Император Мэйдзи и его Япония - Александр Мещеряков

Поэтому предложение токийца Идзуми Ёсукэ запрячь в обычную европейскую коляску обычного японского человека выглядело логичным. Он получил лицензию и стал рикшей в 1870 году. В 1871 году рикш в Токио было уже 25 тысяч, а в 1872-м – 50. Они оказались намного маневреннее и дешевле конных экипажей. Теперь пользоваться «такси» могли и сравнительно небогатые люди, которые еще несколько лет тому назад не могли представить себя такими «господами». Средняя скорость рикши составляла около 7 километров в час, за полный рабочий день возница пробегал километров 65–70. Немудрено, что профессия рикши не считалась слишком полезной для здоровья – сердце и легкие часто не выдерживали нагрузки. Человек-экипаж – одно из немногих японских изобретений того времени, которое оказалось востребованным и в Китае, и в других странах Восточной и Юго-Восточной Азии. В самой Японии рикши чрезвычайно быстро получили повсеместное распространение.

То, что сейчас называется «рикшей», японцы именовали «дзин-рикися» – буквально «человек-коляска». Русские переиначили это слово в «дженерикшу». В. Крестовский так описывал их: «Дженерикшами называются в Японии маленькие, ручные, чрезвычайно легкие и изящно сделанные колясочки на двух высоких и тонких колесах, на лежачих рессорах, с откидным верхом, который сделан из непромокаемой (просмоленной) [на самом деле промасленной. – А. М.] толстой бумаги, натянутой на три бамбуковых обруча. Экипажи их снабжены тонкими оглоблями, соединенными между собой перемычкой, в которую возчик на ходу упирается руками и грудью». Автор особо отмечал, что рикши, в отличие от русских извозчиков, никогда не просят «на водку»[75]. Точно так же не было принято давать и «на чай». Эта уникальная особенность японской сферы обслуживания сохраняется до сегодняшнего дня. Высказывавшееся наблюдателями эпохи Мэйдзи опасение, что под влиянием европейских обыкновений официанты и рикши «испортятся», к счастью, не сбылось.

В этом году при Министерстве финансов учредили отдел преобразования метрологической системы. Уже в то время стало понятно, что современная цивилизация основывается на тотальной стандартизации. Она была действительно необходима, ибо даже традиционные японские меры длины и веса несколько отличались друг от друга в зависимости от региона и рода профессиональных занятий. А тут еще в японскую жизнь стали настойчиво проникать английские футы и франко-немецкие метры.

Главой отдела стал Сибусава Эйити (1840–1931), которому предстояло сыграть выдающуюся роль в развитии японской экономики. Однако путь к современной цивилизации поначалу лежал через прошлое. Унификаторы решили сперва привести в единому знаменателю японские меры длины. Они пошли по традиционному пути, полагая, что чем древнее мера, тем она лучше. Однако оказалось, что древнейший эталон длины сяку (сейчас он равняется 30,3 см) отличается от наиболее ходовых в то время образцов[76]. Тогда пришлось смириться с действительностью и взять за образец более распространенный эталон. Но и тогда справиться с проблемой окончательно не удалось: в разных областях жизни стандарты оставались разными – плотники и портные не могли найти общего языка. Жизнь оказалась разнообразнее правительственных идеалов.

Проникновение западных метрических систем также не обеспечивало единообразия. Английские специалисты придерживались своих норм, французы и немцы настаивали на своих. Поэтому японский флот, строившийся под руководством англичан, мерил все на футы, а сухопутные силы, попавшие еще при сёгунате под французское влияние, – на метры.

Перспектива. Закон об обязательном переходе на систему «метр-килограмм» был принят в 1921 году. Однако на деле сосуществование различных метрических систем продолжалось вплоть до окончания Второй мировой войны. Только тогда Япония сделала окончательный выбор в пользу европейской метрической системы. Причем несмотря на то, что в это время влияние американской культуры на Японию было подавляющим.

Открытие Японии означало, что теперь ее дипломаты не могут игнорировать то, что происходит в мире. В июле разразилась франко-прусская война. Японский МИД заявил о своем нейтралитете. Япония стала участвовать в международных делах. Пока что в качестве страны, которая не поддерживает никого.

В августе в Иокогаме стала выходить первая ежедневная газета – «Ёкохама майнити».

1871 год

4-й год правления Мэйдзи

Мэйдзи общался с европейскими монархами и их семьями все больше. Как непосредственно, так и заочно. Вильгельм I счел необходимым уведомить его, что стал германским кайзером. Мэйдзи отправил ему поздравление и два альбома японской живописи. Посетил Японию и великий князь Алексей Александрович, совершавший кругосветное путешествие на корабле «Светлана». Он был всего на два года старше Мэйдзи. Вероятно, это был первый русский, который видел Мэйдзи. Он вывез из Японии коллекцию предметов искусства и разных диковинок, но никаких записей о встрече не оставил[77]. Однако он не забыл сделать пожертвования на православные церкви в Токио и Хакодатэ[78].

Новое правительство стремилось к тому, чтобы Японию поскорее признали в мире страной «цивилизованной». Одним из признаков цивилизованности был современный уголовный кодекс. В соответствии с ним в начале года осудили трех самураев, напавших на англичан в Токио. Двоих приговорили к повешению, третьего – к 10 годам каторжных работ. С этих пор самураев стали судить, как всех остальных, то есть почетного для них харакири самураям больше не полагалось. А быть казненными тем же способом, как и прочие преступники, им не нравилось. В связи с этим нападений на иностранцев стало намного меньше[79]. Самураи боялись не смерти, а смерти на общих основаниях.

Правительство рассчитывало, что принятие кодекса поможет уговорить Англию и Францию убрать свои войска из Иокогамы (из каждой страны там было размещено по тысяче человек), но европейские посланники расценивали требования правительства как назойливые ходатайства, удовлетворять которые совершенно необязательно. Они продолжали утверждать, что жизни иностранцев в Японии по-прежнему грозит опасность.

В конце апреля в Китай отправился полномочный представитель Мэйдзи – Датэ Мунэки. В его задачу входило подписание договора о дружбе. Сначала он настаивал на договоре такого типа, который заключали западные державы с Японией. Только теперь в качестве неравноправной стороны должен был выступить Китай. Однако страны Запада разговаривали с позиции силы, а у Датэ Мунэки единственным аргументом были великояпонские амбиции. 14 июля договор все-таки заключили, но он оказался равноправным. Он предусматривал взаимные права по консульскому суду над своими подданными, свободную торговлю в отведенных для того портах, территориальную целостность и взаимную помощь. Договор мог бы послужить основой для оборонительного союза против Запада, но, как покажут последующие события, этого не случилось.