Монстр внутри - Оливия Нортвуд

class="p1">Когда он сбросил вызов, Келлер подняла глаза и столкнулась со своим отражением в зеркале. Она провела ладонью по лицу, когда перед глазами возникло тело Кэтрин Донован. Джейн Мэддокс, Мишель Форбс, Вивьен Лейтон – лица всех этих девочек, погибших по её вине, посмертные маски, застывшие как гипс. Она видела перед собой их глаза. Их раскрытые рты и отёкшие языки, части их тел, которые так и не были найдены.

В голове снова возник вопрос: «Что он делает с их молочными железами?»

Теперь, когда они знали о Конни Чапман, Грейс была уверена, что эта гиперфиксация на груди связана с его матерью.

* * *

Пациентка выглядела ужасно. Когда Грейс вошла в палату, приглаживая волосы на ходу, девушка посмотрела на неё расфокусированным взглядом: белки её глаз были налиты тёмной кровью, серо-голубые радужки с расширенным зрачком казались чем-то инородным на распухшем, избитом лилово-синем лице.

Она лежала под одеялом и дрожала. Грейс не вполне понимала отчего: от холода или страха. На её шее отчётливо читался отпечаток пятерни, а кожа вокруг была вся в мелких кровоподтёках.

Медсёстры обтёрли её тело и волосы, но её светлые пряди окрасились в ржавый и слиплись на висках. Она не выглядела как человек, способный дать показания, но попытаться стоило, хотя Грейс и не знала, с чего начать. Она села на стул рядом с медицинской кроватью, наклонилась вперёд и сжала её ладонь.

– Привет, – шепнула она и поджала губы. – Я понимаю, что вам, возможно, не хочется никого сейчас видеть, но… Я задам всего несколько вопросов. И сразу уйду. Это правда важно. Может быть, нам удастся предотвратить следующее нападение или убийство. Если вы согласны, сожмите мои пальцы.

Девушка разомкнула сухие губы, пытаясь что-то сказать, но изо рта вырвались лишь хрипы. Столкнувшись с тем, что она лишена голоса, жертва растерялась, её глаза наполнились слезами. Грейс взяла со столика чистый марлевый тампон, окунула его в стакан с водой и смочила ей губы.

– Голос вернётся, когда травмы заживут и вам снимут трахеостому. – Грейс понятия не имела, вернётся ли голос, но милостиво соврала. – Если вы хотите, чтобы я ушла, я так и сделаю, – пообещала Грейс.

И тогда она сжала пальцы Грейс.

– Хорошо. – Келлер улыбнулась и открыла заметки в телефоне. – Можете написать, как вас зовут?

Девушка дрожащей рукой напечатала своё настоящее имя: «Слоун».

– Отлично, Слоун. Мы с вами поговорим о нападении, когда вам станет лучше. Я не хочу вас мучить. Просто ответьте на один вопрос… Скажите, вы сможете опознать того, кто пытался вас убить?

Слоун медленно кивнула и прикрыла глаза.

– Тогда я покажу вам фотографии нескольких мужчин, а вы скажете мне, узнаёте ли кого-нибудь на них.

Грейс заранее подготовила подборку фотографий, состоящую из снимков мужчин, которые проходили по нескольким делам с убийствами и изнасилованиями женщин, но так и не были пойманы. Она включила в эту подборку и Мэтта Льюиса. Показывая Слоун фотографии, Грейс внимательно следила за её реакцией. Иногда тело говорит больше, чем разум.

Рассматривая портреты преступников, Слоун оставалась спокойной. Некоторые снимки она рассматривала долго, сосредоточенно. Грейс пыталась понять, какие черты объединяют мужчин с тех фото, что занимали Слоун продолжительное время, но ничего общего у них не было. Какие-то она сама перелистывала, стоило ей их увидеть.

Мэтт был последним. Грейс с надеждой взглянула на жертву, а когда та покачала головой из стороны в сторону, её версия разбилась на тысячу осколков. Грейс даже показалось, что она слышала хруст и скрежет лопнувшего стекла внутри себя.

– Ладно, хорошо… – пытаясь скрыть разочарование, шепнула она. – В любом случае спасибо за помощь. Слоун, у вас есть кто-то, кто мог бы о вас позаботиться?

Слоун покачала головой, её губы скривились, словно она собиралась разрыдаться.

– Персонал окажет вам поддержку, и я тоже. Не волнуйтесь. – Грейс заставила себя улыбнуться, ободряюще сжала ладонь жертвы и вышла из палаты.

Когда Грейс шла по парковке к машине, ей позвонил Джеймс.

Голос у него был взволнованным, отрывистым и растерянным.

– Мэдди исчезла, – сказал он. – Я не могу её найти.

33

Глава

Найти Сару Говард ему не составило никакого труда. О ней было полно информации в интернете. Он нашёл старую суку в хосписе, притворился её племянником и вписал вымышленное имя в гостевую книгу.

Она не узнала его. Сара, похоже, слабо соображала из-за морфина, которым её накачивали. Он смотрел на неё и понимал, что она уже давно не здесь. Иногда, на какие-то несколько секунд, её взгляд прояснялся, но затем снова покрывался тонкой коркой непонимания, словно стеклом.

– Как, говоришь, тебя зовут? – с одышкой, с трудом шевеля языком, спросила она.

– Майлз, – спокойно ответил он. – Майлз Чапман.

Сара долго смотрела на него, не моргая. Глаза Сары ввалились, нос заострился, а губы усохли, обнажив верхний ряд подпорченных химиотерапией зубов, как случается перед самой смертью или сразу после её наступления. Она сидела в кресле-качалке в ночной сорочке и бессмысленно покачивалась взад-вперёд. Из руки у неё торчал катетер капельницы, на коленях лежал плед, а старый свитер, наброшенный на плечи, маскировал отсутствие обеих грудей.

Он едва сдержал улыбку – перед глазами всплыла картинка: Фрэнки лежит на камнях, смотрит на него затравленным взглядом. Он достаёт нож.

Интересно, врачи выскребли Сару до рёбер, так же, как он выскреб Фрэнки? О, он бы хотел взглянуть на её шрамы, увидеть её уязвимой. Хотел бы встать с ней на одну ступень, чтобы она больше не могла смотреть на него свысока, чтобы не могла смотреть с отвращением, как когда разболтала в приюте о собаке Йоргенсонов. Он был уверен, что удочерение Хизер тоже подстроила она, был уверен, что Сара знала, где её искать.

– Что-то я не припомню, чтобы у меня был племянник по имени Майлз, – заторможенно сказала она и отвернулась к окну. Платок съехал с её головы, обнажив лысину.

Идиотка сиделка радостно сообщила Саре, что к ней пришёл племянник, перед тем как он вошёл в палату.

– Я Майлз Чапман. – Он подошёл к окну и перехватил её пустой взгляд. – Вспоминай, Сара. Приют в Спокане. Девяносто девятый год. Я убил собаку патронатных родителей, ты рассказала об этом всем остальным. – Тон становился жёстче с каждым произнесённым им словом. Он сжимал кулаки и цедил обвинения сквозь зубы. – Затем был приют Сент-Джозеф, отец-настоятель Иезекииль. Вспомнила? У меня была сестра. Хорошенькая девочка со светлыми волосами. Она была для меня всем. Ты отняла её у меня.

– Хизер, – шепнула она. – Хизер… –