Сыграем в любовь? - Шарлотта У. Фарнсуорт

предложила незащищенный секс, я не раздумывал ни секунды. Взял ее без сомнений и сожалений. Одной мысли о том, как между ее ног вытекает моя сперма, хватает, чтобы утренний стояк вдвое увеличился в размере.

Я подумываю улизнуть в ванную и там с ним разобраться – но тут Харпер ворочается. Ну разве не чудо, учитывая, что сегодня ночью нам едва удалось заснуть, а сейчас лишь самое начало восьмого.

Харпер неспешно потягивается. Одеяло съезжает, почти полностью обнажая ее грудь. И я тут же начинаю пялиться. Мне так зверски хотелось взять Харпер в «своем» свитере, что я не налюбовался ею вдоволь прошлой ночью.

Она сонно моргает и смотрит на меня. Следит за моим взглядом, и грудь у нее покрывается розовым румянцем. Как мило – я успел изучить каждый сантиметр ее тела, а она так стесняется.

– Доброе утро, – хрипловатым, почти надломленным голосом говорит она.

– Доброе.

– Сколько времени?

– Начало восьмого.

Харпер со стоном закрывает глаза предплечьем:

– Твою ж… Мне надо домой, собираться на работу.

– Я тебя провожу.

Харпер убирает руку и удивленно смотрит на меня голубыми глазами.

– Это необязательно.

– Знаю. И все равно провожу. Наш автобус поедет в аэропорт только в десять. Заодно зайду попить кофе. Только помоюсь, переоденусь…

Я собираюсь встать, но Харпер хватает меня за руку.

– Сначала возьми меня.

И как от такого отказаться?

Я с ухмылкой переворачиваюсь и нависаю над девушкой. Ее дыхание сбивается; я вижу, как быстро дергается пульс чуть ниже подбородка. Наклоняюсь, целую эту точку, а затем посасываю кожу.

– Какая ты ненасытная, – поддразниваю я Харпер.

– У самого-то уже встал, – парирует она. – А раз ты не вернешься до декабря…

– В декабре я приеду играть в хоккей. – Я скольжу ладонью Харпер между ног и простанываю, обнаружив, что она уже намокла. – Ради тебя, ради секса с тобой и такого пробуждения я готов летать в Нью-Йорк хоть каждое утро.

Я опускаюсь ниже, трусь членом о скопившуюся влагу. С наших губ срываются стоны. Харпер приподнимает бедра мне навстречу, но я пока не вхожу. Ведь я знаю: мы и правда нескоро вот так вместе проснемся в следующий раз. Сегодня наша команда играет в столице. Через два дня – в Анахайме. Втиснуть в мой график перелет, который в обе стороны займет одиннадцать часов, пока не получится. И выдаваться такая возможность будет нечасто.

Я хочу насладиться этим утром. И хоть мы переспали всего часов шесть назад, будет очень тяжело не кончить, едва я войду в Харпер.

А она вот ждать не желает. Кладет руки на крепкие мышцы моей спины, ведет вниз, сжимает талию и потирается об меня.

– Войди уже, Галифакс. Или сама о себе позабочусь.

Из моего горла вырывается рык. Стоило ей это произнести, как в голове возникла картина: Харпер ласкает себя, а я лишь наблюдаю. Даже не знал, что мне настолько понравится такой сценарий!

Однако сейчас у нас мало времени, а у меня уже капает с головки. Отложим эксперименты на другой раз.

Я утыкаюсь носом в шею Харпер, глубоко вдыхаю. Она пахнет сексом. Мною.

– Мне надеть презерватив?

– Нет!

Харпер впивается ногтями мне в кожу, побуждая к делу.

Я опускаю руку вниз, обхватываю основание члена. Несколько раз вожу им вверх-вниз между ее ног, а потом вхожу. Меня охватывает тугой жар; по телу разливается страсть. Харпер разводит ноги, принимает меня все глубже, пока я не наполняю ее до краев. Мне так хорошо – хотя этого слова недостаточно. Чувство такое… почти нереальное.

Я уже почти на грани – и тут Харпер шепчет:

– А ну перевернись. Хочу на тебе прокатиться.

Я со стоном подчиняюсь. Девушка нависает надо мной; волосы струятся по плечам, грудь покачивается. Я, словно завороженный, смотрю, как Харпер разводит ноги, усаживается обратно на мой член. Кусает нижнюю губу, ерзает, двигает бедрами. Я потираю ее клитор – и она сжимается, утягивая в оргазм и меня. Я вновь наполняю ее спермой.

Харпер падает мне на грудь, тяжело дышит. Сердце у нее бьется так быстро, что я его чувствую. Я убираю волосы с ее лица, мягко отодвигаю пряди, чтобы взглянуть на довольное личико. Пальцы Харпер поглаживают мои ребра, скользят по руке, а затем сплетаются с моими.

Это простое, легкое касание – особенно по сравнению с нашими занятиями этой ночью и утром. Однако прежде я не испытывал ничего подобного. Это иной вид близости, который я прежде не желал и не искал. И представить его я могу только с Харпер.

Так мы и лежим, пока девушка не шепчет, что ей пора домой и на работу. Тут уж мне приходится выбираться из постели и идти в душ.

Глава двадцать пятая. Харпер

По утрам обычно у меня нет никакого желания идти на работу. Сегодня же от одной мысли чуть ли не тошнит. Я мечтаю повернуть время вспять, вновь и вновь проживать последние двенадцать часов. И вот меня снова окружает знакомая рутина. Я выхожу на переполненной станции метро и поднимаюсь по эскалатору, как и каждый рабочий день. Все, что произошло недавно, кажется лишь сном, кусочком чьей-то другой жизни.

Добравшись до верха, я сворачиваю налево – к небоскребу, где находятся нью-йоркские офисы «Эмпайр-Рекордс». Отпиваю кофе, который мы купили по дороге в мою квартиру, – одно из напоминаний, что недавние события мне не приснились.

Дрю проводил меня до двери, поцеловал на прощание, а затем поспешил в отель – собирать вещи и садиться на заказной автобус до аэропорта. Судя по ближайшему графику Дрю, который он расписал мне по дороге от кофейни до моего дома, это его обычное утро. Часть непрерывной череды матчей, поездок и тренировок. Когда же настанет передышка, Дрю будет в Сиэтле – за сотни километров от меня.

Я никогда не была в серьезных отношениях, и переход к очень чувственным и на большом расстоянии кажется верным путем к катастрофе. Однако лучше уж так, чем не попробовать вовсе…

День пасмурный, серый – под стать моему настроению. Слегка морозный октябрьский воздух напоминает, что осень вступила в свои права. Мои волосы, чуть влажные после принятого в квартире душа, колышутся на легком ветру.

Я прохожу мимо огромного фонтана снаружи главного входа. До стеклянных дверей остается всего метр – и тут я замедляю шаг. Замечаю у входа знакомое лицо. Амелия! В руках у нее два стакана с кофе.

– Приветик! – Руки у Амелии заняты, и она