Сыграем в любовь? - Шарлотта У. Фарнсуорт

Оливии ни в жизнь бы не справилась. Она медсестра в реанимации и ухаживает за людьми, которые находятся на грани между жизнью и смертью. Я в такой ситуации предпочла бы оказаться в надежных руках Оливии. О сложнейших моментах своей работы она рассказывает как о каких-то мелочах, но я-то знаю: она отдает себя и заботится как никто из всех, кого я знаю.

– А кто такой доктор Олсен?

– Чел, о котором я тебе рассказывала. Заведующий хирургическим отделением. По факту – главный в больнице. И считает, что ни одна женщина перед ним не устоит.

Я хмыкаю:

– Ну точно твой типаж.

– Ага, – вздыхает Оливия.

Я качаю головой. Беру бутылку вина, щедро отпиваю и передаю подруге. Она смотрит на меня, а затем принимает предложенный алкоголь.

– А как дела у тебя?

– Нормально, – глухо отвечаю я.

После утренних хлопот с Кайлом Спенсером я весь день разбирала таблицы квартальных доходов и постоянно проверяла, не написал ли Дрю. Пока – ни единого сообщения.

Я знаю, что он занят и у него сегодня матч. Но как же меня мучает эта неопределенность! Стоит ли писать ему? Ждать, пока он сделает это сам?

Понятия не имею, какие у нас с Дрю отношения. Мы даже это слово не упоминали!

– Точно? – Оливия выразительно смотрит на полупустую бутылку. Я даже бокал не взяла.

Я выдыхаю. Разглядываю противоположную стену, пока мое внимание не привлекает криво висящая над телевизором картина. Мы с Оливией все собираемся ее поправить – еще с тех пор, как сюда заселились.

– Я постоянно о нем думаю. За день раз сто проверила телефон! Это вообще нормально или я схожу с ума?

Оливия смеется.

– Это не смешно! – возмущаюсь я.

– Немножко, – возражает Оливия. – Непривычно видеть тебя такой.

– Все так говорят. Ну сколько можно! – бурчу я. – Я же не какой-то там бесчувственный робот.

– Я знаю. Но только потому, что ты дала мне понять – я тебе важна. Ты принесла мне кофе на тот семинар в девять утра, помнишь? И три выходных подряд ходила со мной в тот кошмарный бар с неровным полом, потому что мне приглянулся гитарист из группы. – Она легонько пихает меня локтем. – Харпер, покажи и ему, что он тебе важен.

– Я так боюсь все испортить. Я не… не чувствовала такого ни к одному парню. – Я смотрю на Оливию. – Думаешь, все пойдет прахом?

– Я думаю, что ты прошла через ад, какой не должен пережить никто. И даже те, кто не испытывал боли, боятся любить и потерять. А еще можно быть сильной, независимой и в то же время полагаться на другого человека. И… как по мне, ты всегда выбирала парней, которые тебе не слишком-то нравились. И тут явился Дрю Галифакс, рыцарь на паре коньков. Может, в итоге у вас ничего и не выйдет, но если даже не попытаться, то не выйдет точно.

Оливия гладит мою коленку, а затем встает и уходит к себе в спальню.

Глава двадцать шестая. Дрю

Резкий свисток пронизывает морозный воздух – тренировка окончена. Я глубоко вдыхаю, наслаждаясь ароматом льда, а затем снимаю шлем и перчатки. Провожу ладонью по влажным от пота волосам. Дыхание по-прежнему сбито – я потрудился от души! Подъезжаю к центральной линии и выхожу с площадки следом за Троем. Он жалуется на боль в правой ноге, но я едва слушаю: тренировка завершилась и я размышляю, чем заняться, покинув стадион.

В раздевалке царит радостное, расслабленное настроение. Тренировка прошла отлично – а еще нас впервые после тяжелого начала сезона ждут два выходных.

Я быстро принимаю душ, прощаюсь и иду на парковку. Почти добираюсь до своего «шевроле» – самого старого автомобиля на ней, – и тут меня окликает Льюис. Я оборачиваюсь и, прикрыв рукой глаза от солнца, смотрю, как он бежит ко мне.

– Хей, чел! Фу-х, успел догнать.

– Ага. Что случилось?

– Слушай… прости за просьбу. Ты же и так постоянно занимаешься всяким пиаром. Но все, кого я просил, уже там будут или заняты, так что… Придешь в субботу вечером на благотворительное мероприятие по защите животных? Организаторы хотят, чтобы явилось десять человек из команды, а мама Мэри предложила присмотреть за Сьюзи на выходных, чтобы мы могли съездить в Ванкувер. Наше прошлое путешествие сорвалось из-за меня, а так не хочется, чтобы мой брак оказался в числе пятидесяти процентов неудачных…

– Ага. Понял. Конечно приду.

Льюис улыбается с огромным облегчением. Однако это не рассеивает опустившегося на меня разочарования. Льюис не виноват, что, когда речь не о хоккее, я совершенно не умею ставить границы.

На этих выходных я хотел увидеться с Харпер. Вчера у нас был матч, а следующая тренировка только в понедельник. Всего двадцать минут назад я думал, что часов шестьдесят буду свободен.

Я ничего не сказал Харпер и не купил билет, чтобы не сглазить. А теперь жалею: тогда у меня было бы полное право отказать Льюису.

Не знаю, чего пытаюсь добиться. Я справился. Прошел драфт. Получил золотую медаль. И все равно не могу притормозить.

Профессиональный спортсмен – во многих аспектах нетипичная карьера. Но тяжелее всего с количеством времени, которое на нее уходит. Работа и личная жизнь сливаются до такой степени, что одно не отличишь от другого. Всегда можно стараться лучше: брать дополнительные тренировки, больше времени проводить на льду, заниматься психологической подготовкой…

Дорога до дома проходит печально. Вдобавок машина пугающе чихает; надо бы уже наконец привезти сюда «мерседес», который до сих пор стоит у родителей.

В квартире я немного разгребаю бардак – завтра придет уборщица. Затем достаю из морозилки готовый обед и разогреваю его в микроволновке. Она пищит, и тут приходит сообщение от Троя. Он спрашивает, не хочу ли я сегодня погулять. Я отвечаю, что занят.

В принципе, я не против развеяться и потусить с друзьями. Однако знаю, что они пойдут в бар в центре города – пить, болтать с фанатами и обжиматься с девушками. Мне это неинтересно. Совсем.

Когда-то я обожал внимание: оно мне льстило, радовало и казалось более чем заслуженным. Теперь же оно какое-то пустое. Всего лишь возможность отвлечься от факта, что, кроме хоккея, в моей жизни ничего особо и нет.

Я кидаю телефон в сторону, беру еду и включаю телевизор. Открывается запись матча, под которую я вчера уснул, потому что понятия не имею, как проводить свободное время без хоккея.

Телефон гудит: пришло уведомление. Я машинально бросаю взгляд на