Politics Among Nations. The Struggle for Peace and Power - Hans Morgenthau

индивидуальной свободой, но умрет под властью автократического правительства. В результате, хотя с философской точки зрения сходство стандартов значительно во всем мире - большинство политических философий согласны в своей оценке общего блага, закона, мира и порядка, жизни, свободы и стремления к счастью - моральные суждения и политические оценки демонстрируют значительные расхождения.

Демократия означает одно здесь и совсем другое там. Действия на международной арене, которые одна группа осуждает как аморальные и несправедливые, другая превозносит как противоположные. Таким образом, контраст между общностью психологических черт и элементарных стремлений, с одной стороны, и общностью опыта, универсальных моральных убеждений и общих политических устремлений, с другой, не только не является доказательством существования мирового общественного мнения, но скорее демонстрирует его невозможность в том виде, в котором оно сформировалось в наш век.

НЕОДНОЗНАЧНОСТЬ ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЙ УНИФИКАЦИИ

Эта же эпоха, однако, предоставила феномен, который, кажется, приблизил мировое общественное мнение к реализации, если на самом деле не создал его - технологическое объединение мира. Когда мы говорим, что это "Единый мир", мы имеем в виду не только то, что современное развитие коммуникаций практически стерло географические расстояния в отношении физических контактов и обмена информацией и идеями между представителями человеческой расы. Мы также имеем в виду, что эта практически неограниченная возможность физического и интеллектуального общения создала то сообщество опыта, охватывающее все человечество, из которого может вырасти мировое общественное мнение. Однако этот вывод не подтверждается фактами. Два соображения показывают, что ничто в моральной и политической сферах не соответствует технологическому объединению мира; что, наоборот, мир сегодня еще дальше от морального и политического объединения, чем это было при гораздо менее благоприятных технологических условиях.

Прежде всего, модемные технологии, хотя и значительно облегчают связь между различными странами, также дают их правительствам и частным агентам неограниченную власть, чтобы сделать невозможными сикх коммуникации. Две сотни лет назад грамотному русскому было легче узнать о французской политической мысли и действиях, чем сегодня. Англичанин, который хотел распространить свои политические идеи среди французов, имел тогда больше шансов, чем сегодня.

Не стоит забывать, что именно современные технологии сделали возможными тоталитарные правительства, позволив им посадить своих граждан на моральную и интеллектуальную диету, кормя их определенными идеями и информацией и отрезая их от других. Именно современные технологии превратили сбор и распространение новостей и идей в большой бизнес, требующий значительных капиталовложений.

В технологически примитивную эпоху, когда печать осуществлялась вручную, любой человек со средним достатком мог обратиться к общественному мнению, напечатав и распространив за свой счет книгу, памфлет или газету. Сегодня огромная масса людей повсеместно не имеет никакого влияния на глашатаев общественного мнения. За редким исключением, только люди и организации со значительными средствами и те, кто придерживается одобренных ими взглядов, могут заявить о себе на арене общественного мнения. Практически во всех странах подавляющее большинство этих мнений поддерживает то, что соответствующие правительства считают национальными интересами в своих отношениях с иностранными государствами. Мало информации и мало идей, неблагоприятных для национальной точки зрения, допускаются до общественности. Эти утверждения слишком очевидны, чтобы требовать пояснений. Это действительно "Единый мир" технологически, но не по этой причине он является или станет "Единым миром" морально и политически. Технологическая вселенная, которая технически возможна, не имеет аналога в реальных условиях, в которых происходит обмен информацией и идеями между представителями различных наций.

Однако, даже если бы информация и идеи могли свободно распространяться по всему миру, существование мирового общественного мнения ни в коем случае не было бы гарантировано. Те, кто утверждает, что мировое общественное мнение является прямым результатом свободного потока новостей и идей, не проводят различия между техническим процессом передачи и тем, что передается. Они имеют дело только с первым и полностью игнорируют второе. Однако передаваемая информация и идеи являются отражением опыта, который сформировал философию, этику и политические концепции различных народов. Если бы этот опыт и его интеллектуальные производные были идентичны во всем человечестве, свободный поток информации и идей мог бы сам по себе создать мировое общественное мнение. Однако на самом деле, как мы видели, не существует идентичности опыта, объединяющего человечество над элементарными стремлениями, которые присущи всем людям. Поскольку это так, американец, индиец и русский - каждый будет рассматривать одну и ту же новость со своей особой философской, моральной и политической точки зрения, и разные точки зрения придадут новостям разную окраску. Одно и то же сообщение о войне в Греции или о русско-иранском договоре, касающемся экспорта нефти, будет иметь разный вес как новость, заслуживающая внимания, в зависимости от того, какое мнение будет сформировано по этому поводу, в глазах разных людей.

Различные точки зрения не только повлияют на один и тот же фрагмент информации, но и на выделение того, что заслуживает внимания из бесконечного множества ежедневных событий во всем мире.

Один и тот же элемент информации и одна и та же идея означают разное для американца, русского и индейца; потому что этот элемент информации и эта идея воспринимаются, усваиваются и фильтруются сознанием, которое обусловлено различным опытом и сформировано различными представлениями о том, что является истинным, хорошим, политически желательным и целесообразным.

Таким образом, даже если бы мы жили в мире, фактически объединенном современными технологиями, где люди, новости и идеи свободно перемещаются независимо от государственных границ, у нас не было бы мирового общественного мнения. Ибо, хотя умы людей могли бы общаться друг с другом без политических препятствий, они бы не встретились. Даже если бы американец, русский и индеец могли говорить друг с другом, они говорили бы на разных языках, и если бы они произносили одни и те же слова, они означали бы для каждого из них разные объекты, ценности и стремления. Так и с такими понятиями, как демократия, свобода, безопасность. Разочарование от того, что разные умы, произнося одни и те же слова, воплощающие их самые твердые убеждения, самые глубокие эмоции и самые горячие стремления, не находят ожидаемого сочувственного отклика, скорее отдаляет членов разных наций друг от друга, чем объединяет их. Оно скорее закалило ядро различных национальных общественных мнений и усилило их претензии на исключительность, чем объединило их в мировое общественное мнение.

БАРЬЕР НАЦИОНАЛИЗМА

Для того чтобы проиллюстрировать важность этого последнего замечания, давайте рассмотрим "Четырнадцать пунктов" Вудро Вильсона. В последние месяцы Первой мировой войны Четырнадцать пунктов были приняты столь значительной частью человечества, независимо от национальных границ и принадлежности к тому или иному воюющему лагерю, в качестве принципов справедливого и прочного мира, что действительно можно было бы говорить