит, который нас хранит от зла.

Мужами, равными тебе, владеяБезумен шах, боящийся-злодея».

Затем Гургину приказал: «БижанНе знает, как идти в страну армян.

С ним поезжай на скакуне крылатом,Бижану будешь другом и вожатым».

Бижан отправляется на бой с кабанами

Бижан, готовясь в путь, для бранных делПреопоясался и шлем надел.

Он двинулся на бой вдвоем с Гургином,Помчался по нагорьям и равнинам.

С воителем — гепарды, сокола:Охота тяжела, но весела!

Как лев, он рыскал но дорогам края,Онагров и газелей, истребляя.

Напав на ланей — самку иль самца,—Гепарды вырывали их сердца.

Как бесов — Тахмурас на поле бранном,Бижан онагров уловлял арканом.

Фазанов настигали сокола,Кровь на кусты жасминные текла.

Так проскакал Бижан с Гургином рядом,—Им показался путь прелестным садом.

Но вот и край, где лес издревле рос,Что ныне людям столько зла принес!

Когда Бижан взглянул на ту чащобу,Он вспыхнул, и почуял в сердце злобу.

Не знали кабаны в краю лесном,Что прискакал Бижан на вороном.

Он въехал в лес, горя одним желаньем:Сразиться с диким полчищем кабаньим!

Сказал Гургину: «Хочешь — ринься в бой,А нет — за темной притаись листвой:

У озера — удачная засада.Лишь стрелы я пущу в кабанье стадо,—

Забота будет у тебя одна:Взять булаву, услышав кабана.

Я промахнусь,— взмахнешь ты булавою,Зверь со своей простится головою!»

Сказал Гургин: «С властителем землиМы по-иному разговор вели.

Тебе дана богатая награда,Чтоб уничтожил ты кабанье стадо.

Я за других сражаться не привык,Я не соратник твой, а проводник!»

Остолбенел Бижан широкоплечий.Когда услышал он такие речи.

Вступил он в лес, уподобляясь льву,Натягивая лука тетиву.

Как вешний гром, пугал лесные сени,Листву с дерев сметал, как вихрь осенний,

Пошел на кабанов, как пьяный слон,В руке — булат, что в битвах закален.

Но кабаны, друг друга призывая,Вдруг ринулись, клыками прах взрывая.

На витязя напал один кабан,Кольчугу разорвал, как Ахриман.

О щит свои клыки, широкомордый,Он тер, как сталь острят о камень твердый.

И вепрь и витязь бешенства полны,И вся поляна — в пламени войны.

Бижан ударил вепря в грудь булатом,Покончил с этим чудищем проклятым!

Все кабаны в испуге затряслись,И сделались они смирнее лис.

Их головы Бижан рубил как мститель,Вязал их к торокам коня воитель.

Разбрасывая туши на пути,Клыки решил он шаху привезти,

Чтоб витязя отвагу и дерзаньеЯвили знатным головы кабаньи.

Горою взгромоздились торока:Свалила б ноша буйвола, быка!

Коварство Гургина