Проклятие замка Комрек - Джеймс Херберт

Он улыбнулся ее беспокойству.

– Как я понимаю, он довольно задирист.

– Бывает. С другой стороны, он может быть и обаятельным. Все зависит от его настроения. И от того, кто перед ним.

Эша разобрало любопытство.

– Он говорит с легким акцентом, который я не вполне могу разобрать.

– Он – уроженец Южной Африки. Уехал оттуда много лет назад.

– Ну, конечно, – сказал Эш, словно все понял. Предки Хельстрема, скорее всего, приехали из Голландии, и, когда в 1994 году Южная Африка присоединилась к Содружеству, он, очевидно, получил право на дворянское звание. Правда, за что? – подумал он. – Он может быть довольно неприятным, – заметил Эш.

– Вот такой он. Но ты иди, Дэвид, я не хочу, чтобы из-за меня у тебя были неприятности.

Эш коротко рассмеялся.

– Думаю, что смогу справиться с сэром Виктором. Хотя мне нужно получить доступ в одно место. Бэббидж и Дерриман высказались категорически против.

Теперь была ее очередь посмотреть на него с любопытством.

– Мне надо попасть на самый нижний этаж. В частности, мне нужно осмотреть комнату или коридор прямо под люксом, который занимал Дуглас Хойл, прежде чем его убили.

Она забеспокоилась.

– Это действительно запретная территория, даже для меня.

Он нахмурился.

– Ты не знаешь, что там внизу?

– Знаю, – сказала она, потом покачала головой, и ее распущенные черные волосы рассыпались по одной щеке. – Но даже меня не допускают на этот этаж. Пациентов доставляют ко мне по необходимости.

Эш на мгновение задумался.

– Я почувствовал, что в палату Хойла поднимается какая-то враждебная сила. Она была настолько мощной, что выбросила меня из двери.

– Дэвид!

– Все в порядке, такое иногда случается из-за накопления психической энергии. Я думаю, что там под землей может быть своего рода экстрасенсорный эпицентр.

– Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.

– Наверное, это можно объяснить, только сказав, что это встреча сильных психических энергий, притянутых в одну область, где пересекаются или соединяются лей-линии[34], и сила становится настолько велика, что прорывается через естественные барьеры. Иногда это называют теллурическим энергетическим полем – земной энергией, если угодно, – конвергенцией лей-линий, которые могут расходиться от своего центра. Полагаю, что такой центр находится в нижних областях самого замка или в скале под ним.

– Хельстрем не пустит тебя туда. Раньше там были темницы, и, насколько я знаю, дверь на лестницу всегда заперта. Доступ туда разрешается лишь немногим.

– Звучит все более интригующе.

– У меня есть другая идея, которая могла бы тебе помочь. С берега под скалы уходят пещеры, и в конце одной из них имеется проход, который, по-моему, использовали для доступа в подвалы Комрека. Мне говорили, что много веков назад контрабандисты доставляли через него свои товары, но я не знаю, правда ли это. Если хочешь, я договорюсь с каким-нибудь лесничим, чтобы завтра он провел тебя вдоль береговой линии и, возможно, в одну или две пещеры. Самую большую явно надо исследовать. При отливе ее легко видно, и там есть грубая деревянная лестница, которая зигзагами, в несколько этапов, спускается к берегу. Трудное путешествие, особенно обратно, но однажды я его проделала. И сэр Виктор предупредил меня никогда не пытаться его повторить. Приливы коварны, сказал он мне, и море входит прямо в пещеры.

– Дельфина, ты не представляешь, насколько это может быть важно. – Он улыбнулся ей, и она ответила ему, хотя и нервной, но улыбкой. Он снова притянул ее к себе, и она не противилась. Он чуть не выругался. – Слушай, я действительно опаздываю на встречу с Хельстремом… Ничего, если я?.. – Эш указал на свою записную книжку и наплечную сумку. Он положил одну в другую, а ручку убрал в один из нагрудных карманов своей полевой куртки.

– Дэвид?

Застыв и вопросительно подняв брови, он посмотрел прямо на нее.

– Я увижу тебя позже? – тихо спросила она. – Может, за ужином?

Он снова выругался про себя.

– Боюсь, ужин для меня исключается. Мне надо обследовать остальную часть замка. Пока я осмотрел только нижнюю половину, а мне необходимо осмотреть гораздо больше, прежде чем начать установку оборудования.

Теперь глаза у нее заволокло тревожной дымкой.

– Есть комнаты, в которые тебе не позволят войти. Апартаменты лорда Шоукрофта-Дракера, например.

– Сначала проверю, что скажет Хельстрем. Он не может закрывать передо мной слишком многие помещения, иначе я не смогу выполнить свою работу.

– Позволь мне помочь тебе. – Это было почти мольбой, и он улыбнулся. Он хотел сказать, да, но знал, что это было бы неправильно: иногда ему приходилось работать в одиночку, чтобы призвать свои «чувства», «ощущения», но если присутствовал кто-то еще, это не всегда происходило. Объяснять было бессмысленно: кто не имел опыта «общения» с подобными явлениями, не поймет.

– Спасибо за предложение, – сказал он, – но обычно я лучше всего работаю в одиночку. Кроме того, эта работа может быть связана с холодом, неудобствами и даже с грязью, она не для тебя.

Если Дельфина и обиделась, то хорошо это скрыла.

– Вполне вероятно, что я всю ночь, если найду нужное место, буду караулить.

– Но только будь осторожен.

– С чем? С призраками? Они не могут причинить вред живому человеку. – Это было ложью – духи могут навредить многими способами, – но он не был готов сказать об этом Дельфине: та и так выглядела достаточно обеспокоенной.

– Хорошо, Дэвид, пожалуйста, просто остерегайся.

Боже, ему хотелось снова поцеловать ее, на этот раз с еще большей страстью, но не было времени. Он встал и перекинул ремень сумки через плечо.

– Увидимся позже, – сказал он, неохотно удаляясь.

Он повернул голову только однажды, когда дошел до конца променада, и увидел ее профиль, она по-прежнему сидела на скамейке, сложив руки на коленях, и смотрела на закат. Его чувства к ней были внезапны и неуместны. Но противостоять им было невозможно.

Глава 32

Как он мог позволить такому случиться? – спрашивал он себя, входя в замок через дверь в конце смотровой дорожки. После смерти Грейс Локвуд и даже после Кристины Мариэлл в Эдбруке, которая была не той, кем казалась, он поклялся никогда больше не испытывать сильных чувств к другой женщине, какой бы привлекательной она ни была. Кейт была исключением, но их скорее соединяла нежность, а не какой-то большой любовный роман. Их свела взаимная потребность в помощи и утешении. Кейт была привлекательной женщиной, но для более глубоких отношений у них были слишком разные характеры. Теперь он встретил Дельфину, и его с трудом воздвигнутая эмоциональная защита рассыпалась в прах. Он был смущен, отчего злился на самого себя. Как он мог позволить этому произойти, причем за один-единственный день?