Монстр внутри - Оливия Нортвуд

и патриотических лозунгов, которыми их пичкали инструкторы, Джеймс недосчитался друзей. Тогда он понял, что правительству одинаково наплевать и на них, и на арабов. Обеспечение страдало. Им вечно недоставало еды, чистой питьевой воды, тёплой одежды и спальников. Но боеприпасов всегда было в избытке, словно, как только они поступили на службу в корпус морской пехоты, перестали быть людьми. Но стали оружием.

«Ты – ничто без своей винтовки». После нескольких суток, проведённых в пустыне, им – полуголодным, грязным, замерзшим – узкое сиденье в «Хамви» казалось мягкой постелью, а холодная паста болоньезе и сырные крекеры из сухого пайка – вкусной едой.

В сравнении с крупными мегаполисами Сент-Джозеф казался маленьким и никчёмным. После неизвестности, после напряжённой, тяжёлой дороги Джеймс был рад оказаться там. Типичное американское захолустье. И последняя остановка на карте перед пунктом назначения, где его могли ждать ответы.

Сбросив скорость, Джеймс остановился на перекрёстке перед светофором. Застонав сквозь стиснутые зубы от навалившейся усталости, он растёр затёкшую шею. Руки мелко дрожали, а ноги словно налились свинцом.

Бар «Белый буйвол» обнаружился в центре города. Джеймс вышел из машины, размялся и неторопливо на негнущихся ногах направился к двери. Порыв нежданного ледяного ветра толкнул Джеймса в спину, обдул с боков, ударил в лицо, ужалил скулы и сорвал с головы капюшон толстовки.

Внутри было натоплено и темно. Пахло печным дымом и деревянной стружкой. Опилки лежали у входа и под одним из столиков. Заведение пустовало. Единственный посетитель – мужчина в растянутом свитере и в потёртых джинсах – медленно цедил пиво и жевал полоски вяленой лососины.

В баре играла музыка «Stairway to Heaven» Led Zeppelin. Негромко, даже деликатно. На стенах, обитых деревянными панелями, висели выцветшие фотографии: унылые пейзажи ледяных пустынь Вайоминга, горный хребет Титон, ретромашины и головные уборы коренных американцев.

Официантов в забегаловке не было, и Джеймс решил сесть у бара. Вощёная столешница, пусть и с налётом времени, сияла чистотой. Высокий, сухопарый старик со скуластым, вытянутым лицом, кустистыми бровями и серыми волосами, заплетёнными в две косы, меланхолично тёр её салфеткой. Джеймс засмотрелся на его руки – узловатые, костлявые, но широкие, как лопаты.

Старик скользнул по нему безразличным взглядом и налил Джеймсу кофе.

– Спасибо.

– Да не за что, парень, – с плохо скрываемым раздражением ответил старик. – Легавый?

– Как вы догадались? Я Джеймс, детектив Джеймс Нортвуд.

– Билли. – Старик пожал ему руку. На удивление, его ладонь оказалась тёплой, а кожа – мягкой, но тонкой. – Не местный, хорошая машина. И взгляд такой… ищущий истину. – Билли наклонил голову вперёд совершенно по-птичьи. Ну точно золотой орёл или стервятник, готовящийся полакомиться плотью жертвы.

– Вы очень проницательный.

– Билли, завязывай людей пугать! – В разговор встрял посетитель. Он уселся на соседний табурет и протянул Джеймсу руку. – Брейден.

Старик расхохотался. Тонкие крылья его крючковатого носа затрепетали.

– Вчера здесь напивался шериф. Он сообщил, что в город приедет коп из Вашингтона.

– Вот оно что, – усмехнулся Джеймс и заказал еду.

Когда её принесли, он уже умирал от голода. Мясо пахло потрясающе. Бекон, запёкшийся до румяной корочки, ещё скворчал в тарелке, а масло аппетитно стекало по воздушной горке пюре. Брейден и городской сумасшедший (или индейский шаман – смотря у кого спросить) пререкались между собой, пока он жадно поглощал еду.

– Если вы уже знаете, кто я, может, согласитесь помочь?

– С радостью. – Брейден улыбнулся и, запрокинув голову, допил своё пиво.

– Мне нужна любая информация о монастыре Сент-Джозеф. Я говорил с шерифом, но он знает не больше, чем ваш городской сайт.

– Жаль, ты не застал старика Рэя, – проскрипел Билли. – Вот это был настоящий шериф.

– Рэй погиб больше десяти лет назад, Билли. – Брейден тяжело вздохнул. – О монастыре мало что известно. Я сам был сопляком, когда монастырь сгорел, но отец рассказывал кое-что.

– И что же?

– Ну, знаете, детектив, в маленьких городах слухи расползаются быстро. Многие знали отца Иезекииля как честного человека, который посвящал всё своё время служению Богу и «трудным подросткам». Но мой отец считал, что это херня.

– Почему он так думал?

– Он работал в ветеринарной аптеке, куда отец-настоятель или кто-то из братьев приезжали, чтобы купить лекарства или ещё какую-нибудь хрень для скота. Он рассказывал, что однажды они приехали с одним таким мальчишкой-воспитанником. Тот вцепился в руку моего отца уже перед самым уходом и сказал только одно слово: «Помогите». Отец обратился к шерифу Рэю, но тот не торопился разбираться, в чём дело. Мой старик несколько раз ездил туда после, но потом стало очевидно, что мальчишку запугали. В общем, он ничего не мог сделать. Только навещал парня иногда, почти до самого пожара. И он считал, что именно этот мальчишка и устроил поджог. Чёрт его знает, что там творилось, но явно что-то нехорошее.

– Я могу поговорить с вашим отцом?

– Он скончался несколько лет назад.

– Сочувствую.

– Не берите в голову, детектив, – шепнул Брейден.

– Как думаете, можно что-то найти в городском архиве?

– Не-а, они сами вели записи, у них был личный архив. Лучше поезжайте туда. На месте Сент-Джозефа остались руины, но их охраняет какой-то старик. Кто-то говорит, что он выживший послушник.

– Можно проехать по шоссе двадцать восьмому? Мне показалось, так будет быстрее.

– Тачка ваша? – Брейден указал на «Рендж Ровер», уже прилично припорошённый снегом. Джеймс ответил согласием. – На городской тачке туда лучше не соваться, детектив.

В его словах не было упрёка или насмешки. Только искреннее желание помочь.

– И когда «Рендж» стал городской тачкой?

– Когда пересёк границу штата Вайоминг.

– Ладно, я понял. – Джеймс рассмеялся и пожал руку Брейдену. – Лучше в объезд?

– Поезжайте в объезд. Двадцать восьмое в такую погоду перекрывают, там много опасных участков.

– Спасибо.

Джеймс расплатился за еду, вышел на улицу и прыгнул в машину.

Пока работали дворники, расчищая ветровое стекло, он вспомнил слова Грейс. Она могла быть права. Возможно, Майлз Чапман был тем, кого они ищут. Сначала инцидент с собакой, затем поджог. Он придерживался сценария «серийный убийца». Жаль, что мать Майлза они нашли мёртвой и некому было рассказать им, страдал ли он ночным энурезом[16].

Нортвуд завёл машину и набрал номер Грейс, чтобы рассказать ей всё, что выяснил, пока была связь.

* * *

Грейс стояла возле окна в кабинете, сложив руки на груди. Она хмурилась, разглядывая предутреннюю темноту за стеклом. Джеймсу всегда было интересно узнать, о чём она думала в моменты, когда её взгляд становился стылым и отрешённым, а губы, мягкие даже на вид, превращались в тонкую жёсткую линию.

– Мы не можем поехать